Верь мне - Ника Маршал

доходит только один язык. Жестов. Особенно, когда жестикулируешь чем — то внушительным, вроде дубинки или биты. Вот только когда они прочувствуют на своей шкуре, каково это, когда тебя по беспределу лупят почем зря, до них может что-то и дойти.

Я — тренер. Один из тех немногих людей, кто влияет на становление человека личностью. И я должна доносить до своих учеников «правильную» позицию. Но так же я несу ответственность за этих детей. И я обязана вмешаться, если им грозит опасность, ментальная или физическая. Это тоже мой долг и я не собираюсь им пренебрегать.

* * *

Спускаюсь с крыльца спорткомплекса «Олимпия» и направляюсь к парковке, где припаркована моя ауди серебристого цвета.

Мой взгляд цепляет рядом стоящий черный внедорожник с тонированными стеклами. Шутливо отдаю поклон сидящей внутри парочке шкафообразных мужчин.

Вынужденная временная мера с которой мне пока что приходится мириться.

Раздается мелодия входящего звонка.

Занимаю водительское место, попутно отвечаю на звонок.

— Здравствуй, Кира. — Раздается мягкий баритон в динамике.

— Здравствуй, Коля.

— Уже закончила тренировку?

— Можно подумать тебе твои псы только что не сообщили. Кстати, как долго они будут следовать за мной по пятам?

— Столько, сколько потребуется, Кира. — Прозвучало тоном не терпящим возражений. — Нашего отца пытались убить. Неизвестно кто станет следующей целью. Может, это будем ты или я.

— Я тебя умоляю, — не сдержавшись, фыркнула. — Кому нужна моя жалкая душонка? Я ведь даже официально не признанная дочь Николая Бойко. К бизнесу никакого отношения не имею. Да и какой прок от моего убийства?

— А если это месть? Лучше всего ударить по старику, убив его детей.

— Не сходится. — Не соглашаюсь с родным по отцу братцем. — Если бы это была месть и целью, как ты говоришь был кто-то из нас, тогда и начали бы именно с нас. А так на отца первого совершили покушение. Кстати, как он? Я слышала его порезало осколками из-за взрыва. С того дня на связь и не выходит.

— Жить будет. Его ищейки весь город носом роют, пытаются найти организатора. Чую, скоро прольется кровь.

— Что ж его никто не заставлял становиться бандитом и наживать себе кучу врагов. Вот пусть теперь и разгребается в этом дерьме.

— Кира, нам нужно встретиться, я бы хотел обсудить с тобой нынешнюю ситуацию.

— У меня завтра выходной, я буду дома, подъезжай, если хочешь… — Предлагаю я.

— Нет. Слишком много посторонних глаз, светиться рядом с тобой не вариант. Лучше приезжай в мой загородный дом.

— Ты издеваешься? Я полдня потрачу на поездку в твой особняк! — Пытаюсь возразить. — Что за конспирация!?

— Вот именно, конспирация. Ради твоей же безопасности. Кира, ты ведь не ребёнок, чтобы не понимать, сейчас опасные времена. Придётся идти на уступки.

— Я и так пошла на уступки, когда разрешила тебе приставить ко мне сторожевых псов.

— Это необходимость. Ради твоей безопасности. И тебе, Кира, лучше слушаться меня. Я человек, который хочет о тебе позаботиться. И сделаю ради этого все. — Произносит жестко. — Даже против твоей воли.

— Хорошо. Завтра я приеду. — Соглашаюсь нехотя.

Глава 2

КИРА

****

На следующий день.

Под неустанно следующим по пятам конвоем добралась я до домика в деревне только под вечер.

Ну как домик, трехэтажный такой из камня, с кучей комнат, окруженный кирпичной стеной.

Подъезжаю к посту охраны.

Молчаливые хмурые мужики с мордой кирпичом осматривают мою машину на предмет неожиданных сюрпризов, и открывают кованные ворота, позволяя заехать во двор. Паркуюсь рядом с геликом.

Выхожу из машины, откидываю копну каштановых волос за спину, сразу замечаю Его.

Коля стоит на крыльце в позе хозяина жизни, расставив ноги, в руках телефон, в зубах сигарета. Немигающий взгляд голубых глаз направлен четко на меня.

Его пожалуй даже можно назвать красивым, высокий, поджарый, породистый. Женщины таких любят.

— Привет, Колян Колянович. — Здороваюсь, он морщится, будто зубная боль резко пробила. В детстве он терпеть не мог, когда я его так называла.

— Привет, Кира. Проходи. — Сторонится, пропуская внутрь дома, сам заходит следом, прикрывая дверь.

Я скидываю куртку, хочу повесить на вешалку, не успеваю, ее перехватывает Коля и вешает сам.

Удивленно приподнимаю бровь, с каких это пор братца пробило на галантность, тем более по отношению ко мне?

Что — то раньше я подобного за ним не наблюдала.

Прохожу в гостиную.

Она большая в белых тонах, на стенах и полу шкуры, в камине горит огонь.

Усаживаюсь на кожаный диван. Коля садится напротив, на маленьком столике стоит коньяк и два стакана.

Мужчина наливает себе. Бросает взгляд на меня. — Будешь?

— Нет, не пью, ты же знаешь. — Отмахиваюсь. — Так зачем ты позвал меня в свою глушь?

Он делает глоток, уверенно расслабившись в кресле откидывается на спинку, расставив широко ноги.

— Хотел поговорить…

— Помнится в старые времена ты не сильно — то стремился со мной болтать. И знаешь, мне всегда казалось, что ты меня ненавидишь, от того и избегаешь.

— Я и правда тебя избегал. — Вскидываю удивленно брови.

— Тогда что же изменилось сейчас? С чего вдруг заботишься? Охрану приставил…

— Раньше не мог… — Задумчиво крутит в руке стакан и не отрывает от меня пристального взгляда, будто пытается разглядеть насквозь. Неприятное чувство. — А теперь у меня полностью развязаны руки. — Отставляет стакан.

— Что ты имеешь в виду? — Не нравится мне вся эта обстановка.

— Скажи, Кира, у тебя есть цели в жизни? — Начал он разговор не с того, с чего я ожидала.

Хмурюсь. — Ну, естественно, развивать свою секцию самбо, привлечь спосоров, чтобы можно было взять побольше детей из интернатов и неблагополучных. Ну это цели, как минимум на ближайшие пару — тройку лет. А с чего вдруг ты решил за жизнь поговорить, а?

— Мне всегда это в тебе нравилось, Кира. Твоя способность пробиваться, даже без поддержки. Твоя выдержка, стойкость, стремление достичь желаемого, всегда вызывали во мне восхищение тобой. А ведь отец тебя даже не признал своей дочерью официально, и в общество не выводил.

— Он хотел. Но я сама отказалась. Вся эта завешанная мишурой жизнь не для меня. Скорее она для таких светских львиц, как твоя мама Тамара Андреевна. А мне нужно что-то простое и свое.

— В этом тоже твоя прелесть, Кира. Тебе просто не нужно то, за что другие готовы грызть друг другу глотки. Ты настоящая. — Смотрит, не отрываясь, светло-русые волосы упали на лоб, делая его какой — то потемневший взгляд еще тяжелее.

— Ой, ну все, смутил меня в конец. — Усмехаюсь. — Давай поближе к делу, пожалуйста.

— У меня