Белая пешка - Алекс Мустейкис

Уже через пару десятков лет страна получила несколько фундаментальных прорывов в технологии, позволивших прежде всего завоевать все Острова, а также решить проблему продовольствия. Решения были предельно жесткие, но в целом программа себя оправдала. Руководство анклавов было озабочено своей судьбой - получив желаемое, правительство вполне могло взять и все прекратить. К тому времени социальное устройство внутри анклавов уже разительно отличалось от всей страны и представляло собой практически полный аналог земного на рубеже XXII века. Сместить правительство и передать управление специалистам анклавов было достаточно сложной задачей, тем более что их этические критерии уже тогда не позволяли применять прямое насилие. Значительная часть ресурсов была брошена на изучение психологии, социологии и теории управления. В течение следующих тридцати лет анклавы переносили на себя все функции управления страной, начиная с самых неблагодарных, и к концу этого периода надобность в другом правительстве просто отпала. Сын очередного Императора, воспитанный в одном из анклавов, не протестовал. Формально страна оставалась Империей; просто сквозь старую оболочку проросло новое, невиданное до тех пор общественное устройство... Через сто лет после основания анклавов система Циклов сложилась полностью - лишь центральный не назывался Циклом, а только по имени начального острова - Нимбос.

Все это Максим уже знал. Но знать - еще не значит понять...

- У вас, Максим, старый мир был полностью вытеснен в процессе развития общества. У нас он остался, и более того, в нем остались наши корни. Он включен в нашу экономическую систему, причем не столько из-за нашей, сколько из-за их необходимости в том.

Максим промолчал. Что возражать против правды, тем более такой странной правды, которая просто не хотела вначале проникать в сознание?

- Мне не советовали провожать вас, Максим. Я это сделал по собственной инициативе. Мне хотелось бы попросить у вас совета...

- Совета? В чем? - Ивону все же удалось удивить Максима.

- Мы признаем, что такая ситуация недопустима, она, по сути своей, бесчеловечна. Вы сторонний человек, и хоть вы не знаете всех тонкостей, можете увидеть, в чем наша ошибка. Как можно изменить ситуацию?

- Насколько я понял, вы обладаете куда большими теоретическими изысканиями в области практической социологии, чем Земля. И... большей психологической гибкостью.

- Насчет психологической гибкости - я с вами не согласен. Мы просто вынуждены мириться с бесчеловечностью окружающих нас циклов.

- Вы сами сказали, что у нас сходные цели. Институт Экспериментальной Истории Земли пытается помочь другим мирам... Почему бы вам не вести похожую работу среди других циклов?

Ивон на мгновение сжал губы. Максим понял, что его задело сравнение Нимбоса с Внешними Циклами.

- Эту работу мы ведем уже сто семьдесят лет. Снижаем уровень социальных напряжений, внедряем в менталитет разных слоев населения идеи, которые потом разовьются в полноценный гуманизм. Но такая эволюция очень медленный процесс, это не строительство анклавов будущего на пустом месте, на голой идее... Вы же работаете на других планетах - у нас хотя бы - и представляете себе это. Пройдут столетия... Вам хорошо, нет, вам в самом деле психологически позволительно растянуть прогресс на столетия. Ваши объекты прогресса далеко, с ними работают только специалисты... А нашей совести - да, у нас есть совесть! - приходится терпеть постоянные удары судьбы. Десант флота Ц - это удар и по нашей морали!

Мы выработали целую методику распространения нашего мировоззрения. Сотни наших людей, и я в том числе, работают во Внешних Циклах, чтобы хоть как-то ускорить социальный прогресс. Вот потому-то мне и не понравилось, когда вы назвали меня контрразведчиком. Ну кто из внешних циклов способен быть разведчиком в Нимбосе? Себя мы называем, используя другой, более подходящий термин - Прогрессоры. И мы не выслеживали, не ловили вас - мы вас спасали от этого мира...

- Хороший термин, - сказал Максим. Чтобы хоть что-то сказать. Его раздражал этот разговор, ему хотелось чем-то задеть, уязвить Ивона, и причину этого он пока не мог сформулировать. Причину этого он пока не мог сформулировать до конца.

- Используйте другой, более жесткий метод. Достаточно нескольких позитивных реморализаторов на низкой орбите...

Ивон с ожиданием смотрел на Максима. Был здесь какой-то подвох...

- Хотя нет, ваша космогония просто ужасна. Естественно, что до этого додуматься было сложно... Но все равно - вместо спутников возможна сеть ретрансляторов по земной поверхности...

Ивон молчал. И тут до Максима дошло. Он закрыл глаза и опустился на стул.

- Ч-черт... - выдавил он.

- Знаете, я не жду немедленного ответа, - заговорил Ивон. - Если б он лежал на поверхности... Мы пробовали и пробуем разные программы... Но удачной, удовлетворяющей нас, нет. Поэтому я и говорю - цели у нас общие. Помочь этому миру.

Максим отвернулся к иллюминатору. Серые волны, серое небо... Серый внешний мир. А здесь, внутри, все сияет белизной, белый пол, белые стены, белый костюм Ивона... Белый цвет как символ чистоты намерений. Жаль только, что серые люди по ту сторону обшивки не могут понять этот символ...

Ладно.

- Нимбос и Земля действительно имеют много общего, - согласился Максим. - Вы будете удовлетворены, если я расценю ваши слова как приглашение Нимбоса на сотрудничество с Землей?

Ивон утвердительно кивнул.

- Только окончательное решение о необходимости такого сотрудничества вы примете сами. Чуть позже. И будете действовать по обстоятельствам. Хорошо?

Странно, подумал Максим.

- А вам не кажется, что я в любом случае буду действовать по обстоятельствам?

Ивон улыбнулся. Открыл свой белоснежный портфель и достал оттуда папку - конечно же, белую.

- Это я тоже не должен был вам показывать, - сказал он, протягивая ее Максиму.

- Может, тогда и не стоит? Будут у вас неприятности...

Ивон проигнорировал иронию. Как будто бы не заметил.

- Мы не враги, Максим. Ну, были у вас неприятности, когда вы взорвали Центр?

Максим открыл папку. Внутри были фотографии. Двенадцать штук. Рыльский. Харрисон. Завада. Доценко. Бремер. Амбросимов. Чекан. Махарадзе. Уолтер. Любович. Шимгалис. Раскин. Эти фамилии Максим знал наизусть. Все те, кто отправлялись перед ним в Империю и сгинули безвестно...

Это был удар. Но Максим не подал виду. Он перевернул несколько фотографий - на обороте были написаны фамилии. Некоторые кириллицей, некоторые латиницей - на родных языках, собственными руками... Закрыл папку, протянул назад и коротко спросил, зная, что объяснение последует:

- Ну?

- Все они прошли рекондиционирование и снятие психоблокады, как и вы. Им была предоставлена полная свобода передвижения по Нимбосу и доступ ко всем архивам. Как и вам. Но вернуться захотели только вы.

Максим молчал. Это была только часть объяснения, Ивон просто держал паузу.

- Все они ушли из жизни. Добровольно. Некоторые быстро, некоторые по прошествию времени. Никто из них не захотел ничего передать Земле, даже короткого сообщения, хотя возможности такие были. Как и у вас. Никого из них мы не собирались задерживать в Нимбосе дольше его желания.

- Как и меня, - закончил Максим. Собственно, все то, что сказал Ивон после паузы, было лишним. Пауза только подчеркнула эту грань. Даже нет, еще раньше, только увидев эти фотографии, Максим почувствовал, что ему скажут...

Он поднялся, некоторое время смотрел в иллюминатор, потом открыл люк рубки и вышел наружу. Сырой, пахнущий совсем по-земному морской воздух был полон мелких соленых брызг. На горизонте, впереди и чуть справа по курсу уже виднелась тонкая полоска берега.

Значит, так, подумал Максим. Теперь Ивон сказал все, что хотел. Сомнения в этом нет, все прочее - только подготовка к этому разговору.

Всех их убила правда. Это слишком невероятно, но это так. Наши общества слишком, слишком похожи, и процессы текут в них абсолютно похожие, и неспроста мы лезем на другие планеты и в группы свободного поиска, мы ищем себе внешние циклы. И находим. Да, не тот масштаб. Да, мы не вынуждены делить одну планету с теми, кто не дает нам жить, как мы хотим, кого мы не можем перевоспитать, чтобы он не мешал нам, и уж тем более не можем убить... Но мы бьемся о те же стенки, в Арканаре, на Гиганде, на Саракше, и когда на нас падает Правда, мы не выдерживаем. Я бы тоже не выдержал, если бы я был настолько пропитан Землей, как они. Может быть, я не выдержу позже. Но теперь я точно знаю - как только я вернусь, я приложу все усилия, чтобы остаться единственным землянином, побывавшем в Империи Нимбоса. И - работать. Не может быть, чтобы не было выхода. Социология, психология... какая предстоит работа! И я уже вижу, с чего начать. Теоретическое обоснование прогрессорства как взаимодействия систем сложности уровня цивилизации. Прогрессор - квант такого взаимодействия. Понятие внутреннего прогрессора - как взаимодействия подсистем. Придется разрабатывать терминологию... и параллельно добиваться отзыва активных агентов типа Странника - до тех пор, пока мы не выясним, кто мы и куда идем. Невероятно! Всего лишь неделю назад я был уверен, что ситуация штатная. Всего лишь час назад я видел в Нимбосе гипертрофированный Центр - тут Ивон тоже был прав... А что я вижу сейчас, и в чем, я подожду себе говорить...