Медовый месяц - Джеймс Паттерсон

Кроме того, каждая комната в доме была обставлена прекрасной мебелью, соответствующей самому изысканному вкусу, и содержала в себе немало любопытного — все из лучших антикварных салонов Нью-Йорка: «Элиеш — Ван Бримс», «Нью-кэнан антик», «Силк перс» и так далее. Воображение гостей поражали оригинальные полотна Моне и представителей художественной школы Хадсон Ривер, включая самого Томаса Коула. А в библиотеке стоял уникальный секретер британского короля Георга III, который когда-то принадлежал знаменитому семейству Морганов. На этом секретере всегда покоилась коробка для хранения сигар, которую бывший президент США Ричард Никсон подарил кубинскому лидеру Кастро вместе с подтверждающими документами. И в заключение следует упомянуть огромный винный погреб, в котором хранилось почти четыре тысячи бутылок превосходного вина.

По правде говоря, для оформления интерьера своего дворца Коннору пришлось нанять целую армию нью-йоркских дизайнеров, и среди них он в конце концов выбрал самого лучшего специалиста в этой области. Дизайнер произвела на него такое впечатление, что он вскоре пригласил ее на свидание, а еще через полгода она оказалась в его постели. Надо сказать, что эта встреча пришлась по душе им обоим. Ей было удивительно хорошо от общения с интересным и сильным человеком, а он просто сходил с ума от ее умения вдохнуть в него наполненную новым смыслом жизнь. Никогда еще он не испытывал такого счастья, как с этой женщиной.

За пять лет до этого Коннор встретил свою первую любовь, обожал ее, боготворил, но его невеста Мойра внезапно умерла от рака, и он даже представить не мог, что когда-нибудь снова сможет полюбить. И тут в его жизни неожиданно появилась Нора Синклер...

Спустившись на первый этаж, Нора пересекла мраморный холл, миновала столовую и вошла в кухню, свое любимое место. Она так проголодалась после любовных игр с Коннором, что решила немного перекусить перед дальней дорогой. До поступления в Нью-йоркскую школу дизайна Нора мечтала получить образование в кулинарном училище и стать первоклассным шеф-поваром — даже ходила с этой целью на курсы школы «Ле кордон блю» в Париже, но жизнь распорядилась иначе. С тех пор ей приходилось украшать интерьеры зданий, а не обеденные столы, но она ни на минуту не забывала о прежней страсти и использовала любую возможность, чтобы поколдовать на кухне. Это занятие и без того приносило ей огромное удовольствие, а в доме Коннора, горячо любимого Норой человека, она готова была совершить настоящие кулинарные чудеса. Впрочем, даже приготовление самого обыкновенного двойного чизбургера с луком и черной икрой доставляло им обоим несказанную радость.

Минут через пятнадцать она громко позвала Коннора:

— Дорогой, у меня все готово, а у тебя?

Он быстро спустился вниз в тех же брюках и майке, почти вбежал в кухню и обнял Нору, которая еще не отошла от плиты.

— Нет на земле другого такого места...

— Где мне хотелось бы остановиться, — продемонстрировав эрудицию, закончила она знаменитую фразу. Это было их любимое занятие. Один начинал какую-то фразу, а другой должен был завершить ее. Они называли это разделенной мантрой и постоянно проверяли друг друга на психологическое соответствие, когда находились вместе. К счастью, такие взаимные экзамены они выдерживали легко. Несмотря на разное социальное происхождение и образование, они прекрасно дополняли друг друга и понимали практически с полуслова.

Коннор заглянул через ее плечо и посмотрел, как она режет на тоненькие колечки лук.

— Неужели ты никогда не плачешь от лука?

— Никогда, — смеясь, ответила Нора. — Он на меня не действует.

Коннор на всякий случай отошел в сторону и сел на стул.

— Когда за тобой приедет машина?

— Меньше чем через час.

Он молча кивнул и заерзал на стуле, устраиваясь поудобнее.

— А где находится этот твой клиент, который вынуждает тебя работать по воскресеньям?

— В Бостоне. Это недавно вышедший на пенсию человек, который только что купил и отремонтировал огромное предприятие в Бэк-Бэй.

Нора порезала лук, заправила им два огромных чизбургера, а потом налила Коннору пива, а себе — эвианской воды.

— Да, это вкуснее, чем чизбургеры от «Смита и Воленски», — заключил Коннор, прожевав первый кусок. — А если к этому добавить совершенно очаровательного шеф-повара, то вообще говорить не о чем.

Нора радостно улыбнулась:

— Ты еще не пробовал мое мороженое с клубникой. Я специально приготовила его для тебя. — Она сама обожала это мороженое и по особым случаям всегда подавала его к столу. А рецепт блюда она привезла из Цинциннати.

Нора сделала глоток из стакана и молча наблюдала, как Коннор с ужасающей быстротой поглощает ее чизбургер. Впрочем, он всегда ел быстро, как будто боялся опоздать на поезд. У него был отменный аппетит, и это всегда радовало ее.

— Боже мой! — воскликнул он, вытирая губы. — Как я люблю тебя!

— И я тебя тоже. — Она поставила на стол стакан с водой и посмотрела в его голубые глаза. — Я действительно очень люблю тебя. И не просто люблю, а восхищаюсь тобой.

Коннор поднял вверх обе руки, словно соглашаясь с ней:

— В таком случае чего же мы медлим?

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Нора. — Я хочу сказать, что на тебе сейчас больше одежды, чем на мне.

Нора растерянно заморгала:

— Ну и что ты предлагаешь?

— Нет-нет, ничего особенного, — замахал руками Коннор. — Просто высказал вслух некую мысль, не более того. — С этими словами он сунул руку в карман и вынул оттуда небольшую коробочку голубого цвета с лейблом «Тиффани». Не успела Нора и слова сказать, как он опустился перед ней на колено и протянул ей коробку. — Нора Синклер! — торжественно объявил Коннор. — Ты сделала меня невероятно счастливым человеком. Я просто поверить не могу, что мне выпала такая потрясающая удача — встретить тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

Нора оторопело смотрела на него, потом перевела взгляд на коробочку, медленно открыла ее и увидела сверкающий всеми цветами радуги огромный бриллиант. На глазах у нее появились слезы.

— Да, да, — прошептала она, а потом громко закричала: — Да! Я выйду за тебя, Коннор Браун! Я безумно люблю тебя!

Послышался звук откупориваемого шампанского. Коннор приподнял вверх бутылку заранее приготовленного вина «Дом Периньон» урожая 1985 года и налил два полных бокала. Кроме того, он приготовил виски «Джек Дэниел» на тот случай, если Нора откажется от шампанского.

— За наше бесконечное счастье! — торжественно произнес он, высоко поднимая бокал.

— За наше бесконечное счастье! — эхом повторила она, сияя от переполнявшего ее чувства. — За нас и за нашу любовь!

Бокалы зазвенели, после чего оба выпили шампанское и взялись за руки. Последовали горячие объятия и страстные поцелуи. Их радостное возбуждение было прервано громким сигналом автомобиля, который напомнил им о предстоящей разлуке.

Через несколько минут еще один сигнал известил Коннора о том, что его невеста выезжает со двора.

— Я самая счастливая женщина в мире! — крикнула Нора через открытое окно автомобиля, помахав Коннору рукой.

Глава 3

По дороге в аэропорт Уэстчестера Нора долго не могла оторвать глаз от чудного обручального кольца. Коннор сделал ей прекрасный подарок. Бриллиант был не меньше четырех карат и представлял собой круглый сверкающий камень небесно-голубого цвета, обрамленный платиновой оправой. Кольцо хорошо смотрелось на ее изящном пальце, и создавалось впечатление, что оно находилось тут всегда.

— Вас забрать из аэропорта по возвращении, мисс Синклер? — спросил водитель, помогая ей выбраться из шикарного «линкольна» перед входом в здание терминала.

— Нет, спасибо, я сама доберусь, — сказала она, протягивая шоферу весьма щедрые чаевые. После этого она мило улыбнулась ему, помахала рукой, подхватила за ручку небольшой дорожный чемодан на колесиках и твердым шагом направилась в вестибюль терминала. Там она без колебаний проследовала мимо длинной очереди выстроившихся для регистрации пассажиров и свернула направо, где находился пункт посадки пассажиров первого класса. И все это время в ее ушах звучал мягкий голос Коннора, произносившего одну из их любимых мантр. «Меньше метаний...» — сказал бы он. «Больше денег», — ответила бы она ему.

Когда самолет поднялся в воздух и быстро набрал крейсерскую высоту, Нора наконец-то оторвала взгляд от обручального кольца и вынула из сумочки последний номер журнала «Дом и сад». На одной из глянцевых страниц была помещена огромная, во всю страницу, фотография того самого дома в Коннектикуте, который она оформила по заказу одного из своих клиентов. «Дерзновение в форме» — шел крупный заголовок поверх фотографии. Снимок получился весьма удачным, а следовавший на другой странице текст был полон превосходных оценок ее труда. Единственное, чего недоставало всему этому материалу, — упоминания ее имени.