Не та сказка (СИ) - Лахитов Антон Леонидович

     Что же... что же это со мной!

     Меня охватила паника. Я попытался сдвинуться с места, но только почувствовал колыхание тела из стороны в сторону, не сдвинувшая меня ни на миллиметр.

     Что-же это со мной? Почему я ничего не чувствую? Почему я не двигаюсь? И что это за вонь, которая так сводит меня с ума?

     Стоп! Вонь? Но ее же я как-то чувствую… Но чем… Мои легкие не расширяются. Мои ноздри не щекотит входящий в них воздух… но тогда как…?

     Страх незаметно для меня отступил. Как и отступал многие разы до этого, когда я находил шанс что бы выжить. Мой мозг активно начал работать, постепенно сводя панику на нет, и давая спокойно собраться с мыслями. Благо подумать мне было, о чем.

     Я словно находился в запертой комнате. Комнате, полностью изолированной от внешнего мира, без света и каких-либо звуков. И где-то в этой комнате нахожусь полностью парализованный я. Не в силах не шевельнуться ни посмотреть, что же со мной происходит.

     Чувства. С самого начала я посчитал что полностью их лишен. Но скорей всего дело было в другом. Просто я привык полагаться на все пять чувств работающих в унисон. И стоило мне потерять большую их часть...

     Но чувства ведь были. Причем довольно таки сильные. Первое на что я обратил внимание, это конечно же запах. Адская вонь окружала меня, сводя первоначально с ума, но стоило мне задуматься как я это чувствую, как запах тут же пропал. Почему? Куда? Он ушел, оставив после себя очередную загадку.

     В этот раз стараясь не паниковать, я начал разбираться в себе.

     Запах до этого был, причем довольно сильный - это факт. И поэтому, всплывают сразу два закономерных вопроса. Как я его ощущал и куда же он все таки делся? Но к сожалению – ответа на них у меня пока не было.

     А значит нужно подойти вопросу, с другой стороны. Что я чувствую кроме исчезнувшего запаха?

     Какими же чувствами, я всегда соприкасался с миром? Думай кусок теста, думай!

     Ну перво-наперво я мог его видеть. Но мои глаза меня сейчас не слушаются.

     Второе – это слух. И тут я был абсолютно глух, тишина полностью окутывала меня. Не было даже привычного давления в ушах, которое возникало когда я оказывался в кромешной тишине. Сейчас все было по другому - я попросту ничего не слышал.

     Третье - вкус. Но о каком вкусе может идти речь, если я даже рта открыть не могу. Да и языка я своего так же не ощущал, как и всего остального.

     Четвертое – запах. Но к сожалению, и он куда-то делся, ни оставив после себя и малейшего следа.

     И пятое – это осязание, то что я чувствую своей коркой. И оно к сожалению, тоже глухо. Я не чувствую ни холода, ни тепла, ни воздуха, гуляющего по моей…

     Стоп! Но я же чувствовал! В самом начале, я даже вспомнил бабкину печь! А потом еще до меня дошел запах… И точно! То плавающее чувство. Самым первым же было оно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

     Словно за спасательную ниточку я ухватился за это воспоминание. И с усилием постарался с головой окунуться в него. И у меня получилось! Ни с первого раза, но я вновь словно закачался на волнах собственного тела.

     Счастье, окутало всю мою душу. У меня получилось! Как там говорится – дорогу осилит идущий? Тогда стоит продолжить!

     Одухотворённый первой победой, я стараясь вновь не потерять обретенное чувство, слегка качаясь на волнах, задумался что же мне делать дальше. А выбора у меня было немного, либо расширить осязание, ведь по факту я все так же не чувствую внешний мир, либо же почуять запах. И то, и то у меня до этого работало. Вот только с обонянием было все намного сложнее. Ведь я так и не понял, куда делись все запахи.

     Не знаю сколько времени прошло, и как же так вышло, но внезапно, словно с меня сорвали теплое одеяло, я почувствовал холод. Меня обдало ветром, от которого я поневоле поежился и этот же ветер донес до меня, влажный и вонючий поток воздуха. Вместе с осязанием ко мне вернулось и обоняние.

     Ликование новой победой охватило меня, и я радостно начал подпрыгивать, а точнее плавать не вправо и влево как до этого, а вверх и вниз, при этом все так же не в силах оторваться от земли.

     Что-же, осталось зрение, вкус и слух.

     Покопавшись в себе, а точнее в чувстве осязания. В безуспешном поиске своих ноздрей или же легких, в какой-то момент до меня дошло - запахи я чувствую, осязанием. То есть абсолютно всем телом. Это было довольно странно, но именно это чувство принесло понимание, что же со мной произошло.

     А все было довольно-таки просто! Я снова стал тестом!

     Я снова был мягким и теплым. Я снова не мог видеть и слышать. Хотя в первом пребывание в форме теста я себя и не помнил, но вполне возможно, что в момент рождения я просто не знал, как это чувствовать.

     Так вот. Как же я стал колобком, а не обычной буханкой хлеба? Что вообще отличало меня от прочих караваев, или батонов? А то что, бабка мне сделала глаза, рот и уши! Именно с ними я смог доказать, что живой, именно из-за этого меня не сожрали в первый же день.

     И вот когда я вновь стал тестом, мне некому слепить все столь необходимые органы чувств. Так как же мне с этим справиться? Самое простое, это попросить кого-то о помощи. Но вот если на словах это просто, то на деле к сожалению, невозможно. Ведь просить мне было мало того, что некого, но и нечем. А это значит, что нужно справляться вновь самому.

     Что мне нужно, чтоб у меня появились глаза, уши и рот? Правильно – руки! Но какие руки могут быть у бесформенного теста? Можно сказать, что тут такая же проблема, как и с глазами, но все же я думаю с рукой в отличии от глаз будет намного легче. Ведь намесить из куска теста длинный отросток с одним единственным пальцем задача в

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

     Поняв, что наконец мне надо делать, я начал раскачивать свое тело вперед и назад, стараясь сделать кувырок. Тело лежавшее бесформенной кучей никак не хотело мне повиноваться, но все же на тридцатом разе я сделал этот злосчастный кульбит, а затем через несколько попыток еще один, а затем еще и еще.