Чикагский вариант - Дэшил Хэммет

— Без тебя, — он сделал ударение на местоимении, — смог бы без тебя сенатор проскочить на этот раз?

— Ни за что, — уверенно сказал Мэдвиг.

После небольшой паузы Нед снова задал вопрос:

— Он это знает?

— Уж кому это и знать, как не ему? А если бы и не знал… Да что с тобой, Нед? Какого черта!

Нед презрительно усмехнулся.

— Если бы он не понимал, тебя бы туда завтра не пригласили?

— Да что с тобой, Нед? Какого черта! — нахмурившись, повторил Мэдвиг.

Нед вынул изо рта сигару. Ее кончик был изжеван.

— Да нет, все в порядке. — На его лице появилось задумчивое выражение. — Ты считаешь, что нашему списку нужна его поддержка?

— Поддержка никогда не помешает, — небрежно бросил Мэдвиг. — Конечно, мы и без его помощи справились бы.

— Ты ему что-нибудь обещал?

Мэдвиг поджал губы.

— Все уже улажено.

Нед побледнел и опустил голову. Глядя на Мэдвига исподлобья, он сказал:

— Брось его, Поль. — Голос его звучал хрипло, приглушенно. — Пускай тонет.

Мэдвиг подбоченился.

— Вот это да, черт возьми! — удивленно воскликнул он.

Нед подошел к столу и тонкими дрожащими пальцами положил тлеющий кончик сигары в медную чеканную чашу.

Мэдвиг с нежностью смотрел ему в спину. Затем, когда тот повернулся, спросил:

— Что на тебя находит, Нед? То вроде все в порядке, то без всякой причины ты лезешь в бутылку.

Нед поморщился.

— Ладно, забудь об этом, — сказал он и тут же снова набросился на Мэдвига: — Ты думаешь, он будет плясать под твою дуду, когда его переизберут?

— Я с ним управлюсь. — В голосе Мэдвига была уверенность.

— Может быть, и так, но только не забывай, что ему ни разу в жизни не приходилось проигрывать.

Мэдвиг согласно кивнул.

— Конечно, вот поэтому нам и надо его держаться.

— Нет, Поль, — убеждал Нед. — Совсем наоборот. Ты сам подумай как следует, пошевели, мозгами. Скажи, эта красотка блондинка, его дочка, крепко подцепила тебя на крючок?

— Я собираюсь жениться на мисс Генри, — сказал Мэдвиг.

Нед округлил губы, как бы собираясь присвистнуть, но так и не свистнул. Его глаза сузились.

— Это одно из условий сделки?

Мэдвиг хитро ухмыльнулся.

— Кроме тебя и меня, об этом никто не знает.

На впалых щеках Неда выступили красные пятна. Он улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.

— На меня ты можешь положиться, — сказал он, — я трепаться не буду. Но мой тебе совет: если тебе этого действительно так хочется, заставь их составить письменное обязательство, заверить его у нотариуса и внести солидную сумму в обеспечение неустойки, а того лучше — требуй, чтобы свадьбу сыграли до выборов. Тогда ты хоть будешь уверен в своем фунте мяса или… сколько она там весит?

Мэдвиг переступил с ноги на ногу. Не поднимая на Неда глаз, он сказал:

— Не понимаю, какого черта ты говоришь о сенаторе как о каком-нибудь бандюге. Он джентльмен и…

— Вот именно. Ты можешь прочесть об этом в журнале «Пост»: «Один из немногих аристократов, оставшихся на американской политической арене». И дочка его — аристократка. Поэтому я тебя и предупреждаю: пришей рубашку к брюкам, когда пойдешь к ним, а не то вернешься без штанов. Ты для них низшая форма животной жизни, и правила этики на тебя не распространяются.

Мэдвиг вздохнул.

— Брось, Нед. Чего ты так…

Но Нед что-то вспомнил. Глаза его злобно засверкали.

— Генри тоже аристократ, и ты, вероятно, именно поэтому запретил Опаль с ним хороводиться. А что получится, когда ты женишься на его сестре и он твоей дочери станет родственничком? Тогда он будет вправе снова к ней подкатиться?

Мэдвиг зевнул.

— Ты меня не так понял, Нед, — сказал он. — Я тебя обо всем этом не спрашивал. Я только хотел посоветоваться насчет подарка для мисс Генри.

Нед помрачнел.

— У тебя с ней далеко зашло? — спросил он бесстрастно.

— Заходить-то нечему. Я там был, наверное, раз шесть, к сенатору приходил. Иногда видел ее, иногда нет, кругом всегда люди, «здравствуйте» или «до свидания», вот и все. У меня как-то еще не было случая поговорить с ней.

На секунду в глазах Неда вспыхнули веселые огоньки. Он пригладил усики ногтем большого пальца и спросил:

— Завтра ты первый раз там обедаешь?

— Да, хотя думаю — не в последний.

— А на день рождения тебя не пригласили?

— Нет. — Мэдвиг заколебался. — Еще нет.

— Тогда мой совет тебе вряд ли понравится.

— А все-таки? — спросил Мэдвиг с бесстрастным лицом.

— Не дари ей ничего.

— А, иди ты!

Нед пожал плечами.

— Дело твое. Ты спросил — я ответил.

— Но почему?

— Подарки дарят только в том случае, если уверены, что они будут приняты с удовольствием.

— Но ведь все любят их получать…

— Конечно, но здесь дело сложнее. Когда ты кому-нибудь что-нибудь даришь, ты как бы во всеуслышание заявляешь: я, мол, уверен, что этому человеку приятно получить от меня подарок.

— Я тебя понял. — Мэдвиг встал, потер рукой подбородок и нахмурился. — Наверное, ты прав. — Затем его лицо просветлело. — Но будь я проклят, если упущу этот случай.

— Хорошо, — быстро сказал Нед. — Ну тогда цветы или что-нибудь в этом роде.

— Цветы? О Господи… Да я хотел…

— Конечно, ты хотел подарить машину или пару ярдов жемчуга. Позже тебе еще представится такая возможность. Начни пока с небольшого.

Мэдвиг поморщился.

— Ты прав, Нед. В этих вещах ты лучше разбираешься. Так, значит, цветы.

— И не очень много, — бросил Нед и, не переводя дыхания, продолжал: — Уолт Айвенс повсюду трезвонит, что ты, мол, должен выцарапать его брата из тюрьмы.

— Так пусть знает: Тим не выйдет до конца выборов.

— Ты допустишь, чтобы был суд?

— Да, — сказал Мэдвиг и с раздражением добавил: — Ты отлично знаешь, что я ничего не могу поделать. Уладить эту историю сейчас, когда мы хотим переизбрать своих кандидатов, когда все женские клубы и организации и так готовы нам глотку перегрызть, — нет уж, лучше камень на шею — и в воду.

Нед криво усмехнулся:

— Что-то нас не очень-то беспокоили женские клубы, пока мы не связались с аристократами.

— А теперь беспокоят. — Глаза Мэдвига потемнели, стали непроницаемыми.

— Жена Тима родит в следующем месяце, — сказал Нед.

Мэдвиг шумно и нетерпеливо вздохнул.

— Мало мне без того хлопот, — пожаловался он. — Почему они об этих вещах не думают заранее, прежде чем попадут в беду? Нет у них мозгов, ни у одного из них нет.

— Зато у них есть голоса.

— В этом-то все и дело, — проворчал Мэдвиг. Он сердито уставился в пол, потом опять поднял голову. — Как только голоса будут подсчитаны, мы о