Воспитанник - Николай Дронт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, ваше сиятельство.
— Тогда уходи.
Юноша
Перед каменным троном на одном колене стоит молодой человек с несколькими татуировками на лице. Его поза выражает одновременно почтение и лёгкую неуверенность. Граф Вальдхогер внимательно оглядывает склонившуюся фигуру и заявляет:
— Ашер ле Гур, ты прошёл полный курс обучения и получил диплом волшебника. Я доволен и, возможно, когда-нибудь предложу тебе службу. Ты несколько раз бывал в этом зале, внимательно посмотри вокруг, подумай и скажи — что поменялось в нём?
Молодой волшебник быстро огляделся и ответил:
— По-моему, ничего, ваше сиятельство.
— Ничего… Ничего! Ты понял главную особенность замка — здесь редко что-то меняется. Это хорошо?
— Не знаю, ваше сиятельство. Есть плюсы…
— Но есть и минусы. Главный из них такой — если тебя оставить при замке, через какое-то время ты будешь знать то, что знаю я и мои помощники. Но они мне полезны, и я не собираюсь их менять. Теперь скажи — зачем ты мне здесь?
— Не знаю, ваше сиятельство.
— И я не знаю. Ты для меня бесполезен, а следовательно, не нужен. Чтобы стать полезным, тебе необходимо освоить что-то новое, мне неизвестное и интересное. Ты вошёл в возраст совершеннолетия. Тебя экипируют для долгих и опасных путешествий, отдадут сундук с вещами твоих родителей. Уезжай из графства и попытайся найти своё место в жизни.
Ашер ле Гур
Каждый раз, когда я выхожу из ворот графского замка, у меня на уме одна и та же мысль: «Пронесло!» Мышление нежити не всегда понятно живому, а граф к тому же просчитывает свои действия на десятки лет вперёд. Он добр и щедр ко мне, но только всеведающие боги знают, как сильно я его боюсь! И во что точно не верю, так это в его бескорыстие. Хотя своего слова он и его приближенные придерживаются всегда.
После прохождения полного курса Университета я опасался возвращаться сюда. Почему? Была мыслишка, что захотят обратить в разумную нежить или что-то в таком роде. Зачем вернулся? Привык держать своё слово. И вдруг оказалось, что зря боялся, что здесь я просто никому не нужен. Это логично, но тогда зачем меня было учить и тратить огромные деньги на моё образование?
Первое яркое детское воспоминание — это не выбор пути волшебника, нет. Первое, что запомнил во всех деталях: я стою между зубцов стены замка, ниже разверзлась глубокая пропасть, а внизу, рядом с обрывом, видны крошечные деревенские домики. В соседних проёмах стоят ещё три паренька и одна девочка, они тоже пожелали стать волшебниками. Сзади закутанный в мантию Учитель. Он не живой, потому не любит дневной свет, хотя небо покрыто толстыми грозовыми облаками.
— Итак, вы одарены и сами, подчёркиваю — сами, пожелали стать волшебниками. — Этот хриплый, каркающий голос я не забуду никогда. — Учить вас долго, трудно и дорого. Лентяи и неслухи не нужны, я и так буду вынужден тратить на вас своё время. До окончания учёбы вы должны трудиться изо всех сил и слушаться меня во всём, ни мгновения не рассуждая. Сейчас первый экзамен на послушание. На счёт «три» вы должны прыгнуть вниз. Готовсь! Раз! Два! Три!
Сразу прыгнули трое — я и ещё два паренька. Нас подхватил тёплый ласковый ветерок, сжал в нежных объятиях и медленно опустил у дома старосты на большую каменную плиту.
За нами Учитель столкнул замешкавшихся и опустился сам.
— Это вам первый урок — если я что-то приказываю, то знаю, каков будет результат. Каждый день утром вы будете подниматься в замок с этой плиты, а каждый вечер — возвращаться сюда.
Затем он отправил к семьям девочку и третьего мальчишку. Ещё одного за леность выгнали через несколько недель. Я и Коста, последний оставшийся деревенский паренёк, учились вместе до моего поступления в Университет.
Коста же решил сбежать «на солнышко». Почему «на солнышко»? В графстве небо всегда обложено густыми облаками, и там никогда не проглядывает солнце. Первый раз я его увидел, когда поехал на учёбу.
Раз в год возвращался на каникулы и показывал Учителю, как освоил пройденные предметы. По сложности его вопросы нельзя даже близко сравнить с простенькими университетскими экзаменами. Тем более оценок Учитель не ставил, а в конце бросал лишь короткое «знаешь». Что бы случилось, если бы он сказал «не знаешь», просто боюсь себе представить. В качестве награды мне доставались татуировки. Столь же болезненные при нанесении, сколь и полезные после.
После первого курса мне на веки наложили Волшебный Взор — теперь на 60 шагов вижу магические ауры. Могли наложить что-то другое, но Учитель счёл это заклинание лучшим выбором, а моего желания он не подумал спросить.
Завершение второго украсило виски Пониманием Языков, теперь умею читать и писать на любых языках, имеющих письменность, а вот разговаривать — увы! Третий курс, и я обзавёлся на нижней стороне языка руной Обнаружение Яда. Четвёртый — левая кисть, пятый — правая кисть. Сначала были аккуратно вырваны ногти, затем на открывшееся место нанесены сигилы полезных заклинаний, после того вновь наращены ногти. Если бы не предыдущий опыт, я бы выл от боли, а так ничего, перетерпел.
Пусть эти, под ногтями, не постоянные, как на голове, а активируются лишь раз в день, но десять заклинаний на все случаи жизни, которые всегда с тобой, стоят нескольких часов мучений.
Вы представляете, какая цена таких татуировок? Сколько необходимо редких реагентов? Когда делали тату, я знал, что они мне полезны, и считал, что меня готовят к чему-то. Рассчитывал на сложное, возможно, опасное задание. Или на поездку туда, куда не могут попасть неживые. Но никогда не думал, что меня просто отпустят на волю. И даже отдадут вещи, оставшиеся от родителей. Не такого я ждал, когда возвращался.
Из сундука с вещами в самую первую очередь я достал шкатулку с документами. Мне казалось, что в них найдутся ответы на все вопросы о моих родителей, я узнаю то, о чём не захотел рассказать Учитель.
Однако разбор бумаг мало чего объяснил. Отец — второй сын в семье ле Гуров, волшебник. Женился за год до моего рождения. Есть официальное свидетельство,
