Чудозавр - Эдит Несбит

Даже самый маленький братишка залепетал:

— Ацю улять ножками.

Карета дрогнула в последний раз и остановилась.

Толкаясь и наступая друг другу на ноги, но не обращая никакого внимания на это, все бросились вон из экипажа. Только мать, как это ни странно, совсем не торопилась. И даже выйдя из кареты, — не одним прыжком, а тихонько, по ступенькам, она еще посмотрела, как вносили чемоданы, потом расплатилась с извозчиком, и ей, по-видимому, совсем не хотелось тотчас же броситься со всех ног и поскорее обежать сад, двор и заросли шиповника, терновника и бурьяна, оказавшиеся за сломанными задними воротами. Но дети, конечно, лучше знали, что надо было сделать прежде всего.

По правде говоря, дом этот был самый заурядный и особой красотой не отличался, мать находила его даже неудобным, и ей очень не нравилось, что в нем слишком мало полок и нет ни одного чулана. Но дом стоял в глухой местности, никакого жилья вблизи не было. А так как дети провели два последних года безвылазно в Лондоне и им не выпало даже на несколько часов съездить на берег моря, то домик показался им каким-то сказочным дворцом среди земного рая.

Ведь Лондон — это настоящая тюрьма для детей, особенно если их родные небогаты. Конечно, там есть и театры, и магазины с разными интересными вещами, но если у вашей семьи нет лишних денег, то в театрах бывать доводится очень редко, да и в магазинах многого и много покупать нельзя. Вообще большие города устроены совсем не так, как надо: там всюду одни прямые, плоские мощеные улицы с огромными скучными домами по сторонам; в общественных садах и парках по деревьям лазить нельзя и даже по траве ходить не позволяют; да и трава там всегда пыльная, а деревья все как-то похожи друг на друга. Нет там и таких хороших вещей, как лес, кустарник, песок, вода, с которыми можно играть, не портя их и себе не вредя. Вот почему в городах дети порой так несносны. Они сами не понимают, чего им недостает. Очень часто не знают этого и их отцы и матери, тетки и дяди, учителя, гувернантки и няни. А мы с вами теперь это знаем.

Прежде чем детей собрали и заставили умыться к чаю, они уже успели обследовать и сад, и двор, и все постройки. Теперь они были вполне убеждены, что в Белом доме им будет очень хорошо. Собственно говоря, они и раньше на это надеялись, но когда открылось, что позади дома кустятся густо заросли дикого жасмина, когда они нашли лужайку, поросшую мягкой, зеленой и совсем не пыльной травой, когда над конюшней был открыт сеновал с остатками сена, надежда детей на привольную жизнь обратилась в уверенности. Когда же Роберт обнаружил поломанные качели, свалился с них и набил себе на лбу шишку величиной с яйцо, а Кирилл прищемил себе палец дверью старой клетки для кроликов, всякие сомнения в будущем счастье, если они у кого-нибудь и оставались, исчезли окончательно.

Лучше всего было то, что здесь, на даче, не было никаких правил: туда не ходить, того не делать. В больших городах обыкновенно на всем наклеен ярлык: «Не трогай!» Хотя такой ярлык и невидим, от этого не легче: все равно вы знаете, что он тут есть, а если не знаете, то вам очень скоро об этом скажут.

Белый дом стоял на вершине холма, сзади него был лес, а по бокам с одной стороны громоздились каменоломни, а с другой зияли ямы, откуда копали песок. У подножия холма расстилалась долина с причудливого вида постройками, в которых выжигали известь, с красной кирпичной пивоварней и горсткой домишек. Когда высокие трубы дымили, а солнце садилось, вся долина покрывалась золотистым туманом, а известковые печи и сушилки для хмеля сверкали в лучах солнца, словно какой-то волшебный город из «Арабских сказок».

Начав описывать местность, я мог бы и продолжить свою повесть в том же духе и поведать вам подробно о том, как шла обыденная жизнь детей в Белом доме и чем они там занимались. А делали они там то же самое, что, вероятно, делали бы и вы на их месте. Если бы я рассказал, что дети порой были шаловливы и надоедливы, как и с вами иногда случается, то, пожалуй, кто-нибудь из ваших тетушек черкнул бы карандашом на полях книги: «как это верно!» или «так часто бывает!» И такая надпись вам, вероятно, не понравилась бы. Поэтому я уж лучше не стану писать о повседневной жизни детей в Белом доме, а расскажу вам только об удивительных приключениях, которые с ними здесь случились. И вы можете оставлять книжку где хотите, не опасаясь, что кто-нибудь из взрослых напишет на ней: «Как это верно!» Взрослые люди не верят чудесам и всегда требуют так называемых доказательств. А дети почти всему готовы верить, и взрослые это знают. Вот почему они говорят вам, например, что Земля круглая, как апельсин, хотя вы сами отлично знаете, что она плоская. Потому же они уверяют вас, что Земля вертится вокруг Солнца, хотя вы собственными глазами каждый день можете видеть, что Солнце поднимается утром и уходит спать вечером, как и полагается порядочному Солнцу; Земля же знает свое место и лежит смирнехонько, а не вертится, как волчок.

Однако я смею думать, что вы верите всем этим россказням взрослых о Земле и Солнце, а если так, то вам нетрудно будет поверить и мне, когда я скажу, что не успели Антея, Кирилл и другие дети пробыть на даче неделю, как уже нашли необыкновенное существо: не то зверя, не то волшебника. Хотя я должен сказать, оно совсем не было похоже на тех волшебников, о которых вы читали или слыхали, или каких, быть может, сами видали. А случилось вот как: Отец должен был неожиданно уехать по делам, а мама отправилась к бабушке, которая немножко захворала. После их отъезда в доме стало как-то пусто и скучно. Дети бродили из комнаты в комнату, смотрели на обрывки веревок и клочки бумаги на полу, еще не выметенные после упаковки вещей, и не могли придумать, чем бы им заняться. Наконец Кирилл предложил:

— Знаете что? Возьмем наши лопаты и махнем к песочным ямам, будем играть, будто мы на берегу моря.

— Папа говорил, здесь когда-то и было море, — сказала Антея. — Я слышала, здесь есть раковины, которым — знаете по сколько? — по нескольку тысяч лет. Вот бы найти!

И недолго думая, дети направились к песочной яме. У самого края ямы они задержались, посмотрели вниз и спускаться с обрыва не стали: отец предупреждал их, что это место опасное, как и каменоломни. Песочные ямы сами по себе не страшны, если только вы не будете карабкаться по их краям, а пойдете по дороге, где возят песок.

Дети были обременены не только лопатами, каждый из них по очереди должен был нести Ягненка — так звали они своего младшего братца, потому что первое слово, которое он произнес, было «бэ-э!». Прозвища были и у других. Так Антею они иногда звали Пантерой; когда читаешь, это кажется немножко глупым, но когда говоришь, выходит созвучие с ее именем, не правда ли?

Песочная яма была очень широка и глубока, не яма, а умывальный таз великана. По верхнему краю ее росла трава с какими-то красными и желтыми колючими цветами; на дне ее бугрились кучи песка, а по бокам в некоторых местах попадались пещерки; выше, на обрыве, виднелись целые ряды маленьких дырочек: то были гнезда стрижей.

Конечно, дети выстроили замок из песка. Но постройка замков — не очень веселая забава, если нет надежды, что придет прилив, наполнит ров, потом смоет подъемный мост и, в довершение удовольствия, вымочит всех по крайней мере по пояс.

Кирилл загорелся выкопать пещеру, чтобы играть в ней в разбойников, но другие побоялись, что пещера обвалится и похоронит их всех заживо. Дело кончилось тем, что все усердно принялись копать нору в Австралию. Дети, как видите, верили, что Земля шарообразна и что по другую ее сторону австралийские мальчики и девочки ходят вверх ногами, как мухи по потолку, а головы их болтаются в воздухе.

Дети раскраснелись, перемазались в песке, но продолжали копать и копать. Ягненок попытался поесть песку, предположив, что он сахарный; но, узнав по собственному опыту, что песок совсем не вкусен, он расплакался и заснул от огорчения, улегшись в уютной ямке на дворе недостроенного замка. Это позволило его братьям и сестрам работать, не отрываясь от дела. И нора в Австралию стала уже настолько глубока, что Джейн, которую иногда почему-то звали Киской, предложила кончить на этом.

— А вдруг мы провалимся, — опасалась она, — и упадем среди маленьких австралийцев? Представляете? Ведь песок может попасть им в глаза!

— Да, — поддержал ее Роберт, — и они рассердятся, станут бросать в нас камнями и не дадут нам посмотреть на кенгуру, на страусов эму и прочие австралийские чудеса.

Кирилл и Антея знали, что Австралия не так-то уж близко, однако и они согласились бросить лопаты и копать дальше руками. Это было совсем не трудно, так как песок на дне ямы был очень мелкий и сухой. Иногда в нем попадались раковинки.

— Подумать только, — сказала Джейн, — здесь когда-то было мокрое море с волнами, рыбами, кораллами и морскими царевнами!