Депутатский заказ - Алексей Макеев

Ирина еще пыталась заводить себя, поднять эмоциональный настрой, разозлиться по-настоящему:

– Виктор, ты меня ставишь в идиотское положение. И себя, кстати, тоже. Мало того что твоя очередная подстилка моложе тебя на двадцать лет и вполне могла бы дочкой нашей быть, так она еще и глупа, как пень! Кабаки, театры, позавчерашний скандальный прием в немецком консульстве… Не слишком ли, а? Я покуда живая, между прочим. Появляясь с ней на людях, да еще так демонстративно, ты меня унижаешь! Мне скоро в глаза знакомые смеяться начнут! Сколько же можно?!

– Завела бы ты, Ира, себе любовника… – Баранов лениво потянулся и с откровенной насмешкой посмотрел на стоящую перед ним женщину. – Давай я тебе денег дам, если даром ты никому не нужна. Хочешь?

– Какой же ты все-таки скот. – Она сказала эту, видимо, привычную фразу совершенно ровным голосом, как будто о погоде за окном осведомилась. – Думаешь, ты так уж мне необходим? Но ведь развестись по-хорошему ты не согласишься, и я знаю – почему.

Тут она врала. Баранов был необходим Ирине. Она, прожив с ним шестнадцать лет, все еще любила мужа и просто так, без борьбы, отдавать его не собиралась.

– И почему? – столь же лениво поинтересовался Виктор. Разговор стал занимать его. Действительно, интересно, что у этой клуши в голове.

– Ты же спишь и видишь, как бы пробраться в Госдуму. Городской и областной тебе уже мало. Твои махинации стали такими, что защиты может не хватить, о твоих темных делишках судачит весь город, да и я не слепая. Вот и трусишь, что развод помешает.

– Неумная ты женщина, Ирочка, – мягко возразил Баранов. – В Думу я по-любому пройду. И по партийным спискам, так что…

– Значит, боишься, что твой обожаемый лидер тебя в эти списки не внесет, ему репутацию своей команды портить не хочется. Господи! С кем ты связался! А вот если впрямь пролезешь в законодатели, тут ты меня и выгонишь. Натравишь своего Честаховского – он за хорошие деньги на родную маму дело состряпает. Таких адвокатов надо из коллегии поганой метлой гнать! Но сына я тебе не отдам!

– Слава богу, ты пока не возглавляешь коллегию. Да и позабыла все на свете. Ты после окончания юрфака и двух лет не работала. – Виктор по-прежнему оставался невозмутим. – А что до остального, то если дойдет до развода – не я буду в этом виноват. Сашке скоро пятнадцать, он взрослый парень, сам решит, с кем оставаться. Уверена, что он выберет тебя?

– Что, думаешь, и сына купил? Думаешь, все на свете продается?

– Думаю, – кротко, чуть ли не нежно ответил Баранов. – И тебе советую думать. Хотя бы иногда. Оно тяжело с непривычки, но постарайся. Полезное занятие даже для недалеких склочных истеричек. А денег я тебе все-таки дам, и много. Про любовника я неудачно пошутил. Извини, если обидел! Поезжай-ка ты, Ируня, на Канары. Или в Португалию – тебе там вроде понравилось. Мне, знаешь ли, сейчас не до тебя. И так головной боли хватает.

Раздался телефонный звонок. Виктор сразу определил – межгород. Он подошел к аппарату, снял трубку, но, прежде чем говорить со звонящим ему человеком, повернулся к Ирине:

– Милая, я попрошу тебя покинуть мой кабинет. Нет, ты не угадала, я говорю не с Викторией, но это все-таки не для твоих очаровательных ушек!

Жена Виктора Владимировича закрыла дверь и не могла слышать не совсем обычную реплику мужа:

– Вот как? А документы по Детройту и «Герш-Вестфаленхютте»? Нет, документы просто уничтожьте. Немедленно. Хорошо, но как вы могли так напортачить? Вас что, не предупреждали?! Что значит «уже не опасен»? – В голосе Баранова прорвалось до той поры сдерживаемое раздражение. – Для вас – может быть. Но не для меня. Да! Меня это не устраивает. Не знаю. Не хочу знать. Найдите. Я плачу вам очень большие деньги, и меня не волнуют ваши трудности. Равно, как и ваши методы. Еще раз повторяю: я плачу за результат! Думайте, но подводить меня не советую, у вас тоже не десять жизней. А фотографию теперь можете засунуть в собственную задницу.

Он положил трубку и медленно негромко произнес, обращаясь к самому себе:

– «Его пример – другим наука». Так, кажется, у Пушкина?

Виктор замолчал, но раздражение, полыхнувшее обжигающим внутренним пламенем, требовало выхода. Никто в этой стране работать не умеет!

Он снова поднял трубку телефона, как бы собираясь позвонить, но вдруг со злобой, наотмашь хватанул прямо по краю стола. С треском брызнули осколки…

Глава 1

Рабочее утро понедельника началось для Льва со звонка секретарши его непосредственного начальника – генерал-лейтенанта МВД РФ Петра Николаевича Орлова – очаровательной и чуть-чуть влюбленной в Гурова Верочки. Это было добрым знаком. За долгие годы совместной работы и дружбы Лев прекрасно изучил привычки Петра Орлова: в случае совсем уж поганых новостей или дел экстренных, никакого отлагательства не терпящих, генерал лично вызывал его по внутреннему, а бывало, и сам заходил к ним со Станиславом в кабинет.

Лев Гуров уважал Орлова не только как умного, немелочного, душой болеющего за дело руководителя сложнейшего аппарата Главного управления Уголовного розыска, но и как опытнейшего сыщика, на счету которого было немало раскрытых преступлений. Считая Гурова и Крячко оперативниками «божьей милостью», виртуозами сыска, генерал и задачи им ставил «штучные», требующие не только добросовестного профессионализма и опыта (других сотрудников в управлении и не держали), но и того особого человеческого качества, которое мы называем талантом.

Гуров сам часто говорил молодым лейтенантам и капитанам, что девяносто процентов оперативной работы сводится к сбору малоинтересных и обычно не относящихся к делу фактов, а из оставшегося половина приходится на сумасшедшую беготню. В управлении знали, что одна из любимых его пословиц – «Волка ноги кормят». При этом сам он предпочитал не столько бегать, сколько думать, сопоставлять, решать задачи аналитически, а применение оружия недолюбливал и считал браком в работе.

– Веруня, здравствуй! – Гуров улыбнулся секретарше и получил улыбку в ответ. – Как там наш наиглавный? В настроении или не очень? Кофе пил уже?

Эти необязательные вопросы, равно как и Верочкино щебетание, были своего рода традицией, редко нарушаемым ритуалом. Как и многие люди с опасными профессиями, Лев к приметам и ритуалам относился очень серьезно.

– У него, Лев Иванович, как он только пришел, какой-то странный тип сидит. Ужасно похожий на, – Верочка прыснула, – Авраама Линкольна, как его на баксах печатают.

«Интересно, кто бы это, – подумал Гуров. – Я его, скорее всего, не знаю – с такой колоритной внешностью он мне в память запал бы, если появлялся в нашей конторе раньше. Но с Петром надо держаться официально и вольностей себе не позволять».

При встречах с глазу на глаз Лев и его «друг и соратник», а ныне и заместитель Гурова Станислав Крячко обращались к Петру Николаевичу на «ты». Когда спорили с ним, так, бывало, и голос вплоть до крика повышали, как и генерал на них. И никто не обижался, да и понятно: работая вместе двадцать с лишним лет, они съели уже не один пуд соли. Но при чужих субординация соблюдалась строго.

…Наблюдательность не подвела Верочку: сидящий рядом с Петром мужчина лет пятидесяти в самом деле поразительно напоминал шестнадцатого американского президента. Такой же худющий, длинный, и физиономия высокомерная.

Поздоровались, после чего генерал представил их друг другу:

– Полковник Лев Иванович Гуров, лучший сыщик моей команды. Андрей Эдуардович Карташев, консультант Комитета по экономической политике Госдумы. Прошу любить и жаловать. Присаживайтесь, господа. Если позволите, Андрей Эдуардович, я кратко введу полковника в курс дела, а затем мы продолжим наш разговор втроем.

Введение в курс дела несколько затянулось. Причиной этого стала явственно политическая окраска вопроса, приведшая Карташева сначала к министру внутренних дел, а затем – по его совету – в кабинет генерала Орлова. Как и все здравомыслящие люди, Лев Гуров и Петр Орлов считали, что от правительства, Думы и прочих подобных структур лучше держаться подальше. Некоторые, очевидные на его взгляд, вещи Андрею Эдуардовичу приходилось растолковывать сыщикам буквально на пальцах.

Карташев представлял наиболее сильную сейчас в Думе группу депутатов с различными политическими взглядами и партийной принадлежностью, но стоящих на четких пропрезидентских позициях. Многое разделяло этих людей, но всех их не устраивало все более явное и наглое проникновение криминала в ряды законодателей. Конкретный пример, о котором и шла сейчас речь в генеральском кабинете, был буквально хрестоматийным, хоть в учебнике политологии публикуй.

Крупный, уже на всероссийском уровне известный славоярский бизнесмен Виктор Владимирович Баранов даже не подозревался в связях с преступным миром. Какие тут подозрения – практически все были в этом уверены. Однако доказать его связь с криминалом стало очень трудно с тех пор, как Баранов прошел в депутаты сначала городской, а годом позже и областной думы. Теперь же этот человек нацеливался выше – на всероссийский уровень.