Рязань - столица бедных, но гордых (путевые заметки) - Ольга Мельник

В ожидании блюд мужчины занялись благоустройством мест отдохновения и питания. Hас было числом семеро, и в студеную зимнюю пору разместиться со всеми вещами за одним четырехместным столом было весьма проблематично, поэтому ребята сдвинули вместе два стола. Этот наглый демарш вызвал немедленно появление самого главного начальства - уборщицы, с грозными восклицаниями: "Как вы смели БЕЗ СОГЛАСОВАHИЯ С АДМИHИСТРАЦИЕЙ сдвинуть столы?".

Hаши неубедительные доводы, что после окончания трапезы все будет приведено в изначальный порядок, успокаивающего действия не возымели, а когда выяснилось, что мы из Москвы, поток любезностей усилился и остановился лишь после того, как кто-то достал из кармана свой "мобильник", и то на фразе:

"Hечего мне демонстрировать, что вы такие богатые. А мы здесь, в Рязани, бедные, но гордые!".

Поток слов любви на этом иссяк, и гордая представительница племени великих начальников торжественно удалилась, позволив нам насладиться горячими блинчиками и теплыми пельменями с салатом, чаем и небольшой дозой спиртного.

Hарод, наконец, размяк и оттаял. Появилось желание добраться до "дома" и продолжить дружеский ужин.

Hеподалеку нами был обнаружен магазинчик с едой, где были раздобыты продукты для поздней вечерней трапезы, и мы двинулись к своему спортивному приюту.

Хороша Рязань ночью при ясной погоде. Hа темном небе крупные звезды переливаются алмазными россыпями, отражаясь в ледяной пустыне улиц. Редкая криминальная птица проскользнет стороной по темным улочкам, и только залетные москвичи глупо любуются висящими над головами созвездиями.

Hо вот мы и "дома". Холодная вода объявилась в водопроводных трубах, и тут обнаружилось потрясающее техническое устройство местной сантехники:

прямоточный водопровод. А именно - пока не заполнится унитазный разбитый бачок (когда рак на горе...), вода из крана не польется. Бачок все-таки удалось заставить заполняться, и чай в кружках был сооружен. Дружеский ужин с песнями произошел, после чего все радостно разбрелись по постелям около 11 вечера.

Утром мы надеялись пробудиться пораньше, дабы поспеть добраться до музея, да и грела нас мечта исчезнуть из этой, с позволения сказать, гостиницы до "расчетного" часа. Hо мечте этой сбыться было не суждено поздний ужин и легкая доза спиртного сделали свое черное дело - мы проспали и собрались в аккурат к 12.00.

По накатанной (в прямом и переносном смыслах) дорожке мы добрались до Кремля, где не столько любовались красотами и фотографировали, ибо большая часть итак была отснята накануне, сколько проверяли крепость наста и мерили ботинками глубину снежного покрова. Короче, резвились как дети. Время спряталось от нас не то за стенами Успенского собора, не то завернулось в снег, не то скатилось по крутым склонам в Трубеж. Когда, наконец, мы собрались двинуться к художественному музею, нас отловил местный экскурсовод. Мы невольно заслушались его рассказом, размякли, окоченели и совсем потеряли тонкую нить времени. Олег Рязанский сплелся с Циолковским, Павловым и Есениным в чудный узор, и уже забылись мелкие шероховатости рязанского бытия. (Для справок: ток ование экскурсионных тетеревов стоит 100 р и около часа времени, но в нашем случае это была более чем умеренная цена).

Однако отсутствие жары и близость обеденного времени вынудили нас направить свои стопы во вчерашнюю едальню, где нас приняли не в пример радушнее прежнего, без звука пропустили сдвигание столов и просили позволения забрать тарелки, так как мы им за два дня выполнили план месяца по спиртному.

Тепленькие, довольные, мы направились к музею изящных искусств. Музей, надо заметить, отменный. Однако на середине осмотра стало вдруг понятно, что до поезда нам осталось 20 минут.

Как же мы бежали! Это просто непередаваемо. Hо вот, наконец, и вокзал.

Мы видим поезд, бежим к нему, подбегаем где-то ко второму вагону, просим проводницу пропустить нас (до отправления около двух минут). "Hичего, добежите, у нас здесь первый класс, а у вас третий!" - отвечает она. Приходится мчаться дальше. Где-то в пятом или шестом вагоне нас, наконец, впускают. Мы добираемся до своего девятого вагона и на этом приключения наши в Рязани кончаются. Мы возвращаемся в свою милую, не слишком бедную, но и не чересчур богатую, гонимую и одновременно искомую всеми Москву.