Ни слова правды - Ульян Гарный

Зола прервал тягостное молчание, сказал сварливо:

— Ладно, что было, того не вернуть. Тем более, что это не мы ее бросили, а скорее наоборот. — Маг до сих пор не мог пережить пренебрежение, с которым хозяйка отозвалась об удивительных открытиях, сделанных им во время тяжелейшего похода, зачастую с риском для жизни, к тому же, лежащая в мешке коробка разжигала любопытство. Мельком оглядев спутников, Зола скороговоркой произнес: — Думаю, что сейчас будет уместнее всего разойтись. В связи с… гибелью хозяйки и роспуском гильдии у всех, наверняка, найдутся неотложные дела. Встретимся вечером у рынка.

— Постой, — Дерн тронул мага за плечо, — не лучше ли, собраться в стенах родной, таверны?

— Шейла собиралась покинуть город, и, скорее всего, продала здание, — с сомнением произнес Мычка. — Возможно, там уже кто-то живет.

— Потеснятся, — сурово бросил Шестерня. — А не захотят… — он не договорил, многозначительно коснулся секиры.

— Хорошо. — Зола кивнул, исчез в переплетении улочек.

Себия проводила мага задумчивым взглядом.

— Значит, вечером в таверне…. Хоть я там была всего один раз, но дорогу помню. Постараюсь не опаздывать, — с этими словами девушка исчезла в ближайшем переулке.

Мычка поспешил за подземницей. Проводив его взглядом, Шестерня ухмыльнулся, повернувшись к Дерну, сказал:

— Что-то у меня в горле першит от сажи, надо б промочить. Поблизости есть неплохая харчевня… — он замолчал, вопросительно воззрился на товарища.

Дерн покивал, произнес в раздумье:

— Пожалуй, ты прав. Тем более, в городе у меня дел нет.

Шестерня ухмыльнулся, кивком указав направление, бодро зашагал, уверенно ориентируясь в головоломном хитросплетении лазов и переулков.

Когда Мычка пришел к условленному месту, уже стемнело. Здание таверны возвышалось в сгущающихся сумерках темной громадой. Мычка обратился в слух. Ни звука, лишь ветер шуршит песчинками да потрескивают рассохшиеся ставни. Успокоившись, Мычка повернул голову и вздрогнул всем телом. Подсвеченная тусклым светом месяца, из тьмы на него уставилась чудовищная маска: мертвенно-серая кожа, огромные, заполненные чернотой глаза, тонкая полоска губ с запекшейся кровью…

Черные глаза мигнули, губы слегка разошлись и…, наваждение прошло, жуткое существо обернулось знакомыми чертами. Украдкой выдохнув, Мычка перевел дух. Он так и не смог привыкнуть к удивительным метаморфозам, происходящим с жителями подземелий, исполненные изящества лица, коим серый оттенок кожи при свете солнца придавал определенный шарм, в сумраке превращались в жуткие маски, способные навести оторопь на кого угодно.

— Чисто? — мягко прошелестел голос подземницы.

Мычка кивнул, двинулся к входу. Сделав шаг, он спохватился, что спутница не заметила жеста, но Себия скользнула мимо, и вершинник, в который раз, подосадовал на забывчивость, уж кто-кто, а жители подземелий видели во тьме не намного хуже, чем при ярком свете.

С тихим скрипом отворилась дверь, Мычка вошел в таверну, остановился на пороге. Зал, под сводами которого раньше звенели голоса посетителей, встретил угрюмой тишиной, даже насквозь пропитавший балки стен, запах дыма с уходом хозяйки, как будто, ослабел. В дальнем углу, возле коптящего факела, за столом скрючился человек. Мычка невольно улыбнулся. Зола не изменял привычкам, невзирая на обстоятельства, место и время, в первую очередь, уделял внимание магическим свиткам и древним фолиантам, забывая о сне и пищи, а мелочей, вроде скрипа половиц или шороха вытаскиваемой из ножен стали, так и вовсе не замечал.

Мычка подошел ближе, легонько хлопнул мага по плечу. Зола дернулся, глянул дико, но тут же, нахмурился, сказал с раздражением:

— Мы же договаривались на вечер!

— Скоро полночь.

Мычка взглянул на стол, где среди прочих бумаг покоилась карта с множеством разбросанных по всей поверхности непонятных значков.

Перехватив взгляд вершинника, Зола нахмурился, одним движением сгреб карту, бережно, стараясь не повредить пожелтевшую бумагу, спрятал в заплечный мешок.

У стола возникла Себия, взглянула остро.

— Дерн с Шестерней не появлялись?

Заметив мелькнувшую в лице подземницы тревогу, Зола отмахнулся:

— Что им станется? Не иначе, пошли в харчевню, горло промочить. Да все выбраться не могут. — Он к чему-то прислушался, хмыкнул: — Кстати, вот и они.

Мычка, что уже некоторое время ловил доносящиеся с улицы звуки, улыбнулся. За дверью грохнуло, кто-то смачно приложился об косяк, грохнуло вновь. Дверь с треском распахнулась, в зал ввалился Шестерня, нетвердой походкой двинулся в сторону друзей. За ним следом шел Дерн. Болотник ступал ровно, но судя по сосредоточенному выражению лица, давалось это не просто.

Шестерня подошел к столу, оглядел друзей мутным взглядом, сказал со смешком:

— Не вижу радости на лицах.

Пахнуло густым перегаром. Когда подошел Дерн, запах стал нестерпим. Себия поморщилась, отступила на шаг.

Зола мельком взглянул на друзей, сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности:

— Не буду многословен, но я ухожу.

Возникла пауза. На мага смотрели непонимающе. С неизменной сосредоточенностью в лице Дерн поинтересовался:

— Что-то случилось?

— Ничего особенного, у меня возникли срочные дела. — Зола уронил взгляд на доски столешницы.

— Что может случиться за вечер, что заставит бросить друзей и отправиться в полное опасностей путешествие в одиночку? — поинтересовалась Себия.

Зола было вскинулся, но заметив, куда смотрит подземница, поперхнулся. Из заплечного мешка, неаккуратно свернутый, торчал кусочек карты. Маг поспешно убрал мешок со стола, сказал примирительно:

— Я понимаю, это выглядит странно, но мне действительно нужно идти, и идти одному. К тому же, я не хочу подвергать вас ненужному риску… — Поняв, что сболтнул лишнее, Зола поспешно встал, засобирался, сгребая разбросанные по столу свитки.

Все растеряно переглядывались, не зная, что сказать. Выражая общее настроение, Мычка спросил с затаенной грустью:

— А как же гильдия? Конечно, хозяйки больше нет, но есть таверна, постоянные клиенты, известность в городе. Мы могли бы продолжать работать, или, расширив дело, нанять новых людей…

По-прежнему пряча глаза, Зола произнес скороговоркой:

— Не вижу причин, почему вам не заняться всем этим без меня. Старый раздражительный маг не лучший партнер, к тому же, меня всегда злило, что ради ничтожного заработка приходится отрываться от научных изысканий, заниматься бессмысленными вещами, с какими глупые селяне обычно обращаются в гильдию.

Глядя, как Зола поднимается и направляется к двери, Шестерня произнес:

— Мне неприятно говорить, но нам будет тебя не хватать.

Маг обернулся, в его глазах мелькнула грусть, но ответ прозвучал сухо:

— Это быстро пройдет. Не будем затягивать прощание. Я ухожу.

Чуть слышно скрипнула дверь, раздался приглушенный голос:

— Ты уйдешь, но не раньше, чем я позволю.

Как ужаленный, Зола развернувшись, отступил на шаг. Остальные замерли, всматриваясь в обозначившуюся в дверном проеме закутанную в плащ фигуру. Несколько долгих мгновений незнакомец стоял недвижимо, затем рванулся вперед.

ГЛАВА 2

Зола отшатнулся, защищаясь, выставил руки. Воздух замерцал, вокруг ладоней мага сформировался уродливый нарост, угрожающе вспух, начал наливаться опасным багрянцем. Но незнакомец оказался быстрее. Двигаясь короткими рывками, он уже через мгновение оказался возле мага, уворачиваясь от огнешара, извернулся немыслимым образом, с силой ударил. Зола отлетел к стене, ударился всем телом, безвольной куклой сполз на пол.

Смазанной тенью метнулась Себия, выходя из ножен шелестнула сталь. Следом, среагировав на мгновение позже, прыгнул Мычка, в тусклом свете факела угрожающе сверкнули клинки, вспарывая воздух, метнулись к цели. Но противник поступил неожиданно, не обнажая оружия, он ловко подхватил упавший мешок Золы, зигзагами побежал назад, стремясь к выходу.

Шестерня, до этого момента, с задумчивым видом следивший за происходящим, нахмурился, неторопливо вытащил секиру, взвесив в руке, коротким движением послал вслед беглецу, но тот, словно ощутив опасность, в последнее мгновение резко ушел в сторону, и тяжелое лезвие с глухим треском врезалось в косяк. Перекатившись через плечо, незнакомец подскочил, молниеносно выхватил меч, заметался по комнате, по-прежнему, придерживая одной рукой мешок, а свободной, действуя настолько энергично, что казалось, клинок ткет в воздухе, едва заметную сеть.

Раскинув руки, Шестерня попытался схватить противника, но лишь сгреб воздух, получив чувствительный пинок, завалился на пол. Глядя на пыхтящего под ногами пещерника, Дерн потащил из-за пояса кистень, несколько мгновений всматривался, не в силах вычленить врага в сверкающем вокруг вихре, с обреченным видом опустил оружие.