Накануне большой войны - Сергей Зверев

Едва Вадим Ганошников вышел из дверей бара, он остановился и, вынув из кармана пачку сигарет, прикурил, глубоко затянувшись. С облегчением выдохнув струю дыма, подумал:

«Ну слава тебе, господи, кажись, пронесло. Честно говоря, все могло кончиться гораздо хуже. Будь на месте Сергея какой-нибудь жлоб – у меня давно бы отжали эту мою фабрику, да еще прихватили что-нибудь сверху, типа квартиры или машины, в качестве компенсации за моральный ущерб».

Ганошников знал, что с Потаповым шутки плохи. Этот человек никому не прощал обид и, насколько знал Вадим, всегда умел отстаивать свои интересы. Но Ганошников также знал, что Потапов не тот человек, который будет специально подставлять его с целью обобрать потом до нитки.

«Не его это уровень, да и стиль тоже не его, – подумал про себя Ганошников. – Однако еще одного такого шанса он мне не даст. Я, конечно, сам виноват, затянул дело, ну ничего, у меня еще есть время, чтобы исправить положение».

Он бросил в урну окурок и отправился к своему автомобилю, припаркованному недалеко от входа в бар. Когда Вадим подходил к своему темно-синему «Форду Эскорт», впереди него остановились белые «Жигули» пятой модели.

Вадим уже уселся в «Форд» и присматривался, достаточно ли места, чтобы вырулить со стоянки, не задев припарковавшуюся «пятерку», когда из нее вылез невысокий мужчина, одетый в куртку бежевого цвета, и, заперев машину, быстрым шагом направился к входу в бар.

Ганошников завел двигатель «Форда» и максимально выкрутил руль, намереваясь уже стартовать, когда в нескольких метрах от него затормозил серебристый «Опель Кадет», перекрывший Ганошникову выезд со стоянки.

– Твою мать! – выругался Ганошников, взглянув на шофера «Опеля».

Он уже собирался высказаться на тему – «какого хера ты здесь встал», но тут же осекся. Его взгляд был прикован к раскрытому окну в задней двери «Опеля», из которого наружу высунулся черный ствол винтовки. В следующий момент мирно гудящий уличный шум прорвали резкие хлопки одиночных выстрелов.

Секундой позже Ганошников увидел и результаты стрельбы. Мужчина в светло-бежевой куртке, приехавший на «пятерке» к бару, вскрикнул, ухватившись левой рукой за ручку двери, а правой пытаясь выхватить из-за пазухи пистолет.

Первые пули попали ему в спину, в двух местах куртка была разорвана.

В тот момент, когда раненый развернулся лицом к стрелявшим и из последних сил пытался поднять руку с пистолетом, чтобы открыть ответный огонь, раздались еще два выстрела.

Мужчина выронил пистолет и, схватившись левой рукой за грудь, наклонился и рухнул лицом на асфальт. Дальнейшего Ганошников уже не видел. Сработал инстинкт самосохранения, и он, мгновенно нырнув вниз, затаился на полу своего автомобиля.

Сжавшись от страха, Вадим находился в таком положении, как ему казалось, достаточно долго. Он ожидал, что сейчас в дверном проеме его автомобиля покажется киллер с оружием в руках и застрелит его.

Однако ничего такого не произошло. Вместо этого он услышал шум взревевшего мотора и скрип пробуксовывающих колес. Еще через несколько минут Ганошников понял, что, отстрелявшись, киллеры спешно покинули место происшествия.

Подождав несколько минут, Ганошников приподнялся и выглянул. Мужчина в светлой куртке лежал на тротуаре без движения.

Вадим медленно вылез из машины и, подойдя к нему, перевернул его на спину. Тот еще был жив, поскольку издал едва слышимый стон. Вадим с ужасом поглядел на лежащего перед ним мужчину: и спина, и грудь несчастного были залиты кровью.

Ганошников никогда не служил в армии и понятия не имел, что стоит за медицинским термином «ранение, несовместимое с жизнью». Но, глядя на пропитанную кровью куртку раненого, подумал, что, видимо, это и есть тот самый случай.

И тут он с удивлением увидел, что пострадавший открыл глаза и, посмотрев на Вадима мутным взглядом и зашевелив губами, произнес еле слышно:

– Не получилось… Они составили список… – Раненый, видимо, собрав последние силы, добавил более твердым голосом: – Папка с документами… Ящик двадцать восемь…

Силы покинули раненого, и он закрыл глаза, голова его склонилась набок.

Ганошников, ничего не понимая, выслушал речь мужчины. Он огляделся по сторонам и увидел, что из бара высунулся швейцар, испуганно глядя на Вадима и раненого.

– Что встал?! – неожиданно даже для себя заорал на него Вадим. – Быстро зови помощь! Не видишь, что здесь раненый лежит!

Когда швейцар скрылся в дверях бара, Вадим подумал:

«Господи, ну я и вляпался. Зачем мне все это надо?»

Ганошников огляделся по сторонам – редкие прохожие, пережив шок от увиденного, неуверенно потянулись к месту, где лежал раненый.

Неожиданно Вадим принял решение:

«Надо сматываться отсюда… Общение с ментами, протоколы, допросы – все это мне совершенно не нужно. Еще неизвестно, что за всем этим стоит, и, не дай бог, еще и ко мне стрелков подошлют, как к свидетелю».

Он выпрямился и быстрым шагом пошел к своей машине, мотор которой продолжал работать все это время.

Через несколько секунд «Форд», управляемый Ганошниковым, сорвался с места и на высокой скорости помчался по улице, навстречу вою милицейских сирен.

Потапов в сопровождении охраны вышел на улицу уже в тот момент, когда к бару приехали несколько милицейских машин и машина «Скорой помощи». Сергей взглянул на лежащего на асфальте мужчину.

Пристально разглядев его, Потапов подумал про себя:

«Это именно тот человек, с которым я должен был сегодня встретиться».

Мужчина, звонивший ему днем, сообщил свои приметы: среднего роста, темноволосый, коротко стриженный. На нем должна быть надета светло-бежевая короткая куртка.

Сергей увидел, как склонившиеся над телом врачи поднялись с колен и, посмотрев на стоящего рядом с ними майора милиции, покачали головами.

– Все кончено, – констатировал один из них.

Потапов еще некоторое время стоял в толпе, наблюдая за работой милиции, после чего шепнул что-то одному из своих телохранителей, покинул место убийства и отправился к поджидавшему его недалеко от входа в бар черному джипу «Гранд Чероки».

Усевшись на пассажирское сиденье, Сергей обратился к своему шоферу – пожилому крупному мужчине с почти лысой головой:

– Терентьич, ты видел, как все это произошло?

– Честно говоря, не очень, – ответил шофер. – Я услышал выстрелы, стреляли раза три-четыре. Увидел, как упал этот парень, а потом – как по улице летит, удаляясь от меня, какая-то иномарка. Машин много, я ее не очень разглядел, но, по-моему, это был «Опель».

Терентьич помолчал, затем добавил:

– Потом к мужику, который упал, подошел какой-то парень. Он посмотрел на раненого, крикнул швейцару, чтобы тот вызвал «Скорую», а сам прыгнул в свой «Форд» и укатил.

– На соучастника не похож, – резюмировал Потапов.

К машине подошел охранник и, открыв дверь, произнес, обращаясь к Потапову:

– Я все передал. Он сейчас подойдет.

Потапов удовлетворенно кивнул. Он еще некоторое время сидел в машине, наблюдая за толпой, как вдруг его внимание привлекла остановившаяся недалеко от входа в бар белая «Волга». Из нее вышли три человека, одетые в штатское, и уверенной походкой направились к месту убийства.

Пробравшись сквозь толпу, один из приехавших, мужчина средних лет в темном костюме, подошел к майору милиции и, вынув из кармана удостоверение, предъявил его милиционеру.

К этому времени тело убитого, положив на носилки, загрузили в машину. Милиционеры продолжали опрашивать немногочисленных свидетелей, составляя протоколы.

Еще через некоторое время Потапов увидел, как майор милиции направился в его сторону. Подойдя к машине, милиционер открыл заднюю дверь и плюхнулся на сиденье.

– Привет, Сергей.

– Здорово, Виталий, – протянул ему руку Потапов.

Майор милиции Виталий Горчаков работал в должности замначальника городского уголовного розыска. Виталий уже много лет дружил с Сергеем и оказывал ему всевозможную помощь, пользуясь своим служебным положением. Однако делал он это не совсем бескорыстно. Дружба с таким человеком обходилась Потапову в определенную сумму, которую он регулярно передавал «своему» милиционеру.

– Ты здесь как, случайно или по делу? – спросил Потапова Горчаков.

– По делу, но несостоявшемуся, – после некоторой паузы ответил Потапов, глядя на уезжающий «воронок», в котором увозили убитого.

Живые, веселые глазки Горчакова на секунду застыли, когда он увидел, в каком направлении смотрит Потапов.

– Ты хочешь сказать, – спросил Горчаков, – что это он с тобой на встречу шел?

– Да. Судя по всему, именно с этим человеком у меня была назначена встреча.

– Не понял, – удивился Горчаков, – ты что, его не знаешь?

– Абсолютно, – ответил Потапов. – Первый раз я его увидел уже мертвым. Это он мне сегодня звонил и предложил встретиться, описав свою внешность, которая один к одному совпадает с внешностью убитого. Время, в которое он появился у дверей бара, как раз подтверждает, что это он.