Вампир - Вольфганг Хольбайн

Еще раз убедившись в том, что его пленник по-прежнему без сознания, связан и с кляпом во рту, Андрей опустился на колени перед убитым и снял с него одежду. При этом он старался не шуметь, чтобы не привлечь внимания охранника, того, что наверху, на палубе. Не без труда он натянул на себя простой кафтан, мокрый, тяжелый и к тому же вонючий: стражник потерял много крови, а в момент смерти — и контроль над своими естественными отправлениями.

С тюрбаном пришлось повозиться. Андрей понятия не имел, как его соорудить, поэтому просто обмотал ткань несколько раз вокруг головы, в надежде, что неудачный результат в темноте не бросится в глаза. Потом, приготовив меч, он быстро и легко поднялся наверх, низко наклонив голову, чтобы скрыть лицо.

Патрульный находился на другом конце судна, но скоро должен был вернуться назад, чтобы начать обход второй половины охраняемой территории. Судно было небольшим, всего шагов тридцать в длину. Андрей не мог пойти на риск столкнуться с патрульным; не торопясь он перешел на другой борт и непринужденно облокотился на леер. Сердце его учащенно билось. Он старался незаметно, не поднимая головы, наблюдать за патрульным. Не все шло как хотелось. Деляну чувствовал это. Большая часть команды, расположившись на низких нарах, спала; некоторые так громко храпели, что он отчетливо слышал это. Постовой повернул назад. Было заметно, что он смертельно устал и боится заснуть на ходу. Казалось бы, все в порядке.

Но что-то было не так. Не так, как должно было быть. Ловушка?

Абу Дун мог не знать, что он здесь. Пират избежал западни, которую приготовил ему граф Баторий, с помощью гениального и рискованного парусного маневра. Он сразу же взял курс на Босфор, как будто намеревался пройти через Мраморное море в Эгейское и попасть прямо на большой арабский невольничий рынок. Однако затем внезапно развернул свое плотно набитое пленниками судно и пошел на север: мимо Констанцы, которую они незадолго до того покинули, и до дельты Дуная. Видимо, он хотел пойти вверх по течению в направлении Тульцеи, города столь же старого, как Рим, и в силу своего благоприятного расположения контролировавшего подходы ко всем трем рукавам Дуная.

Почти целую неделю Андрей с Фредериком, оставаясь на берегу, следили с безопасного расстояния за кораблем, что было отнюдь не просто, так как дельта Дуная — это большая запутанная область переплетающихся между собой проток, озер, поросших тростником островов, тропических лесов и песчаных дюн. Пиратское судно медленно вошло в нижний из трех рукавов, а один раз даже полдня стояло на месте, так что Андрей предположил, что пират-работорговец кого-то поджидает — возможно, другого пирата или покупателя, которому он собирался продать свой живой товар.

Андрей не мог допустить, чтобы дело зашло так далеко.

Постовой крикнул ему что-то, но он ничего не понял; это мог быть турецкий или арабский язык, один из двух, на котором говорило большинство членов команды. И все же, почувствовав шутливую интонацию, Андрей поднял левую руку и что-то хмыкнул, не надеясь, впрочем, что это будет принято как ответ.

Очевидно, он не промахнулся, потому что постовой засмеялся. Андрей облегченно перевел дух. Он не мог затевать борьбу тут, на палубе. И не важно, когда он убьет пирата; не исключено, что тот издаст предупредительный крик, который разбудит спящую на корме команду.

Постовой прошел мимо, не обратив на него внимания, и вскоре Андрей продолжил свой путь. Спустившись в ложный люк, он, по крайней мере, получил приблизительное представление о том, что находится под палубой. Несколько раз он видел издалека, как Абу Дун исчезал в люке и появлялся оттуда, один раз полуодетый. Поэтому Андрей и предположил, что пират спит там, где на самом деле содержались рабы. Эту ошибку теперь следовало исправить. И все же каюта Абу Дуна должна была находиться там, внизу.

Быстро и бесшумно спустился Андрей по трапу, остановился, чтобы сориентироваться, что, впрочем, в полной темноте сделать было почти невозможно. Он оказался в узком и коротком, всего в несколько шагов, проходе, настолько низком, что стоять в нем можно было только сгорбившись. Проход заканчивался стеной из толстых бревен, что показалось Андрею слишком громоздким для такой небольшой шхуны, как эта, но он тут же понял, что подошел с другой стороны к помещению, в котором держали рабов и которое, по всей видимости, занимало большую часть судна.

Это открытие только подогрело его гнев; оно означало, что Абу Дун не просто пират, которому безразлично, какая добыча ему досталась. Его шхуна была специально приспособлена для перевозки живого груза. Рабов. Решение Андрея было твердым: он отправит на дно невольничий корабль Абу Дуна. Команду он пощадит, хотя она представляет собой, видимо, банду убийц и головорезов, но сам корабль потопит непременно.

Но сначала надо найти Абу Дуна и расправиться с ним.

У Андрея снова возникло чувство тревоги. Он попытался разобраться в этом ощущении, но не сумел и сконцентрировал внимание на том, что его окружало. На корабле он находился уже довольно продолжительное время. Оставив Фредерика на берегу, Деляну наказал ему не двигаться с места, что бы ни происходило, но у него не было уверенности, что тот послушается. Фредерик сильно изменился с тех пор, как они покинули Констанцу, и Андрей с каждым днем все больше сомневался, нравятся ли ему эти перемены.

Послышался какой-то стук. Андрей испуганно вздрогнул, но быстро понял, что звук доносится сверху, а в непосредственной близости от него все тихо. Перед ним были две двери. За одной из них находился Абу Дун.

Андрей перехватил покрепче меч, открыл, не выбирая, дверь слева и вошел в каюту.

Ему повезло.

Небольшое помещение казалось еще меньше оттого, что было битком набито ящиками, сундуками, мешками и узлами. Маленькая, но, видимо, изготовленная из чистого золота масляная лампа, висевшая под темным, закопченным пятном на потолке, распространяла мерцающий красный свет, которого хватало как раз для того, чтобы наполнить каюту скользящими тенями и иллюзией движения. Окно было крохотное, со свинцовым стеклом. Полуобнаженный Абу Дун в коротких, до колен, хлопчатобумажных штанах спал на узкой, но обитой шелком тахте возле окна. Рот у него открылся, и он храпел. На столике рядом стоял пузатый кувшин и лежал перевернутый кубок, тоже золотой, богато украшенный драгоценными камнями и искусной чеканкой. Красное вино разлилось и образовало липкую, темно поблескивающую лужу. Судя по всему, Абу Дун не вполне придерживался заповедей Корана, когда дело касалось маленьких радостей жизни.

Однако он был не в такой мере пьян, как надеялся Андрей. И хотя Деляну не производил никакого шума, Абу Дун открыл глаза. Ему понадобилось не больше мгновения, чтобы оценить ситуацию и принять решение. Он вскочил и схватил со стола кувшин, чтобы запустить им в Андрея.