Кусочек счастья - Виктор Сайгинов

– Я очень рад за тебя.

Через несколько дней мне прислали замену и я начал изнурительную процедуру переаттестации на должность третьего помощника капитана судов дальнего плавания. По окончании всех формальностей и получении паспорта моряка я был направлен на новый теплоход, который достраивался на судоверфи в Ленинграде. Опасения мои и тревоги развеялись окончательно как только я поднялся по судовому трапу. Экипаж встретил меня радушно и приветливо. Старпом, как и положено по этикету, представил меня капитану. Капитан посмотрел на меня оценивающим взглядом и спокойно сказал.

– Приступайте к работе.

Настало время и мой теплоход благополучно покинул гостеприимный Ленинград и началась моя новая удивительная и полная увлекательных событий и романтики морская жизнь.

Как и следовало ожидать – из очереди на получение жилья меня исключили как убежденного. холостяка, но это меня мало огорчило. По стране катился бум кооперативного строительства. жилых домов где можно без особого труда. заполучить квартиру на любой вкус, только плати деньги. Я так и поступил и уже через два года имел в собственности двухкомнатные апартаменты. За работой как-то не находилось времени, что-бы задуматься над вопросом – привести хозяйку в дом. Видимо, боязнь оказаться вторично разочарованным в семейной жизни меня сдерживала от столь серьезного шага. Не исключено, что это обстоятельство способствовало успешному моему росту по служебной лестнице. Спешить было некуда и заботиться было не о ком.

На теплоходе, который дал мне вторую жизнь после буксира, я дослужился до старшего помощника капитана и даже подменял капитана, когда он списывался в отпуск и отгулы, но время неумолимо двигалось вперед и настал момент когда и мне дали разрешение преодолеть еще одну ступень роста, сдать экзамен на звание капитана дальнего плавания и занять должность капитана на другом судне. Экипаж который вывел меня в люди я покидал с огромным неудовлетворением и горечью утраты. Трудно было осознавать то, что теперь только на тебя ложится вся ответственность за дела и поступки и ты не имеешь права на ошибку, перед тобой нет надежной спины за которую можно спрятаться, нет умного и надежного наставника. Я стал капитаном и был наделен волей судьбы очень большими, царскими, полномочиями и этой властью необходимо распоряжаться взвешено и честно. Задача трудная, но вполне выполнимая и я понес эту ношу, как и многие другие смертные, подобные мне.

У моряков северян издревле считалось, что если судно огибало самую северную точку Европы, мыс Норд-Кап, то значит рейс подходил к концу и если кто собирался в отпуск или отгулы мог спокойно укладывать вещи в чемодан. В каюту постучали. Вошел начальник радиостанции, в руках у него была радиограмма, он положил ее на столик и сказал.

– Замену подтвердили.

Радист вышел, а его подавленное состояние потаенным методом переметнулось ко мне.

Я впервые ощутил чертовскую усталость за полтора года работы без отпуска и мной одолело желание – побыстрее передать командование судном подменному капитану и укатить на Юг к теплому и ласковому Азовскому морю, на берегах которого прошло мое детство, где в пребрежных камнях руками ловил лупоглазых бычков. Теперь они стали таким дефицитом в консервированном виде, что их невозможно заполучить даже на представительские цели.

В такие моменты время начинает свой отсчет не на сутки, часы и минуты, а на секунды в ожидании замены. Появляется внутреннее неудовлетворение и кажется, что судно следует не полным ходом, а главный двигатель работает с перебоями и лаг отсчитывает неправильно пройденные мили. Хотелось на ком-то выместить свой внутренний негатив, даже необоснованно повысить голос на кого-то, но мне пришлось пересилить это отвратительное состояние и взять себя в руки, так как статус капитана не позволял этого делать на виду у подчиненных. Окончательно мое предотпускное настроение подняли старший механик и электромеханик. Они без предупреждения ввалились ко мне в каюту с бутылкой шотландского виски и я не смог им отказать. В их присутствии высказал свои намерения:

– Высплюсь на сеновале, отрощу бороду, подальше спрячу форменный костюм и в облике дикаря – катер на воду и на рыбалку к дядьке Терентию недельки на две, половить непревзойденную шиловскую тарань.

Гости пожелали сбыться всем моим мечтам и разошлись, а я оставшись наедине опять мысленно переметнулся в свой родной поселок. Единственное, что меня тревожило так это первые минуты встречи с мамой. Мне предстояло выдержать ее пристальный, требующий ответа, взгляд и как в прежние приезды развести по сторонам руки ответить виновато.

– Не встретил, мама, да и времени не было.

Скупую слезу она смахнет кончиком косынки, отведет в сторону взгляд синеватых глаз и не мне, а братьям, их у меня трое, как бы жалуясь и ожидая поддержки скажет:

– Видимо не даст мне и ваш брат внучку понянчить.

От этих ее грустных слов станет тоскливо и неуютно, что окажись рядом сверхзамухрышка то взял бы ее за ручку и не задумываясь о последствиях повел бы под венец. Почему мама всегда говорила о внучке? Да потому, что из подрастающей нашей смены по лини близкой родни кроме племянников у меня никого не было. И почему в их шаловливый мужской коллектив бабушка с неослабевающей надеждой хочет вклинить существо плаксивое и капризное? Племянников я любил искренне и всегда старался выполнять их капризы и желания. С нескрываемым восторгом завидовал братьям, что у них растут сыновья и возможно моя смена на капитанском мостике. На мою искреннюю зависть все реагировали с большим сочувствием и пониманием, выражали надежду, что в следующий мой приезд в нашем поселке состоится очередная свадьба с размахом, максимально приближенная к старым обычаям и традициям. А это значит с костром через который должна промчаться линейка запряженная парой гнедых лошадей, с молодыми и их свидетелями.

Но реальность и на этот раз подтверждала, что кроме разочарования близким и знакомым я ничего не привезу. В три дня, которые мне положено по Уставу на передачу дел я уложился и с приказом о списании с судна и рапортом о проделанной работе предстал перед начальником пароходства, что-бы исполнить последнию процедуру – оставить написанную собственноручно бумагу с указанием точного адреса моего местонахождения на время отпуска. Начальник пожелал приятного отдыха и неожиданно задал вопрос.

– Как вы относитесь к тому, чтобы поработать годика три – четыре за границей? Министерство морского флота разместило большие заказы на строительство сухогрузного. флота на зарубежных верфях и нужны очень ответственные специалисты по контролю за исполнением заказа правительства.

– Доверяете, значит поеду, – ответил я не раздумывая.

– Вот и договорились, будем рекомендовать.

Вечером с друзьями мы отметили мою отходную в ресторане. Они одобрили мое согласие поработать за кордоном, подняли несколько бокалов за удачу, а утром в приподнятом настроении я улетел на Юг.

ГЛАВА 2

Я позвонила в Москву и сообщила, что цела и невредима, устроилась с комфортом и чувствую себя. превосходно. Взволнованный, чуть повышенный голос любимой мамочки настойчиво требовал указать ей место моего нахождения, но об этом я умолчала. Пусть думают, что нахожусь в Крыму или на Кавказе, обзванивают своих многочисленных друзей и разыскивают меня у них. Если не догадаются и им не придет в голову мысль – позвонить на центральный переговорный пункт и узнать из какого города позвонили, то никогда не догадаются, что я без чьей-либо подсказки, проявив впервые самостоятельность, нарушила традиционные маршруты семейного отдыха, оказалась в рыбацком поселке на берегу Азовского моря и снимаю получердачную уютную комнатушку с маленьким окошком с видом на море, о котором только и слышала – самое теплое, самое спокойное, самое рыбное.

В нем нет лазурной, чарующей глаз голубизны, накатывающегося на каменистый берег с грохотом белоснежного прибоя. Оно кроткое и ласковое, его волны не пугают, а наоборот успокаивают и убаюкивают и мне было как-то неудобно перед ним, что до этого была влюблена и отдавала предпочтение более маститому водному простору с его экзотическими берегами и горными вершинами. Я шла не торопясь по раскаленному песку пляжа. На мелководье бултыхалась звенящая голосами беззаботная детвора. Их переполняло счастье от свободы и всего того, что творилось вокруг. Я завидовала им и корила себя за то, что не могу освободиться от слов мамы.

– Виктория, ты поступила легкомысленно, подумай о нас, мы обеспокоины твоим поступком, Альберт Петрович в отчаянии. Может объяснишь причину своего странного бегства?

При упоминании имени Альберт Петрович я положила телефонную трубку и сразу пожалела, что обидела маму. Альберт Петрович это достаточно известный актер и режиссер о большом таланте которого мне дома говорили и постоянно напоминали и всегда напоминают при удобном случае. Он много лет дружен с моими родителями и они относятся к нему с большим уважением, так как сами принадлежат к элите артистических звезд. Что касается меня то, Альберта Петровича я помню с того времени когда стала понимать, что он приносит для меня красочные кульки наполненные сладостями и вручая их мне улыбаясь говорил одну и ту же фразу удивления и восторга – «просто невеста!» Родители в ответ также мило улыбались и подтверждали полушутя, полусерьезно неоспоримый биологический факт-«растет не по дням, а по часам.» Все дружно смеялись потому, что было весело и забавно.