Маленький секрет (СИ) - Корк Ольга

— Мам, мне двадцать пять лет.

Больше я говорить ничего не хотела, но глядя в глаза родительницы, поняла, что она забыла. Просто не помнит о самом важном для меня событии. То, благодаря чему я могу получить свободу. Пришлось напомнить:

— Трастовый фонд бабушки Лимы. Мам, месяц назад мне исполнилось двадцать пять. Всё, я официально получила доступ к наследству. Документы уже все оформила. Так что мне не нужны твои деньги. Мне нужна свобода.

Выслушав, мать молча развернулась и вышла из моей комнаты, хлопнув дверью так сильно, как только могла. Дело в том, что я поздний ребёнок у родителей. Моей матери, например, уже шестьдесят. Отец на несколько лет её старше. И они оба из довольно обеспеченных семей, поэтому и наследство обещало быть у них немаленьким. Когда я родилась, в живых из старшего поколения оставалась бабушка Лима, мать “малышки Мари”, как она её всегда называла. И дед Бо. Крепкий мужчина, замечательный хирург, к нему очередь была расписана на год вперёд. Таких специалистов единицы. Так вот, мои дед и бабка, сговорившись, однажды сделали большую шутку. Это их слова. Они разделили своё наследство совсем не так, как ожидали родные дети и родственники. Бабушка Лима, оставила большую часть своего немаленького капитала мне. С оговоркой, что доступ к деньгам я получаю не раньше двадцати пяти. Дед сделал ещё хитрее, и доступ к деньгам я получу позже и частями. Первую часть, когда выйду замуж, вторую, когда рожу ребёнка. Такие вот затейники. К сожалению, оба умерли.

Мама же злилась потому, что деньги именно её семьи сейчас позволили мне сделать шаг к самостоятельной жизни.

Та неделя пролетела для меня как мгновение. Я помню, как бегала по магазинам, обновляя гардероб. Моя внешность, хоть и была не идеальной, но все-таки позволяла получать удовольствие от шопинга. Я блондинка с густыми волосами длиной чуть ниже лопаток. А еще у меня большие карие глаза и немного вздёрнутый носик, на котором из-за солнышка начали проявляться светлые веснушки. Да и фигура моя не отличалась изяществом. Я не была полной, но и худышкой меня не назвать. А складочка на животе — результат моей любви к пончикам, и вовсе не претендовала на звание «пресс года». Нет, у меня были очень красивые, проработанные косые мышцы живота, и даже пресс. Но всё это совершенство спрятано где-то глубоко внутри. Вот грудь у меня была красивая и ноги тоже. А попа… Она была даже чуть больше, чем нужно, и этим всё сказано. Мне было важно в свою новую жизнь не брать старые вещи. Исключением стали некоторые памятные безделицы, мой заяц и коробка с украшениями. Остальное всё было новым, даже зубная паста.

Ещё помню постоянно поджатые губы матери. Но скандалить она больше не стала. Молча наблюдала за моими хаотичными сборами. А также в памяти остались тёплые объятия отца и его пожелания удачи на новом месте.

Прилетела я ночью. Сонный, высокий, с брюшком, нависающим над ремнём, грузный мужчина с очень добрым лицом встречал меня с большой табличкой. С такими обычно ходят на митинги. Он был в джинсах, пиджаке, футболке и почему-то галстуке. Его вид вызывал непроизвольную улыбку и, посмеиваясь, я пошла знакомиться.

Оказалось, что это водитель босса. Он меня отвёз к себе. На территории дома, в самом дальнем уголочке, стояло небольшое строение — то ли сарай, то ли временная кухня. Так вот ты какое, жильё, представляемое фирмой.

Майк, хозяин этого великолепия и мой встречающий по совместительству, стыдливо отводя взгляд, объяснил, что на самом деле мне полагалось совсем другое жильё. Но так как им никто и никогда не пользовался, начальник поселил там свою любовницу, поэтому для меня срочно нашли временное пристанище.

Сейчас я с улыбкой вспоминала те две недели, пока жила у Майка. Он оказался добряком, который кормил меня завтраками и ужинами, а также рассказывал все местные сплетни.

— Чтобы ты всё знала, малышка Эми, — низким голосом говорил он.

Ну да, я для него, и правда, малышка. Именно Майк помогал мне знакомиться с городом, рассказывая короткие истории про всех жителей, которых мы встречали во время прогулок. И Майк же подсказал, куда лучше обратиться, чтобы купить приличный дом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Контора, куда он привёл меня буквально за руку, носила гордое название «Филипп и Ко». Хозяин этой конторы, он же директор и единственный работник, и был Филиппом, а его загадочное «Ко», видимо, были два пса, каждый день ходившие с ним на работу.

Филипп быстро подобрал пару симпатичных вариантов. И уже на следующий день мы отправились по адресам. Вообще, в этом городе ходил маршрутный автобус. Даже два. Но ими пользовались разве что благовоспитанные пожилые леди и иногда стайки подростков, которым было лень идти в кино пешком. Так как город был небольшим и насчитывал всего полторы тысячи жителей, обойти его можно было за час.

Идя с Филиппом по первому адресу, где меня ждал к просмотру «милый небольшой коттедж», мы решили срезать путь, и пройти по тропинке вдоль леса. Там я и увидела Его. Дом словно сошел с картинок старых журналов: небольшой, одноэтажный, с белыми ставнями и маленьким крыльцом. Он стоял недалеко от леса. Ухоженная лужайка, небольшой сарай и сам дом, который весело отражал солнышко стёклами окон. Он как будто зазывал в гости. А вбитая в газон табличка «Продаётся» решила все.

Филипп что-то пытался сказать про то, что этого дома нет в его реестре, но мои ноги уже несли меня к входной двери. Как только вошла в дом, сразу поняла — он мой. Большая светлая кухня, уютная гостиная, несколько спален. Он был живым. Тёплым, возможно из-за количества дерева в отделке, и уютным.

Вопрос с его покупкой решился буквально за день. Ещё несколько дней заняло оформление документов. И вот я счастливая обладательница старого, но такого надёжного домика. До работы, по местным меркам, было далековато. Идти нужно примерно двадцать минут, но меня это лишь радовало. И я принялась обновлять интерьер. От старого хозяина, которого я так и не встретила, мне достались отличный кухонный гарнитур, пара добротных шкафов и шикарная дубовая кровать. Она была гигантской. А вот всё остальное требовало замены.

И вчера я закончила обустраивать своё гнёздышко. Оставалось всего лишь дождаться доставки дивана. Красавец бежевого цвета должен был идеально вписаться в обновлённую гостиную.

А сегодня закончилась моя первая рабочая неделя, и я возвращалась домой в приподнятом настроении.

Работа была непыльная: перебирай документы, да отслеживай сроки договоров со

Старыми клиентами. Поэтому эту должность приходилось совмещать с должностью помощницы большого босса. А всё из-за того, что его секретарь, она же любовница, предпочитала на работу приходить исключительно по личным вопросам. Но так как босс, Грег, был беззлобным и не пытался приставать ко всем сотрудницам с неприличными предложениями, принести ему пару чашек кофе в день не такая уж и трудная задача. Где-то на полдороге к дому мои мысли прервал странный звук.

“Мявр, бум-бум-клац, мяфр-р”.

Мяукал однозначно кот, причём таким хриплым голосом, будто уже потерял всякую надежду. А вот что бряцало и бумкало, было непонятно. Завертев головой и определив, откуда доносится звук, я пошла спасать животное. За небольшим зданием, в котором располагались несколько магазинчиков, стоял ряд мусорных баков. Один из них был плотно закрыт. Даже более того, сверху он был придавлен кирпичами. И именно из этого бака раздавались странные звуки вместе с истошным мяуканьем.

— Это какая же сволочь животное в помойке закрыла?!

Выпустив сумку из рук, я бросилась к бакам. Скинув кирпичи и открыв бак, увидела грязного, худого кота. Он был обвязан проволокой, и валялся на пустых банках из-под консервов — вот и источник странного звука.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— О господи, малыш, за что же с тобой так?!

Кота жалко до слёз. Было видно, что он тут не первый день. И в глазах его было отчаяние. Аккуратно вытащив животное из душного пространства с невероятным запахом и осмотрев его, поняла, что освободить зверя просто так не получится.