Магия убийства - Лариса Соболева

— До завтра.

И вышел. Клара без сил откинулась на спинку сиденья, со стоном прикрыла веки. Что это за человек, из-за которого она потеряла контроль над эмоциями и разумом? Откуда он взялся со своими древними принципами, когда в постель не ложатся сразу же после знакомства? А они уже месяц знакомы, месяц! Но о постели ни гугу. Один поцелуй и был только что. С другим мужчиной Клара повела бы себя проще, но с Мартыном не может.

Она наклонила голову к рулю и взглянула на окна Мартына, там загорелся свет. Вздохнув с тоской, Клара помчалась домой, рассуждая, что, в сущности, подобные отношения поднимают из глубин души нечто трепетно-загадочное, возвышенное, делающее человека чище. Может, это нечто и зовется любовью? А ведь, похоже, Клара попалась.

У своего дома она увидела знакомый автомобиль, не стала въезжать в гараж, а остановилась посередине двора. Разговоров сегодня не хочется. И ничего не хочется. Сейчас подойдет Красавчик, Клара пошлет его, а потом поднимется к себе, упадет на кровать и будет мечтать о Мартыне — мужчине ее снов, как это ни банально звучит.

— Привет, — склонился к окошку Красавчик.

Всех вечных юношей, которые успешно старятся, но остаются мальчиками, она зовет Красавчиками, только номера дает им разные. Этот хоть поумней других, потому более интересен ей, да и связывает их обоих давнишняя… как бы это сказать… ну, пусть будет дружба.

— Что надо? — спросила она, не посмотрев на него.

— Во-первых, дело есть…

— М-м-м, — недовольно поморщилась Клара. — Какие дела на ночь глядя?

— Посоветоваться приехал. Во-вторых, Кенар пропал.

— Что? — От былой расслабленности и следа не осталось. Клара вся собралась, бросив ночному визитеру: — Подожди, машину поставлю в гараж.

В лифте они поднялись на шестой этаж, Клара открыла дверь, вошли. У нее была прекрасная квартира, о которой она мечтала много лет. Очень важно иметь крышу над головой, но важно еще и то, что под этой крышей все предметы соответствуют знаку качества. Только совсем недавно Клара осуществила эти мечты. А тут еще и волшебно-трепетное чувство явилось нежданно-негаданно, ударило в самое сердце, которое по идее должно было давно остыть, однако еще горит. Но при всех достигнутых ею успехах в жизни внутри Клары поселился некий червячок, да так и прижился. Зовут этого червячка «страх». Примитивный, животный и необъяснимый. Смешно, чего Кларе бояться? А она боится. Боится неизвестно чего. Вот как случается иногда.

Двухуровневая квартира являлась тем излюбленным местом, о котором говорят: мой дом — моя крепость. Здесь и только здесь Клара расслаблялась по-настоящему. Но не сегодня. Сегодня она прошла к бару, по дороге кинув сумку на кресло, налила в хрустальные стаканчики бренди, подала один Красавчику, которого на самом деле зовут обыденным именем Витя.

— Так что с Кенаром? — спросила Клара с легким беспокойством.

— Откуда я знаю? — взяв у нее стакан, пожал тот плечами. — Мы условились встретиться в восемь в баре еще вчера, должны были обговорить завтрашний день, а он не пришел. Я и сегодня прождал его полтора часа.

— На мобилу звонил?

— Естественно. Он ни разу не ответил.

— А что у вас завтра?

— Пикничок на природе, — усмехнулся Витя. — Но теперь отменен.

Клара прошлась по комнате, а здесь есть где пройтись — не то что в убогих трущобах, где она когда-то жила с родителями. Тридцатидвухлетнюю Клару можно было бы назвать красивой, если б не хищные и злые глаза, их она всегда прячет за приспущенными ресницами. Малоприятны и презрительно поджатые губы, часто именно они выдают негативные эмоции, живя на лице автономно от ее очередной маски. А масок у Клары несколько, много-то и не надо, чтобы ввести людей в заблуждение и показаться обаятельной, привлекательной, неглупой. Для Мартына у нее одна маска, для подружек — другая и так далее, только с Виктором Клара была такая, как она есть.

Витя… а он действительно стандартный красавчик, предмет мечтаний миллионов женщин, которым нравятся герои сериалов про красивую жизнь, нравятся белые длинные кудри ниже плеч, голубые глаза, правильные черты лица, высокий рост и атлетическая фигура. А что внутри у него, есть ли там душа — ни одна дура не задумывается, потому что оболочка принимается за содержание.

Красавчик Витя упал в кресло, вытянул скрещенные ноги вперед и лениво произнес:

— Мне неприятно, что меня держат за мальчика. И кто? Кенар! Ассенизатор хренов! Я жду этого скота как дешевая телка, а он не является.

— Ты и есть вечный мальчик, — поддела его Клара. Сегодня он ее раздражал, потому что не Витю сейчас она хотела видеть здесь. — Красавчик Витя…

— Не называй меня Красавчиком, — так же лениво запротестовал он. — Банальная кличка, тупая, бесит меня.

— Но приросла к тебе, — уколола его Клара. — Это твоя профессия, разве нет? Однако ты действительно скоро вылетишь из обоймы. Тебе сколько?

— Тридцать семь.

— Вот-вот. Тридцать семь, а ты все еще Красавчик, соблазнитель чужих жен. На лице вон уже морщины появились. И кожа приобрела возрастную отечность.

— Не зли меня, — промямлил он.

Она не злила его, во всяком случае, не имела такой цели, а говорила то, что через несколько лет скажут и ей. Да, у них разный профиль работы, но для Клары так же важен фасад, как для Красавчика, а что будет потом? О будущем не задумываются только болваны, Клара давно подумывала о тихом уголке со всеми удобствами и с дополнением в виде мужа, детей, слуг. И вдруг — о, неожиданность! — появился ОН. Тот, кого Клара хотела бы видеть рядом, кто вряд ли будет раздражать ее, кто идеален во всех отношениях.

Наверное, Красавчик заметил, что с Кларой произошла некая метаморфоза. Она сидела с прямой спиной, отстраненная, сжимала стакан с бренди, который ни разу не пригубила, ушла в себя. Понаблюдав за ней, Витя спросил:

— Что тебя беспокоит, Клара?

— М-м-м? — Она вышла из задумчивости. Вышла несколько нервно, словно не ожидала, что в комнате еще кто-то есть, поэтому ее слегка напугал его голос. — Не знаю… Понимаешь… мне не по себе, когда пропадают люди.

— Ты кого называешь «люди»? — прищурился он, закурив сигарету. — Кенара? Хм! Это отребье?

— А чем мы лучше?

— Клара… — рассмеялся он. — Самоедство тебе не идет.

— Это не самоедство.

— Что же тогда?

«Нет, с ней действительно не все в порядке, — отметил про себя Красавчик. — Судя по бисеринам пота на лбу, Клара находится в том пограничном состоянии, когда истерика может возникнуть на пустом месте. С чего бы это?»

— Это… — сказала Клара, глядя куда-то в пространство. — Ты будешь смеяться, но это страх.

— Страх чего? — Он пересел на подлокотник ее кресла, не вслушиваясь в белиберду, которую она несла, а с намерениями вполне конкретными и приятными.

— Мой страх появился, когда пропала Райка.

— Кто такая Райка?

— Подруга.

— А-а-а, — понимающе протянул он, обняв ее за плечи.

— Все осталось на местах, а ее не нашли. Куда она делась? Если сбежала, то почему не взяла из дома деньги, украшения, одежду? Документы не взяла. Почему неожиданно все бросила и пропала? Никаких причин не было, чтобы так внезапно исчезнуть…

Красавчик Витя трогал губами висок и шею Клары, а она не замечала, не таяла, как обычно. Не заметила также и то, что рука его гладит ее округлую коленку, сдвигая вверх по бедру юбку. Но услышать его услышала.

— Это когда было? — спросил Красавчик.

— Почти семь лет назад.

— Ну… Семь лет! Нервишки забарахлили.

— Терпеть не могу, когда ты говоришь «нервишки», «винишко», «людишки»… Эй! — опомнилась она, когда его руки нагло стали лапать ее. — Витенька, убери щупальца… У меня нет настроения.

Но Витенька уже вошел в экстаз, задышал ей в лицо:

— Аппетит приходит во время еды, а мне нужна постоянная практика.

И хватал ее за аппетитные части тела, поднимая из кресла. О, если б это были другие руки, другое лицо, другие губы…

— Отстань, — отбивалась она, но отбивалась безвольно, что только раззадоривало Витю. — Не хочу… Да отцепись же! Убирайся к черту…

Витенька не первый раз восстанавливал нервишки Клары подобным образом, посему не обращал внимания на слабые попытки прогнать его, хотя раньше она с удовольствием шла в постель. Но он знал свое дело, знал женщин, как патологоанатом знает, под каким слоем кожи находится та или иная мышца и для чего она служит.

В это время Клара думала о Мартыне. Спонтанно переключилась на мысли о нем и теперь представляла, что это руки Мартына обнимают ее, его губы целуют.

2

Ника приподняла голову, прекрасно помня, куда и зачем приехала, но почему-то она сидела в машине, к ее вискам Валдис прикладывал мокрый платок.

— Что такое? — встрепенулась она. — Что случилось?