2009 № 1 - Журнал «Если»

Его зовут Вик? Наверное, сокращение от «Виктор». Лика зовет его Виком, и ему это нравится. Он любит смотреть, как она улыбается.

– Я потерял тебя на стадионе. Испугался. Глупо, да? Я стал тебе звонить, ты взяла трубку… – он беспомощно смотрел на нее. – Кажется, взяла. Я не помню, как мы оказались здесь.

Он опустился перед ней на корточки. Ступни по щиколотку утонули в пушистом ворсе ковра. В ее глазах отразилось недоумение.

– Стадион? Мы гуляли в парке. Потом ты отлучился. Сказал, что должен передать какой-то пакет. Я села на скамейку, стала ждать. Тебя все не было. Потом ты позвонил… Где мы? Это ведь не наша квартира?

– Не наша, – подтвердил он.

В их квартире не было огромного окна. Не было рояля, накрытого гардиной. Не было коринфской колонны. А что было? Он не помнил. Волна паники накатила и отхлынула. Главное – они вместе. Он больше никуда не отпустит Лику. И сам не уйдет…

– Мы в гостях? У твоих друзей?

Он хотел соврать, чтобы успокоить ее, и не сумел.

– Не знаю. Может быть. Сейчас мы отыщем хозяина и все выясним. Потом выйдем отсюда, возьмем машину и поедем домой. Ты помнишь наш адрес?

– Не помню… Я не помню!

– Тихо, милая. Успокойся, все в порядке, – он вскочил, привлек ее к себе, едва не расплескав сок из бокала, и долго баюкал в объятиях, как ребенка. – Успокоилась? Вот, допей сок… А я налью себе чего-нибудь покрепче.

Он отыскал бар, схватил первую попавшуюся бутылку, плеснул на полтора пальца в массивный стакан. Выпил залпом. Бурбон расцвел в глотке огненным тюльпаном, пустил корни в желудке. Хватит! Это, только чтоб взбодриться. Сейчас ему нужна трезвая голова.

Краем глаза он заметил движение в полумраке. Резко обернулся, шагнул вперед… Тьфу ты! Из зеркала на него смотрел человек лет тридцати пяти. Хорошо сложенный, с короткой аккуратной стрижкой. Это я, подумал он. Вот только смокинга я никогда не носил. Откуда у меня смокинг? Кружевная манишка, «бабочка» из черного бархата…

Во что одета Лика?

Стремительно обернувшись, он вздохнул с облегчением. Лика никуда не исчезла. На ней было стального цвета вечернее платье со складчатыми манжетами – как тонкие пластины металла. Платье словно облило фигуру Лики ртутью – леди Терминатор.

Он постарался выбросить из головы дурацкое сравнение. Платье замечательное, Лике очень идет. Дома у нее есть похожее. Дома…

– Успокоилась?

Она кивнула – как показалось ему, слишком поспешно.

– Тогда пошли искать хозяев.

Дверь открылась мягко, без скрипа. За дверью начинался длинный коридор, похожий на гостиничный. Темные лаковые панели, светильники, стилизованные под канделябры из бронзы. Приглушенный свет, казалось, проникал в толщу благородного дерева и мерцал там, открывая таинственные пространства. Ковровая дорожка скрадывала звук шагов. Вокруг царила мертвая тишина. И не было ни одной двери – кроме той, из которой они вышли.

Он остановился перед поворотом – здесь коридор заворачивал влево.

– Вик, что с тобой?

– Там… – его стало знобить, будто в лихорадке. – Туда нельзя. Я чувствую. Иначе что-то случится. Нет! С нами уже что-то случилось…

Слова лились, как бензин из пробитого бака, готовые вспыхнуть.

– Надо держаться вместе. Все будет хорошо. Мы выкарабкаемся. Главное – не разлучаться! Никогда!

Лика глядела на него с испугом, как на сумасшедшего.

– Может, лучше вернемся?

– И будем сидеть в комнате, ожидая неизвестно чего?!

Он шагнул вперед, увлекая ее за собой. В следующий миг светильники погасли. Упала кромешная тьма. Он почувствовал, что Лика скользит куда-то прочь.

– Не надо!..

Руки хватали пустоту.

– Лика-а-а-а!

– Вик? Не оставляй…

Он бросился на голос.

Приближение третье

ВОЙНА

…что нам открыл усталый кормчий…

– Осторожнее, сэр! Пригнитесь.

– Что?

– Снайпер. Четверых наших положил, сволочь.

От пороховой гари першило в горле. Прокашлявшись, он выглянул из-за развороченного взрывом бруствера. Над головой чиркнула пуля. Мигом позже началась беспорядочная пальба. Земляной бруствер вскипел фонтанчиками пыли. В ответ загрохотал крупнокалиберный пулемет.

Кто эти люди? С кем они воюют? Неважно. В траншее – свои. Напротив – враг. Нет, не так. На войне врагов нет. Есть противник. Которого надо выбить из дома, а лучше – уничтожить. Задача поставлена: захватить объект № 137/4 и удержать до подхода танкового батальона Петерсена.

В памяти смутно, как в тумане, проступили тесные коридоры, люди в форме, трели телефонов, треск пишущих машинок; лысый полковник с дергающимся левым веком отдает приказ…

– Сержант, доложите обстановку.

Сержант отряхнул мундир, напялил рваную пилотку. Хотел вытянуться по стойке «смирно», но в последний момент сгорбился, вобрав голову в плечи. Кому охота получить пулю от снайпера?

Он не винил сержанта.

– Захватив вторую линию обороны противника, наша рота вышла на рубеж атаки объекта, где была остановлена огнем из здания. Потери – семнадцать человек, включая командира роты и его заместителя.

– Сколько осталось личного состава?

– Сто семь человек.

– Численность противника?

– В здании человек сорок–пятьдесят. У них пристреляны все сектора. Два пулемета – второй этаж слева и третий справа. Есть снайпер. Он командира и положил. И лейтенанта Капичку. И двух гранатометчиков, когда пытались подавить пулеметные гнезда.

– Ясно.

Он восстановил в памяти дом, который успел увидеть до начала обстрела. Высоченное белое здание с непомерно широкими окнами. Гранаты кидать – одно удовольствие: не промахнешься. В нижние, судя по копоти и выкрошенному бетону, уже кидали. Стена – рябая от пулевых оспин. Дом напоминал айсберг, плывущий в студеном море. Пулеметы стоят грамотно: перекрестные сектора, траншея как на ладони. Снайпер? Третий этаж… пятый… седьмой… Стоп! Седьмой этаж, центральное окно. Едва заметный светлый бугорок над подоконником.

Голова? Возможно.

– Сержант, вы засекли местоположение снайпера?

– Никак нет, сэр.

– Плохо. Ладно, попробуем выманить. Передайте приказ: готовиться к атаке. Гранатометчиков – на фланги, распределить цели. По команде – подавить пулеметные гнезда и прорываться к дому.

– Но, сэр… А как же снайпер?

– Снайпером я займусь лично. Принесите мне винтовку.

– Есть, сэр!

– Еще мне нужны два добровольца. Пусть начнут перемещение по траншее. Дайте им использованные одноразовые гранатометы. Задача: помелькать, чтобы привлечь внимание снайпера. Дальше – мое дело. Все ясно?

– Так точно, сэр!

– Выполняйте.

Пригибаясь, сержант заспешил прочь. Вскоре молоденький капрал принес винтовку. Взяв оружие в руки, он с трудом сдержал вздох разочарования. Вместо снайперской винтовки с хорошей оптикой ему вручили винчестер времен покорения Дикого Запада.

– Как это понимать, капрал? Что за антиквариат?

– Простите, сэр! Это все, что есть. Остался от сержанта Берна. У остальных – автоматическое оружие стандартного образца.

В доказательство капрал продемонстрировал автомат-короткоствол со сдвоенным магазином и откидным прикладом.

– Этот реликт хоть заряжен?

– Не могу знать, сэр!

Вот же бестолочь! Заладил, как попугай: «Простите, сэр! Не могу знать, сэр!» Хоть бы раз по званию обратился… По крайней мере стало бы ясно, в каком он чине. Не спрашивать же у подчиненных? Он покосился на собственный левый погон, поймал изумленный взгляд капрала и плюнул в сердцах.

Руки действовали сами. Он передернул скобу перезарядки. Из затвора вылетел масляный желтый патрон, и он ловко поймал его в подставленную ладонь. В магазине патронов оказалось семь. Заново перезарядив винчестер, он проверил, что оружие стоит на боевом взводе, приказал восхищенному капралу следовать за ним и направился к заранее намеченной позиции.

Шагах в тридцати из бруствера торчал косо срезанный, исковерканный пулями пень. Он осторожно просунул «реликт» сержанта Берна между обнажившимися узловатыми корнями, прильнул к оружию, повел стволом. В окне седьмого этажа что-то шевельнулось. Вспышки выстрела он не увидел – похоже, винтовка снайпера была снабжена пламегасителем.

Еле заметное облачко дыма развеялось через секунду.

– Иржи! – заорали в траншее. – Иржи убили!

В глазах потемнело. Накатила бешеная, черная ярость. Сволочь! Я никому не позволю безнаказанно убивать моих солдат! Мигом позже обжег стыд. Это по его приказу неведомый Иржи выполнил роль приманки! Он знал, что отправляет человека на верную гибель. И теперь обязан застрелить снайпера, чтобы смерть Иржи не была напрасной.

Кто-то горячо задышал ему в шею.

– Сэр, я его засек! Он вон там!