Лучший друг (СИ) - Князева Мари

- Я тебя умоляю! - бесцеремонно громким голосом воскликнула Рада. - Дите дитем! Вот опять подачу документов в институт протормозил. Бездельник!

Слава оглянулся на ее голос и приветливо помахал рукой Ане, а сестре показал язык.

- Привет, Илья! - крикнула Рада, нарочито проигнорировав хулиганские ужимки брата.

- Привет, - басом откликнулся он и сунул руку в карман, словно хотел что-то достать, но потом передумал и пошел за товарищем в сарай.

- Чего это они задумали... - пробормотала Рада, положила кисть и направилась вслед за молодыми людьми. Аня вприпрыжку побежала за ней.

- Мы дорожку в саду будем делать, - нехотя ответил ей Слава, - как мама всегда хотела.

- Вам заняться, что ли, нечем? - удивилась Рада. На самом деле, ей нравилась эта идея, просто она казалась себе важнее и старше, когда критиковала брата.

- Молчи, женщина, и держи лопаты! - сказал Слава, и Раде пришлось подчиниться.

Он выдал всем присутствующим какие-нибудь инструменты: тяпки, кирку и даже лом, и они дружно вынесли это все на двор. Пока Слава на минутку вернулся в сарай, а Аня увязалась за ним, Илья снова сунул руку в карман и извлек оттуда новый кустик земляники.

- На вот, - протянул его Раде.

- О! - обрадовалась она. - Спасибо! Как мило с твоей стороны...

Широкое и симпатичное лицо богатыря покрылось густым румянцем.

- Когда камни искали сегодня, увидел случайно, ну и вспомнил, что тебе нравится...

- Ты настоящий друг! - похлопала его по плечу Рада, доедая последние ягодки. - Ой, хочешь попробовать?

- Нет, - он мотнул головой. - Я землянику не очень люблю...

Тут из сарая вышли Слава и по-щенячьи смотрящая на него Аня, и все взялись за работу. Копать у Рады не получалось: дорожка была так плотно притоптана, что воткнуть в нее лопату было практически невозможно, правда, у парней это получалось довольно ловко... Тогда Рада попыталась таскать камни, но и тут ее ждала неудача: булыжники оказались неподъемными. Она схватилась за один, попробовала другой и третий - безуспешно, а потом ее своей медвежьей лапой аккуратно подвинул от тачки Илья и схватил сразу два. Раде осталось только изумленно смотреть ему вслед.

За этот день они замостили аж целый погонный метр дорожки, и когда родители часа в четыре вернулись домой из Верхнего Уймона, мама пришла в неописуемый восторг:

- Мальчики! Зайчики вы мои, птенчики... - она, кажется, даже прослезилась.

Рада закатила глаза, придерживаясь своего здорового скептицизма: эти уложенные десять камушков вовсе не гарантируют, что дорожка будет когда-нибудь закончена.

- А теперь все домой на чай с пирогом! - безапелляционно заявила мама.

- Мне домой надо, - как всегда, попятился Илья. - У меня скотина не кормлена...

Рада схватила его за медвежью лапу и потянула к крыльцу:

- Вот еще! Ты больше всех работал! Надо хотя бы поесть!

- Да я не голоден! - смешался он, глядя на ее руку так, будто его прижигают каленым железом, но ни на сантиметр не сдвинулся с места.

Раде пришлось его отпустить.

- Что такое с твоим другом? - спросила она у брата.

Он пожал плечами:

- Стесняется.

- Чего? Кого? Вы с ним сто пятьдесят лет дружите, сколько можно стесняться?

- Да откуда я знаю? Может, он сегодня носки рваные надел - вот и не хочет обувь снимать.

Рада вспомнила бедный рабочий наряд Ильи, и ей стало неловко и обидно за этого искреннего и бескорыстного парня. И за что ему такие предки достались? Вот Кирилл Фомин из их класса - ни во что людей не ставит, а у него даже айфон есть. А Илюха все хозяйство на себе тянет почти в одиночку, да еще Славке этому глупому помогает во всех его дурацких затеях, и даже о ней - Раде - помнить умудряется. Таскает ей эту землянику, будь она неладна... И ходит сосед в таком всем старом да рваном, что остается только диву даваться, как на нем эти трехсотлетние кеды не разваливаются. А все почему? Потому что родители пьют, все деньги на водку спускают - как только они все еще с голоду не померли? Очень просто: Илья картошку сажает, кур кормит, козу сам доит, овец пасет, а шерсть продает - совсем-то без денег никак не обойдешься. Радино справедливое сердце обливалось кровью при виде такой несправедливости.

- Ты уж, пожалуйста, поговори с ним, - наказала она Славе, - нечего стесняться, он нам как родной человек. То же самое, что ты.

- Да говорил я ему, - махнул рукой Слава. - Как об стенку горох. Раньше, вроде, ходил и ничего, а в последнее время никакого сладу с ним нет. Гордый стал.

- Думаешь, в гордости дело? - улыбнулась мама.

- А в чем?

Но она не стала отвечать.

Где-то через неделю Слава с отцом собрались искупаться в Катуни - ну и Илья, конечно, с ними. Вообще-то, мальчишки бегали туда день-через-день, а вот у папы реже получалось выбираться из-за работы: он как раз подрядился на новый объект, и вкалывать приходилось от зари до зари, но отец никогда не жаловался - лишь бы платили по-человечески. Рада уже несколько дней скучала одна из-за того, что Аня приболела (это же надо, летом простудиться!) и потому увязалась с мужчинами. Она еще не решила, будет ли окунаться, но купальник, на всякий случай, надела.

На реке было полно народу, все-таки сибиряки - закаленные люди! Изумрудно-голубая мутная вода обжигала пальцы ледяным холодом. Рада сразу решила, что купаться не будет, сняла сарафан и просто присела на камни, чтобы погреться на солнышке. Илья молча посмотрел на нее каким-то умоляющим взглядом, стащил футболку и побежал к реке вслед за Славой и его отцом. Искупались они очень быстро, выбежали на берег, мальчишки улеглись прямо на разогретые камни, а папа принялся за свою любимую гимнастику. Рада наблюдала за ним с улыбкой. Ему никак нельзя было дать 54: худой, жилистый, поджарый и загорелый, что твой арап - летом он всегда работал на своей стройке без майки. Темные с легкой проседью волосы почти все на месте и ни граммулечки лишнего веса, даже на животе, хотя все его знакомые и друзья-сверстники давно ходили, как беременные, кто на большем, кто на меньшем сроке. А папа не сдавал позиций. Как и десять лет назад, вставал самый первый, обливался водой из колодца (это Рада у него подсмотрела), выпивал литр воды и шел на работу, прихватив с собой в мешке всякой нехитрой снеди: бутерброды из домашнего бездрожжевого хлеба с домашним сыром, морковка, огурцы, яблоки. Коллеги втайне посмеивались над ним за его травоядность, но и завидовали трудоспособности: он легко выполнял две дневных нормы молодого парня по выкладке блоков или кирпича, очень быстро и ловко клал плитку и стелил крышу. Рада гордилась своим отцом, и все, чего ей не хватало - это побольше времени проводить с ним рядом.

Молодым людям, особенно таким энергичным, как ее брат, конечно, трудно долго лежать неподвижно, поэтому Слава скоро вскочил с камней и потащил Илью к компании знакомых парней, которые дурачились в воде у самого берега. Раде было почти не слышно, да и не особенно интересно, о чем они разговаривают, но через короткое время там развернулась какая-то жаркая баталия, которая привлекла ее внимание. Она заметила, что Илья бросает на нее обеспокоенные взгляды и басит что-то недовольно, а Слава как будто его успокаивает. Раде стало тревожно, она поднялась и направилась туда, чтобы получше расслышать.

- Да ты просто сдрейфил! - тараторил какой-то плюгавый и неприятный на вид мальчишка, обращаясь к Илье. - Только хвастаться и умеешь, п...л!

Илья увидел, что Рада совсем близко, оттолкнул цеплявшегося за него Славу и уверенным шагом направился к реке.

- Илюха, стой! - заорал тот, хватая друга за руки, но парень лишь отмахивался и уворачивался.

Тут подскочил папа.

- Бать, он на тот берег собрался! - срывающимся голосом сообщил Слава.

- Что?! - у Рады даже дыхание перехватило. Этот безумец решил переплыть Катунь!

- Илья Михалыч! - зычным голосом позвал его отец. - А ну-к, вернись!

Илья оглянулся - он был очень вежливым и не мог проигнорировать просьбу старшего, но в глазах его горела непреклонная решимость.