Кладезь безумия - Алексей Федянин

– Алло, – сказал я, как только произошло соединение, – это Евгений.

– Да, Женя, здравствуй, – голос шефа был немного недоумевающий. С чего это я, вместо того, чтобы прийти на работу, звоню на неё?

– Я, наверное, не смогу сегодня прийти на работу. Очень плохо себя чувствую, и сейчас еду в больницу. Какая-то усталость непонятная…

– Ну, конечно, Женя, – такое впечатление, что шеф чуть ли не обрадовался моему отсутствию, – у тебя уже недели две глаза красные, ходишь, словно зомби… Может, тебе лучше вообще взять отпуск? Скажем, недельки, на две…

– Спасибо, Игорь Артурович, – это предложение меня весьма насторожило. Знаем мы эти отпуска! Пару месяцев назад Гриша, дизайнер из нашего отдела, уже уходил в отпуск «на недельку». До сих пор отдыхает…

– Ну, так как насчёт отпуска, – бодрый голос шефа вернул меня к действительности, – берёшь?

– Спасибо, Игорь Артурович, – повторил я, – но я думаю, завтра уже буду в норме и полной боевой готовности. Врача я знаю – это великолепный специалист.

– Смотри, Женя, не рискуй здоровьем, – шеф изо всех сил делал вид, что желает мне добра. – Помнишь – в здоровом теле здоровый дух?

– Ну, конечно, – ответил я. Из-за поворота тоннеля показался очередной состав поезда метро, – завтра буду, как огурчик.

– Будем надеяться. Пока, удачи.

– Спасибо.

Конец вызова. Он произошел как раз вовремя, и я успел втиснуться между хлопающими дверьми вагона. Свободных для сидения мест, естественно, в наличии уже не было. Впрочем, меня не особо это расстроило. Я опёрся спиной о двери и приступил к осмыслению того, что я только что сделал. Как огурчик, ну да. Зеленый и сморщенный.

Хотелось бы мне самому верить, что завтра утром я буду в норме. Очень хотелось бы.

…Мы проезжали над Днепром. Каждый раз, перемещаясь с Левого берега на Правый, я испытываю чувство причастности к чему-то великому и торжественному. Вот река, которая была ещё тогда, когда не было Киева, не было Иисуса, Гомера и ещё Бог знает кого. Сначала её называли Борисфеном, затем Днепром,…

и кому пришло в голову называть реку мужскими именами?

…и пока что, насколько мне известно, переименовывать её никто не собирается. Нет, разумеется, в столице достаточно достопримечательностей, но ничто так не вызывает чувства причастности к истории, как эта стрела Амура, пронзившая сердце страны на две неравные части.

Вагонный состав пересёк Днепр и нырнул под землю, продолжая равномерно грохотать по рельсам. Пришло время рассматривать рекламу на стенах вагона. Как дизайнер полиграфии, желающий в будущем

(когда-нибудь)

работать в рекламном агентстве, я должен был поинтересоваться новинками рекламных шедевров. Но почему-то мне этого не хотелось. Вообще, сегодня день явно выбивался из общего строя себе подобных. Странно, что я заметил это только сейчас. И странно, что я только сейчас заметил девушку, с нескрываемым любопытством изучавшую меня.

Первая мысль, пришедшая в голову, звучала приблизительно так: «И что я, хотелось бы мне знать, не так на себя надел?». Мысль мелькнула и исчезла, потому что девушку явно не моя одежда интересовала. «Наверное, ей гораздо интересней, что находится под одеждой», – подумал я и невольно улыбнулся. Девушка улыбнулась в ответ.

Наверное, мы оба довольно глупо выглядели со стороны, но в данный конкретный момент меня это меньше всего интересовало. Случилось вот что: в девяносто девяти случаях из ста я бы просто отвернулся, не зная, как мне реагировать на мою любопытную спутницу. Откровенно говоря, никогда не знал, что следует делать, когда прекрасная девушка (а она была прекрасна, глупо, конечно, не бывает так, но прекрасна) сверлит тебя взглядом. О Боже, а вдруг она из какой-то секты либо промоутер новой марки сигарет? Однако, что бы я там себе ни думал, я сделал то, что не делал, по-моему, никогда – сдвинулся с места и подошел к ней.

Я стоял посреди грохочущего вагона и просто смотрел на неё. Вблизи она оказалась не просто прекрасной – она была великолепна. Её волосы пепельного цвета гармонично ниспадали на худенькие изящные плечи, тонко очерченный подбородок подчёркивал плавные, аристократически правильные черты лица. Большие зелёные глаза излучали веселье, и в то же время такую мягкость и безмятежность, что я уже для себя решил: будь она хоть промоутером, хоть из секты кришнаидов-свидетелей пятого пришествия, а один я из этого вагона не выйду. Сегодня я никуда не спешил, но это не имело ни малейшего значения: я остался бы с ней, даже если бы меня ждали для вручения Нобелевской премии.

– С таким выражением лица, молодой человек, – сказала девушка, по-прежнему расстреливая меня своими глазками, – неопытные студенты обычно приглашают девушек на танец. Или делают предложение.

– Вы угадали, – я улыбнулся, – разрешите сделать Вам предложение – составить Вам компанию и проводить туда, куда Вы едете, где бы это ни было.

– Довольно смело, – ответила девушка, – особенно, если учесть, что я еду на вокзал, и у меня в кармане билет на Харьковский поезд.

– Никогда не был в Харькове, – сказал я. Она мне нравилась всё больше и больше, – когда ещё такой повод появится туда попасть?

– А какой повод? – с иронией спросила моя собеседница.– Я ведь даже не знаю, как Вас зовут.

– Ну, это не проблема, – рассмеялся я, – зовут меня Женя. Между прочим, я готов с Вами ехать на край света, даже не зная, как зовут Вас.

– Это тоже не проблема, – девушка улыбнулась в ответ, – меня зовут Анжела. И вообще, кто это Вам сказал, что Харьков – край света?

– Ну, теперь, я так не думаю, – я ни на секунду не отрывал от неё глаз, – теперь я уверен, что Харьков – это город ангелов.

Мы рассмеялись вместе и одновременно, и, возможно, кто-то из окружающих пассажиров и посмотрел на нас с недоуменьем, а то и с осужденьем. Да вот беда – мы этого не заметили, и заметить не могли, потому что в эту минуту никто, кроме нас, на этой то ли круглой, то ли похожей на лимон планете просто не существовал…

Я не имел ни малейшего представления – кто она, откуда, за каким таким делом едет в Харьков (домой или из дома) и чем занимается в своей жизни. Я вдруг осознал, что нет на свете глупее вопроса, чем «какие женщины тебе нравятся?», и нет ничего глупее, чем искать себе спутницу жизни. Вот ты включаешь компьютер, запускаешь текстовый редактор. Потом создаёшь новый документ и пишешь: «блондинка, брюнетка, возраст, рост, вес, музыкальные предпочтения…». Ты сформировал себе идеал женщины, и теперь этот бланк, этот бессмысленный и никому не нужный шаблон рассылаешь во все брачные конторы, знакомишься с девушками, подходящими под твоё описание и считаешь, что устраиваешь свою личную жизнь. А потом появляется Она, и у тебя возникает дикое желание отформатировать дискету с тобой же созданным файлом, а затем отправить её в ближайшую корзину для мусора.

В этот день файл, засевший у меня в голове, полетел в дальние и невостребованные уголки моего подсознания.

3

Мы были на вокзале, этом вечно живом и вечно гудящем сердце города. Вот это самое сердце насыщало его свежей кровью, гоняя ее туда-сюда – кто-то приезжал, а кто-то и уезжал, как сегодня Анжела. И нам предлагали снять квартиры, позвонить на любой мобильный номер за одну гривну/3 минуты, и такси, стоимость поездки в котором приблизительно равнялась полёту на ракете в иную галактику.

Но ни я, ни Анжела не воспользовались ни одним из этих заманчивых предложений – каждый из нас знал, где он сегодня проведёт ночь, а звонить, кататься по городу и снимать квартиры пока не входило в наши планы. Вместо этого мы нашли небольшое уютное кафе, облюбовали один из немногих свободных столиков и принялись делать то, что обычно и делают в кафе – пьют кофе и общаются.

– Я надеюсь, ты шутил насчёт поездки со мной в Харьков, – сказала Анжела. Её настроение оставалось весёлым, но из него уже исчезли нотки лёгкой игривости.

– Шутил, – признался я, – но это вовсе не значит, что я не поеду туда, если ты слишком задержишься с возвращением.

– О, даже так, – Анжела приподняла брови, – ну, а что, если я скажу, что у меня в Харькове есть парень, который меня ждёт?

– А он действительно есть? – поинтересовался я.

– Есть. Это мой брат.

Мы рассмеялись и сделали по глотку из маленьких чашечек, стоящих на нашем столе. Содержимое чашечек тут же уменьшилось наполовину.

– Ты учишься? – спросил я.

– Уже нет. В прошлом году я получила диплом юриста, и вот уже год как работаю помощником нотариуса.

– Интересно?

– Ну, кто на что учился, – вздохнула Анжела. Я внимательно посмотрел на неё. Почему-то мне показалось, что она не совсем довольна своей работой.

– А чем занимается по жизни мой новый супергерой – покоритель девушек из метрополитена? – улыбнулась Анжела.

– Супергерой – сильно громко сказано, – признался я, – на самом деле я работаю дизайнером в «Спортивной стране». Оформление обложки, вёрстка страниц и всё такое…