Его огонь горит для меня (СИ) - Муратова Ульяна

— И что, в вашем мире такому красавчику не нашлось невесты?

— С необходимым набором генов — нет. — театрал поджал губы и посмотрел на меня пристально и жёстко. — Мой руководитель — очень желанная партия для любой девушки из нашего мира.

Слово любой он особо подчеркнул. Ну да, парень явно симпатичный и при деньгах, а что до суровости и даже деспотичности во взгляде, то это многим даже нравится. Не мне, но я и конкурс-то вряд ли выиграю. Вернее, кто мне мешает сделать всё, чтобы его не выиграть, если партия меня не устроит? Хотя с моей внешностью на многое рассчитывать не стоит.

Девушка я симпатичная, но не писаная красавица. Дело в том, что я рыжая и конопатая. Но вместо невероятных ярких красок, которыми иногда одаривает природа рыжеволосых, у меня оттенок волос, ресниц и бровей был скорее пегим. Бледные веснушки покрывали кожу почти целиком, и миловидному лицу не хватало красок. Глаза у меня были зелёными, губы пухлыми. Пожалуй, они и были самой привлекательной чертой моего лица. В общем, обычная симпатичная девушка с нормальной фигурой.

Достоинств у меня было три: густые и очень длинные волосы, которые я тонировала хной в ярко-рыжий, большая красивая грудь и голос. С детства я занималась вокалом и сейчас работала в трёх ресторанах. Голос у меня был довольно глубокий, тембр приятный, а диапазон достаточный для исполнения большого количества эстрадных песен. Слушали меня с удовольствием. Певицей меня, конечно, назвать было нельзя. Своих песен у меня не было. Мы со знакомыми ребятами делали каверы на разные известные композиции и подрабатывали на свадьбах и других мероприятиях. Пела я четыре вечера в неделю, что было идеальной подработкой для студентки. Однако, Шаритон был прав, будущего в шоу-бизнесе у меня не было. Выше местячковых ресторанов я не взлечу.

— Я согласна. Мои условия: лечение для мамы и племяшек; денежное содержание для них в размере ста тысяч рублей в месяц до конца моей жизни, но не менее пятнадцати лет. Кроме того, вы подпишите документы о том, что моя семья и друзья неприкосновенны. Их жизни, здоровье и благополучие никогда не смогут служить для того, чтобы меня шантажировать. Также вы гарантируете возможность переписки или другого общения хотя бы раз в месяц. Лечение для одной племяшки вы демонстрируете в деле до того, как я подпишу договор. Чтобы я убедилась в том, что вы меня не обманываете. И вы гарантируете, что лечение окончательное, необратимое, не зависит от внешних факторов и не потребует повторного прохождения, либо такое прохождение должно быть включено в условия первоначального договора.

Шаритон усмехнулся, мой ответ его развеселил.

— Исчерпывающие условия. Вы юрист?

— Учусь на третьем курсе.

— Это хорошо. Ваши условия я принимаю и обсуждению они больше не подлежат. Согласны?

— Да.

— Что же, совсем ничего для себя не попросите? Наш спектр возможностей довольно широк.

— Я правильно понимаю, что моя безопасность и финансовое обеспечение будут покрываться изначальным договором?

— Да, правильно понимаете.

— В таком случае это всё.

Шаритон развеселился окончательно, а у меня возникло ощущение, что можно было просить больше. Хотя и так сделка получалась до невероятного выгодной. Однако в бесплатный сыр я не верю, реалий другого мира не знаю, поэтому действовать буду по обстоятельствам. Проиграю конкурс и заживу в своё удовольствие.

— Есть ли у меня время на сборы? Когда будет переход? Что я могу с собой взять?

— Завтра утром вы отправитесь в портал. С собой брать ничего не нужно, все предметы будут уничтожены при прохождении портала. В Арластане вас всем обеспечат.

— Арластан — это ваш мир?

— Столица империи.

— Что касается уничтожения предметов вы явно лукавите, ваши перстни явно не у нас куплены. — заметила я.

— Вы правы, Алина, и очень наблюдательны. Дело в том, что у нашего мира есть определённые ограничения. В нём можно впервые появиться только обнажёнными. Например, родиться. Знаете, у каждого мира есть свои маленькие условия и хитрости, так сказать основы мироздания. Вот у нашего это одно из условий.

— Ясно, — протянула я, хотя ничего ясно не было. — для лечения мы вас сегодня ожидаем?

— Нет, завтра утром, а потом вместе поедем туда, откуда откроют портал.

— Хорошо, тогда до завтра. Семье я расскажу всё как есть, тем более возможность общения у нас сохранится. — интонация у меня была максимально утвердительная, но волнение внутри всё же было. Не хотелось бы услышать запрет. — И никуда с вами не поеду, если лечение не сработает.

— Разумеется. Да, и возьмите договор, прочитаете. — достал из ящика стола несколько плотных желтоватых листов и протянул мне.

— Всего доброго. — я решила не уточнять, что без озвученных условий подписывать договор не буду, нужно же сначала прочитать, а потом уже вносить правки.

По дороге домой я успела вызвонить двух ближайших подруг и с сожалением поняла, что близких людей у меня мало. Да, в школе было много друзей, но сейчас у них свои жизни, а я разрываюсь между учёбой, подработками и помощью семье. В сухом остатке у меня есть всего четыре человека, врать которым я не буду.

Маме и сестре придётся переехать на какое-то время, иначе как объяснить чудесное выздоровление племяшек? Мама уже почти двадцать лет работает в одном коллективе в администрации завода, надеюсь, что у неё получится взять длительный отпуск за свой счёт. В любом случае легенда должна поддерживаться ближайшими подругами. Иначе моё исчезновение вызовет слишком много вопросов. Или мне только нравится так думать?

Когда я вернулась, меня уже ждали. Взяв Маришу, младшую близняшку, и тихонько укачивая её на руках, я ходила по комнате, собираясь с мыслями. Следом за мной с Машей на руках тем же маршрутом шла сестра Лена. Дети уже засыпали, поэтому говорить приходилось полушепотом. Оно и к лучшему, по крайней мере наорать на меня никто не посмеет, максимум нашипеть.

Мой рассказ много времени не занял. На новости о маминой онкологии сестра споткнулась и чуть не врезалась в сервант Машиными ножками. Метнув убийственный взгляд на побледневшую маму, Лена громко засопела. Мои подружки Наташа и Катя сжались на диване, явно чувствуя свою неуместность.

— Мама, я понимаю, почему ты не рассказала, — сделала я паузу. — Эти господа предложили мне то, от чего нельзя отказаться. Они предложили мне чудо. Лечение для вас в обмен на переезд в магический мир.

Наташа хрюкнула, Катя закатила глаза, не поверив.

— У меня есть определённые доказательства, но, помимо этого, завтра утром приедут представители принимающей стороны, чтобы вылечить одну из девочек. Если всё получится, то я отправлюсь с ними, а они оставят лекарство для мамы и второй племяшки.

— Алина, ты же знаешь, это генетическое отклонение, такое не лечится.

— Они утверждают, что в их магическом мире лечится. Мне предлагается уйти в их мир и поучаствовать в конкурсе невест. При этом в случае, если я его проиграю, то они обещают обеспечить меня до конца жизни и позволить самой выбрать мужа позже. — уже произнеся эти слова, я поняла, насколько глупо это звучит. Упрямо вздёрнув подбородок, я посмотрела каждой в глаза по очереди. — Печёнкой чую, что это всё правда.

Против моей печёнки никто возражать не стал. Моя феноменальная интуиция уже много раз показывала свою полезность. Идти против моей чуйки последний раз решилась Лена, выйдя замуж за Петра. С тех пор мама меня даже в мебельный с собой брала, заставляя указывать на лучший по моему мнению диван. Насчёт людей интуиция тоже не обманывалась, поэтому я прекрасно знала, что находящимся в этой комнате близким я могу открыть любой секрет.

— И что они от тебя хотят?

— Они подбирают иномирных невест для какой-то шишки. Невинных, молодых и обладающих какими-то особыми генами. Образец моей крови получили в лаборатории после студенческого медосмотра. Помните, месяц назад во всех институтах и школах было обязательное медобследование для девочек старше шестнадцати лет? Они сказали, что это они его инициировали. И не только в России, во многих странах.