Риббентроп. Дипломат от фюрера - Василий Элинархович Молодяков

статуса в рамках нацистской идеологии не мог иметь, а Риббентроп не имел того масштаба для его пробивки. У Молотова этой проблемы не было, так как он в сути дела всегда спевался с основной идеей системы. Само собой разумеется, что играла большую роль и разность индивидуальности самих высших вождей»[3].

Действительно, лишь немногие исследователи воспринимали Риббентропа как самостоятельно мыслящего и действующего дипломата и политика, тем более геополитика. Только начиная с середины 1970-х годов Миякэ Масаки[4], В. Михалка и Г. Городецкий показали, что пропагандировавшаяся им идея союза с Японией и СССР для создания евразийского «континентального блока» не только была оригинальной (хотя предшественники, конечно, имелись), но и открыто противоречила антирусской и, до известной степени, пробританской ориентации Гитлера. Признавая изначальную слабость позиции Риббентропа — даже с учетом ее поддержки в военных и финансовых кругах Германии — в противостоянии с фюрером, авторы рассматривают его концепцию как полноценную «евразийскую» альтернативу курсу Гитлера. Отмечу, что эти работы Михалки и Миякэ почти не переводились на английский язык — «латынь» современной науки — за исключением ключевой главы монографии первого из авторов{2}.

Всего на английском языке существуют четыре биографии Риббентропа — одна другой хуже… Две вышли еще в годы войны. Первая написана британским журналистом Дугласом Гленом, вторая — бывшим немецким консулом в Нью-Йорке Паулем Шварцем, который после увольнения из МИДа в 1933 году за еврейское происхождение стал присяжным разоблачителем нацизма (его информацией пользовались леволиберальный еженедельник Nation и советская разведка). Пояснять, с какой целью появились эти книги, нет необходимости — достаточно вспомнить карикатуры Кукрыниксов и Бориса Ефимова тех же лет. Шварц ссылался на личное знакомство с Риббентропом, но главная ценность его книги в подробной информации о предках рейхсминистра. Опус Глена (возможно, это псевдоним), ранее написавшего книгу о Лоуренсе Аравийском, любопытен прежде всего тем, что показывает беспредельность человеческой фантазии.

«В историографии внешней политики национал-социализма до сих пор недостает биографии Риббентропа», — отметил историк Г. Кох в 1985 году, когда о Третьем рейхе были написаны уже горы книг{3}. Следующие две биографии появились в начале 1990-х годов и были переведены на несколько языков. Реклама книги Джона Вейтца, дизайнера мужского нижнего белья, строилась на том, что родители автора, берлинские евреи-буржуа, принадлежали к тому же социальному слою, что и Риббентроп в бытность «торговцем шампанским», — значит, автор уж точно всё знает… Заглядывать в собрания дипломатических документов Вейтц не счел нужным, хотя с гордостью обнародовал найденный им новый «источник» — заявление Риббентропа с просьбой предоставить ему отпуск. Британский журналист Майкл Блок, объемистая книга которого рекламировалась как «исчерпывающая» и «образцовая», с документами ознакомился, но переврал ряд источников даже на родном ему английском языке. Стоит ли говорить, что и Вейтц, и Блок относятся к герою своих книг не просто предвзято, но с нескрываемой антипатией и стремлением дискредитировать и унизить его, поэтому научная ценность их сочинений не намного выше, чем у Глена и Шварца.

Существует еще одна книжка о Риббентропе, о которой сегодня вряд ли кто-то помнит. Написал ее в 1938 году некто Герхард фон Гюнтер (псевдоним?) для биографической серии How They Do It («Как они этого добились») лондонского издательства «Пеллас». Судя по рекламе, помещенной на обложке, соседи у рейхсминистра впечатляющие, хотя и разномастные — Адольф Гитлер и Махатма Ганди, Франциско Франко и Невилл Чемберлен, ирландский премьер Имон де Валера и боксер Джо Луис. От бойкого рассказа о невероятных приключениях офицера, джентльмена и секретного агента по имени Иоахим фон Риббентроп в годы Первой мировой войны и сразу после нее трудно оторваться, — беда лишь в том, что с подлинными событиями он не имеет почти ничего общего. Интересно, видел ли потешную книжку сам рейхсминистр? И если да, то какова была реакция этого не в меру серьезного человека?

В послевоенном мире сказать о Риббентропе «доброе слово» было некому. Для неонацистов он — не ставший культовой фигурой истории НСДАП, ветераном СС или героем войны — интереса не представлял. Для атлантистов он был вечным врагом. Для Советского Союза, отношения с которым Риббентроп искренне стремился улучшить, он остался одним из главных нацистских преступников, достойным, помимо осуждения, разве что иронических ремарок в псевдоисторических романах или политически ангажированных мемуарах.

Историография одной только внешней политики Третьего рейха на многих языках колоссальна по объему — жизни не хватит просмотреть, не то что прочитать. Однако она очень неравноценна по качеству, а немалая часть вовсе не заслуживает внимания в силу фактической устарелости и идеологической ангажированности. Эта книга — биография Риббентропа, а не история внешней политики его времени, поэтому из историографии было отобрано только то, что связано непосредственно с ним. Оказалось не так уж много. Почему? С Риббентропом в восприятии большинства современников, особенно иностранцев, произошло примерно то же самое, что и с Гитлером, — обоих мерили привычной меркой, не разглядев в них политиков принципиально нового типа, которых распознали в Сталине и Молотове, но на несколько судьбоносных лет позже. Большая часть германских дипломатов эпохи Риббентропа принадлежала к старой школе или вышла из нее, с ними можно было работать по старинке. С Риббентропом — нет. Он руководствовался принципами, которых не понимали ни иностранные послы и министры, ни свои министериаль-директора и тайные советники, даже записавшиеся в нацистскую партию.

«Задача биографа — воссоздать цельный образ героя», — писал почти сто лет назад психолог и «биографовед» Н. А. Рыбников{4}. Стараясь следовать данному правилу, я сознаю, что охватил далеко не всё, ибо нельзя объять необъятное при таком объеме информации (и дезинформации!). Но надеюсь, что не упустил ничего принципиально важного и не исказил облик нашего персонажа. Не замахиваясь на создание полной хроники жизни Риббентропа (таковой до сих пор нет даже на его родине), я уделил основное внимание генезису и эволюции его политических идей, а также связанным с ним событиям, которые имели глобальный характер и последствия. Поэтому за пределами книги остались, например, отношения Третьего рейха с европейскими странами-сателлитами, полностью утратившими самостоятельность[5], или с Соединенными Штатами Америки, важность которых рейхсминистр близоруко игнорировал.

В истории жизни Риббентропа можно проследить несколько трагедий. Трагедия советника вождя, к чьему мнению не прислушиваются, но и не отпускают от себя. Трагедия талантливого, но слабовольного человека, который не может настоять на своем, но не способен отказаться от своего. Трагедия добропорядочного буржуа, связавшегося с революционерами. Трагедия чужака в сплоченной команде…

Первое издание этой книги, входящей в цикл моих исследований по истории международных отношений 1-й половины ХХ века, состоялось в 2008 году. Оно было хорошо принято читателями, но вызывало вопрос: как автор