Слезы в раю - Доналд Робин

Кэндис отвела взгляд от этого изысканного, холеного лица и вдруг почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Возможно, это было совпадением, но Сол Джеррард тоже наблюдал за ней. И хотя лицо его по-прежнему было непроницаемо, что-то затаившееся под его тяжелыми веками подсказывало ей - он заметил ее. У нее было такое чувство, словно взгляд его проникал ей в самую душу. Кэндис поспешно отвела глаза. Усилием воли она заставила себя спокойно дождаться счета, и когда наконец она направилась к выходу, то все время чувствовала у себя на спине, где-то между лопатками, неприятную скованность.

Ночью на Фалаиси было совершенно безопасно: улицы прекрасно освещены, местные жители, гордящиеся собой и своим островом, чрезвычайно любезны. Поэтому ей было совсем не страшно пройти пешком до своего отеля.

"Здесь вы будете как в раю", - кричали яркие страницы туристских путеводителей, и впервые в жизни Кэндис не могла не согласиться с рекламой. Остров и в самом деле был удивительно красив: великолепное сочетание потрясающей природы и цивилизации. Вдоль всего острова тянулся высокий хребет потухших вулканов, коралловый риф кольцом охватывал прибрежную лагуну с изумрудной водой, кое-где прерываясь ожерельем крохотных островов, а кокосовые пальмы склоняли бахрому своих листьев над сверкающими песчаными пляжами.

Пассаты охлаждали сонный, напоенный ароматами воздух, шептались в верхушках пальм и играли лепестками огромных цветов гибискуса вдоль дороги, донося до приветливых, в экзотических одеждах прохожих волнующий запах красного жасмина, гардении и жемчужины острова - иланг-иланга.

Да, по своей красоте остров Фалаиси превзошел все ее ожидания. Жаль только, что она не сможет насладиться всей этой красотой.

Вернувшись в отель, она забрала со стойки ключи, с легкой иронией улыбнувшись бросавшемуся в глаза контрасту. И не потому, что отель был из разряда дешевых и имел запущенный вид. Напротив, в отличие от большинства портов тропических островов, здесь, на Фалаиси, мало что можно было бы назвать запущенным, но средства на него выделялись явно из местного городского бюджета, хотя он и был из числа тех, что пользуются известностью в мире. Один из тех отелей, где иногда можно встретить миллиардеров вроде Сола Джеррарда, их любовниц и... их сестер.

Где-то внутри Кэндис ощущала смутную тревогу. Испытывать близость опасности, чтобы пощекотать себе нервы, - такая перспектива ее не очень-то прельщала, но долгий загадочный взгляд Сола Джеррарда убедил ее в том, что поиски, на которые она с такой решительностью отправилась в одиночку, могли оказаться для нее делом небезопасным.

Все выглядело куда проще, когда он был только именем, черно-белыми фотографиями на газетных полосах в разделах новостей делового мира. Конечно, она и тогда знала, что ее непрошеное вмешательство в его жизнь вряд ли ему понравится, но она никак не могла предположить, насколько трудно будет к нему подступиться. Может быть, и Стефани окажется такой же, хотя едва ли молодая, шестнадцатилетняя девушка в совершенстве постигла науку молчаливого устрашения.

- Черт побери! - воскликнула она и буквально рухнула на кровать.

Хотя ее приемная мать свято верила в то, что грубые ругательства являются первой ступенькой на пути в ад, Кэндис не могла отказать себе в этом маленьком удовольствии. И она еще раз с наслаждением воскликнула:

- Черт побери! Я уже сыта им по горло!

Ее слова, произнесенные приятным грудным голосом, неожиданно громко прозвучали во влажной тишине вечернего воздуха. Она встала и включила вентилятор на потолке. Можно не сомневаться, что такие, как Сол Джеррард, пользуются исключительно кондиционерами, но и вентилятор, если он работает нормально, тоже вещь неплохая. Днем, когда она убедилась, что толку от него мало и что он просто с места на место перегоняет горячий воздух, она вышла из номера, пересекла улицу и направилась к пляжу. Лежа на жестком белом песке, она ломала голову над тем, как бы поближе познакомиться с Солом и Стефани Джеррард.

Столкнувшись с конкретной ситуацией, в которой она оказалась, она опять почувствовала, как внутри у нее все сжалось от страха. Он производил впечатление человека, который сумеет себя защитить. Власть, которой он обладал, прочная, незапятнанная репутация, имя, являющееся синонимом абсолютной честности, статья, в которой с восхищением преподносилась "его готовность к отмщению", - вспомнив теперь все это, она вздрогнула, а смысл этих газетных строк встал перед ней во всей их зловещей реальности.

Что-то подсказывало ей, что он вряд ли потерпит, если какая-то незнакомая женщина захочет завязать знакомство с его сестрой. Тем не менее, решила она, стараясь заснуть, это как раз то, что она собирается сделать. Именно для этого она проделала такой длинный путь. Она зашла слишком далеко, чтобы теперь отступить.

Перед тем как решиться на это путешествие - финал своих долгих поисков, - она навела всевозможные справки о Джеррардах. Недаром она поставила перед собой цель узнать об этой семье все, что можно. Многое из того, что стало ей известно, выглядело трагически. Несмотря на всю нелюбовь этой семьи к паблисити, информации о ней было более чем достаточно. Она выяснила, например, что Сол Джеррард состоял в родстве с семьей другого очень богатого человека, по имени Грант Чэпмен, который тоже жил на Фалаиси, чем и объяснялось то, что Джеррарды имели на побережье в нескольких милях к югу от города собственный дом. Она знала, что Стефани Джеррард недавно перенесла тяжелую ангину и сейчас после болезни набирается сил здесь, на Фалаиси.

Она знала, что родители Сола умерли. Это, пожалуй, единственное, что объединяет меня и Джеррардов, подумала она с некоторым цинизмом. Родители, которым не хватило выносливости, чтобы выжить в этом мире! Шесть лет тому назад старшие Джеррарды оба погибли в автомобильной катастрофе. Солу было тогда двадцать семь, а его сестре - десять.

Сол остался владельцем одного из крупнейших промышленных концернов мира, вышел победителем в яростной борьбе со своими конкурентами, о которой и по сей день говорили со священным ужасом - так она была жестока, и стал единственным бесспорным владельцем огромного состояния.

Безусловно, эта жестокая война капиталов ожесточила и его.

"Ну, хватит, перестань же наконец думать о нем, - сердито приказала она себе. - Подумай лучше о его сестре. Представь себе смышленую, смеющуюся сероглазую девушку с мягкими светлыми волосами..."

Кэндис лежала, прислушиваясь к отдаленному гулу океанских волн, бьющихся о преграждающие им дорогу рифы, и представляла совсем не Стефани. Все ее мысли были о нем, и, когда она наконец заснула, он преследовал ее в темном, как ночь, лесу, полном шорохов и опасностей. Он тяжело опустил руку ей на плечо... Она проснулась вся в липком поту, сердце ее бешено колотилось. Сквозь зашторенные окна пробивался бледный рассвет. Она несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь вобрать в легкие как можно больше воздуха, вся еще скованная ночным страхом и предчувствием чего-то запретного. Она не осмеливалась вспомнить точный цвет этих глаз, жесткую лепку лица, орлиный нос, мускулистые очертания узких бедер сильного, мощного самца, его широкие плечи.

Когда же присущий ей во всем здравый смысл, выбрав подходящий момент, вновь заявил о себе, она с отвращением фыркнула. Несмотря на то что деньги и власть слились с его образом, превратившись в почти материально осязаемую ауру, Сол Джеррард был всего лишь человек. Что ж, пусть сила его личности такова, что ее хватило, чтобы обратить тебя в бегство, но не забывай, что он рос, имея наследство в миллиард долларов. И вот что оно сделало с ним. Как бы то ни было, это ребячество и трусость - делать из него чудовище!

Она встала с постели и прошла в небольшую ванную комнату. Сняв ночную рубашку из тонкого хлопка, она с минуту раздумывала, принять ли ей ванну или ограничиться душем. Воздух, наполненный ароматами красного жасмина, кокосового ореха и пряностей, приятно обволакивал тело, разглаживал и делал упругой кожу. И опять Сол Джеррард, нарушив покой, ворвался в ее мысли. Вновь он возник перед ее мысленным взором: высокий, стройный, смуглый и опасный в своем мужском магнетизме, искры которого, казалось, вспыхивали тогда, в ресторане, подобно летней молнии.

Нет сомнений, что ночь он провел с рыжеволосой. Интересно, какой он любовник? Наверное, великолепный, подумала она отстранено. Он производил впечатление физически уверенного в себе человека, который делает с блеском все, за что бы он ни брался.

Она невольно взглянула на себя в зеркало. Янтарные, а кое-где почти золотистые волосы, слегка вьющиеся у висков, были ее главным украшением. И она прекрасно знала это. Ей недоставало изящества, как, например, у рыжеволосой. Та была высокой и тонкой в кости, имела узкие запястья и лодыжки.