Всему виной любовь - Робин Доналд

Рэйф заметил, что его личная помощница среднего возраста была бы оскорблена, если бы услышала, что ее назвали секретаршей, и добавил, что все подарки выбирает самостоятельно.

– Правда? – Джина улыбнулась и слегка ущипнула его за руку. – Тогда почему ты дал мне проверить прощальный подарок, который приготовил своей последней девушке?

– Это был подарок на ее день рождения, – возразил Рэйф. – И если я ничего не путаю, ты настояла на том, чтобы посмотреть, что там.

– Конечно, – делано удивилась Джина. – Значит, это просто совпадение, что неделю спустя ты порвал с ней.

– Мы закончили наши отношения по обоюдному согласию, – сдержанно ответил Рэйф, давая понять, что она ступила на запретную территорию.

– Что ж, думаю, бриллианты помогли сохранить ей остатки гордости, – цинично заявила Джина, обняв брата, прежде чем забраться в свою машину, чтобы вернуться обратно в Окленд. Она включила зажигание и высунулась из окна. – Если ты занят поисками чего-нибудь оригинального, загляни в магазин подарков в Теваке. Там поменялся владелец, и их ассортимент стал намного лучше.

Рэйф понял намек сестры и через несколько часов ехал по направлению к небольшому прибережному городку в двадцати километрах от его родного дома.

Войдя в магазин подарков, он оглянулся по сторонам. Джина оказалась права – место свидетельствовало о прекрасном вкусе его нового владельца. Помимо одежды и обуви в магазине можно было подобрать ювелирные украшения и бижутерию и даже книги. И еще разнообразные картины, среди которых находились залитые солнцем пейзажи морского побережья.

– Вам помочь?

Рэйф развернулся, но, когда он встретился взглядом с продавщицей, земля ушла из-под его ног. На него смотрели ярко-зеленые кошачьи глаза, обрамленные густыми черными ресницами.

– Мэри? – выдохнул он.

Но конечно же это была не Мэри Браун. Никто бы не назвал эту женщину невзрачной или заурядной. Рэйф машинально посмотрел на ее руку и не заметил обручального кольца на ее длинных изящных пальчиках. И хотя ее глаза были в точности такого же цвета, как у его старой знакомой, в них искрилась жизнь, ничего похожего на отсутствующий, незаинтересованный взгляд. Рэйфу показалось, что женщина немного напряглась.

– Прошу прощения, мы встречались раньше? – спросила она звонким и решительным голосом, в котором не было ни тени робости, присущей Мэри Браун. – Только я не Мэри. Меня зовут Мариса. Мариса Сомервиль.

Конечно, по сравнению с бесцветной мисс Браун миссис Сомервиль казалась райской птичкой. Единственное, что их роднило, – это цвет глаз и то, что их имена начинались на одну и ту же букву.

– Извините, просто я принял вас за другого человека. Меня зовут Рэйф Певерил, – протянул он ей руку.

Ее ресницы задрожали, но рукопожатие было таким же твердым, как и ее голос.

– Приятно познакомиться, мистер Певерил.

– Почти все зовут меня Рэйфом, – сказал он.

Она не стала притворяться, что не знает его. Но ему показалось, что в ее взгляде промелькнуло что-то еще и тут же спряталось за густым покрывалом ее черных ресниц.

Даже если так, Мариса ничем не выдала себя.

– Вы предпочитаете сами выбирать подарки, или вам все же нужна помощь?

Она не предложила обращаться к ней по имени, что немного смутило Рэйфа.

– У моей сестры скоро день рождения. Она восторгалась вашим магазином, и я решил, что здесь наверняка есть что-то, что понравится ей. Вы знакомы с Джиной Смит?

– Все в Теваке знают Джину, – улыбнулась Мариса. – И да, я могу подсказать вам, что ей понравилось больше всего.

– Джина не отличается деликатностью, – сухо заметил Рэйф, с восхищением глядя на мягкие линии ее бедер и грациозность движений, и его тело не замедлило отозваться.

– Вот, смотрите. – Мариса указала на одну из картин, представлявшую собой образчик абстрактной живописи.

– А кто художник? – после минутной паузы спросил он.

– Я, – тихо рассмеялась Мариса.

Горячее желание, разлившееся в его чреслах, только усилилось, что очень удивило его. Интересно, была ли Мариса такой же страстной, как стоявшее перед ним полотно? Возможно, однажды он получит ответ на этот вопрос…

– Я беру ее, – отрывисто сказал Рэйф. – Вы не могли бы красиво завернуть ее? Я заеду за ней через полчаса.

– Да, конечно.

– Спасибо.

Выйдя из магазина, подальше от искушения, Рэйф резко напомнил себе, что уже давно перерос юношеское желание тащить в постель каждую соблазнительную женщину, которая повстречается на его пути. Но примитивная жажда все еще будоражила его кровь.

Очень скоро он пригласит Марису Сомервиль на ужин.

Если только она свободна, что вызывало у Рэйфа большие сомнения, несмотря на отсутствие обручального кольца. У женщины, которая источает такую острую чувственность, не может не быть мужчины.

Рэйф с иронией подумал о том, что его реакция могла быть вызвана тем, что прошло уже несколько месяцев с тех пор, как у него была близость с женщиной.

Мариса наблюдала за ним, укрываясь за ненадежным барьером прилавка. В ушах звенело так громко, что она почти не расслышала воя сирены приближающейся пожарной машины.

Она с трудом подавила желание пойти и смыть со своей кожи отпечаток Рэйфа Певерила. Рукопожатию следовало быть бесстрастным, дружелюбным жестом…

Но когда он сжал ее руку своими сильными пальцами, Мариса внутренне затрепетала. Прикосновение Рэйфа Певерила было невероятно возбуждающим и таким опасным, как напевы морских сирен.

Если простое рукопожатие произвело на нее такое сильное впечатление, что случилось бы, если бы он ее поцеловал?…

«Стоп! О чем я только думаю?» – разозлилась на себя Мариса.

Целых два месяца, с тех пора как Мариса узнала, что Рэйф Певерил живет недалеко от Теваки, она готовилась к тому, что рано или поздно они все равно встретятся. Но когда она увидела, как он уверенной походкой переступает порог ее магазина, то едва сдержалась, чтобы не сбежать через заднюю дверь.

Что за неприятное стечение обстоятельств… Ей тогда и в голову не пришло проверить имена местных богачей, прежде чем подписывать контракт, благодаря которому она оказалась связана годовой арендой этого магазина.

Ей следовало поддаться первому порыву и после смерти отца пересечь Тасманово море и искать убежища в Австралии. Хорошо, хоть Рэйф поверил ей на слово и принял ее в новом обличье Марисы Сомервиль.

Она сглотнула, когда пожарная машина пронеслась мимо ее магазина. Господи, пусть дело обойдется возгоранием сухой травы, а не аварией или пожаром в чьем-то доме.

Мариса посмотрела на картину, которую только что продала. Она аккуратно сняла ее со стены и положила на прилавок.