Ты мой единственный друг - Иван Владимирович Попов

Одноклассники смотрели на меня словно рентген-аппарат на легкие. Меня посадили на третью парту в первом ряду к девочке.

— Меня Юлей зовут, — сказала она.

— Илья, — представился я в ответ.

— Ты, ведь, издалека к нам приехал? Как тебе наш город?

— Так, что это за разговоры? — рявкнул учитель. — Новенький, не следует начинать свое обучение, в нашей школе, с нарушения дисциплины!

Я вырвал листок из тетрадки и написал ответ: «ваш город очень гостеприимный». Юля улыбнулась и нарисовала смайлик под моей записью.

***

Худо-бедно отсидев уроки, я неторопливо шел к выходу. Мою голову занимала мысль о судном дне, который мне обещал устроить тот урод. Выйдя на школьный двор, меня словно отпустило, ведь там не было амбала. Расслабившись, я вышел за ворота и неожиданно кто-то схватил меня за портфель со спины. Я повернулся и увидел того урода, с его опричниками.

— Ты куда собралась, девочка? — смеясь, спросил Макаров Артем. — Нас публика за гаражами ждет.

— Ты первый начал, — неуверенно сказал я. — Мне домой надо.

— Домой ты не скоро попадешь! — воскликнул амбал. — Молись, падла!

Меня схватили опричники Артема и повели в соседний двор где стояли гаражи, прикрывая собой клочок земли. Это был словно ринг. За гаражами уже скопились множество школьников. Среди них были даже мои одноклассники. Была и Юля.

— Так кого, говоришь, я в зеркале увижу? — спросил меня амбал.

— Ты ведь первый начал, — попытался оправдаться я, но тут, же получил удар под дых.

— Это только начало, хватит корчиться, мразь! — кричал Артем.

Он бил меня очень сильно, но старался не попадать по лицу, чтобы не было следов. Я был явно слабее его, но всё, же мог пару раз ударить в ответ… Мог, но трусил. Публика ликовала, словно побеждал их любимый боксер. Ликовала и Юля. Наконец когда я лежал поверженный и униженный на земле, амбал сказал:

— Ты мне должен, падла! Чтобы завтра две тысячи в школу принес! Не принесешь — молись!

Он пошел домой, потирая свои сбитые костяшки. Толпа тоже начала расходиться, кто-то в меня даже плюнул, но это было уже не важно. Я был унижен сегодня и сам проявил слабость.

***

Вечером мать спросила меня:

— Как тебе школа? — потом сама меня перебила, когда я хотел ответить. — Ты представляешь, какие здесь великолепные парки? Нам обязательно нужно по ним погулять вместе!

— Да, мама, как-нибудь погуляем.

— Так, как школа?

— Всё нормально, — ответил я.

— Смотри хорошо учись! — сказал отец. — Тебе поступать в институт, не забывай!

***

Ночью мне было сложно заснуть, так как под волосами у меня вся голова была в шишках. Приходилось спать лицом вниз, подвернув подушку так, чтобы можно было дышать. Но бессонница была вызвана не только шишками, ведь завтра нужно было опять идти в школу…

Глава 3

На следующий день перед школой меня встретил амбал.

— Принес, что должен? — спросил он.

— У меня нет таких денег, — робко ответил я.

— Ну, тогда получай, — он ударил меня под дых, перебив мне дыхание.

Пока я корчился, увидел не его руке свастику нарисованную ручкой. Получается этот урод ещё и нацист.

***

Так началось мое падение в социальной среде подростков. Макаров Артем вскоре уехал жить со своими родителями в Москву, но легче мне от этого не стало. Я был сломлен и стал белой вороной, над которой только ленивый не издевался, и постепенно замкнулся в себе. Не хочется описывать все издевательства, которые мне пришлось пережить, но иногда они были просто изощренные.

Я начал часто прогуливать школу. Уходил в какой-нибудь торговый центр или на каток. Мои оценки были плохими, что вызывало раздражение родителей. Они не знали, что со мной происходит, и списывали все на переходный возраст, я же скрывал от них истинную причину.

Однажды в конце апреля, когда было солнечно и тепло, я пошел прогуливать школу в лес. Среди липы, вяза и клена мне было гораздо лучше, чем среди сверстников, учителей и директора в школе. Цвели подснежники и словно по голубом ковру я шел вглубь, когда увидел её. Она стояла на поляне окутанная солнцем и словно светилась изнутри. Её белое платье и рыжие волосы теребил собою ветер. Она была словно принцесса из сказочного мира.

Прячась в кустах дикой малины, я наблюдал за «принцессой» минут пятнадцать. Она то, улыбаясь, смотрела на солнце, словно оно не слепило ей глаза, то собирала подснежники и плела из них венок.

— И долго ты будешь на меня смотреть? — вдруг обратилась ко мне незнакомка.

— Я думал, ты не знаешь, что я здесь, — мне пришлось выйти из укрытия

— Я сразу тебя увидела и ждала, пока ты поздороваешься, но ума не приложу для чего тебе эти кусты.

— Сам не знаю, зачем мне эти кусты, — улыбнулся я. — Удивительно встретить в лесу, девушку.

— А что в этом удивительного? Я всегда там, где очень красиво! Сегодня была в Австралии, Бразилии, Иране и Китае. Затем посмотрела, как на космодроме взлетает ракета — это было очень красиво, но больно шумно. Но в этом лесу сейчас самые красивые подснежники на планете, поэтому логично предположить, что я буду здесь.

— У тебя сверхбыстрый самолет есть или телепортатор? — с ухмылкой спросил я, думая, что девушка завралась.

— Зачем мне какой-то «телепортатор»? Меня волшебник обучал, а для волшебников перемещение в пространстве — плевое дело!

— Да ладно тебе заливать! Я ведь не маленький уже!

— Ничего я не хотела тебе наливать! А хочешь, я прямо сейчас перемещусь? Хочу погулять по Индии и посмотреть местный танец Раса-лила! Только давай сначала познакомимся, а то вдруг больше не встретимся. Меня Иларией зовут, а тебя.

— А меня Ильей, — представился я в ответ.

— Ну, пока, Илья, — сказала девушка и исчезла.

Я просто опешил от увиденного. Неужели на земле действительно есть волшебники? Мы ведь, когда становимся взрослыми, не верим ни во что, кроме научного обоснования! Постояв еще час на поляне, в надежде, что Илария вернется, я побрел домой. Завтра обязательно нужно вернуться в этот лес вместо уроков. Все проблемы словно померкли в тот день и перестали быть важными.

Глава 4

Следующим утром я опять побежал в тот лес с надеждой вновь увидеть Иларию и моя надежда оправдалась. Она снова стояла на поляне окутанная солнцем и словно светилась изнутри. Её белое платье и рыжие волосы вновь теребил собою ветер.

— Ты вернулась, Илария, — робко спросил я.

— Я же сказала, что в