Черное & Белое - Кумихо

— Угу, — кивнул Дан. Он царским жестом руки откинул прядь волос с лица лишь двумя пальцами, что сверкнули в лунном свете перстнями. — Знаю. Ты Светлая… Светлана. Верно? — хмыкнул он, словно уточнял. Но Дан не уточнял. Он говорил уверенно и даже и не думал о возможности провала. Он знал, а не угадывал. Мороз прошел по коже Светы. Она вздрогнула. Ее руки подогнулись, а язык прилип к небу, мешая ей говорить.

— Кто… кто ты?! Откуда ты меня знаешь?

— Я тебя не знаю. Вижу в первый раз. И знаешь, увидев тебя тут, валяющейся на пожухлой траве вперемешку с прошлогодней листвой, я думал пройти мимо, но кое-что остановило меня…

— И что же?

— Неважно. Скажем так… желание помочь ближнему своему.

— Хорошо. Но тогда, откуда ты так уверенно сказал мое имя?! Ты знаешь меня!!! Кто ты, черт возьми!

— Не поминай черта так легко. Если его зовут, то он приходит. Света испугалась не на шутку. Кажется, ее новый знакомый был из тех, кто всерьез увлекался мистикой и верил в переселение душ и загробный мир.

— Не хочешь ли ты сказать, что ты и есть он?!

— Ты так сильно ударилась головой? С чего бы мне так говорить? Нет, я не он. Но я видел его.

— Что?! — к Свете стала подкатывать тошнота. Она сопровождала ее истерику. — Ты же шутишь так, да?

— Желаешь так думать — думай, а вот одна в лес ночью больше не ходи и не ведись на развод со стороны твоего обрата. Темные у него мысли есть на твой счет.

— О чем ты? Знаешь Матвея?

— Нет, но вижу его, через тебя. Ты относишься к нему как к брату, а он видит в тебе опасность. Ты для него змея, которую надо извести.

— Замолчи! — закричала Света. Пара дремавших ворон каркнула и взметнулась в небо. Лес стал еще более пугающим.

— Я тебя всего лишь предупредил. Решать тебе.

— А что ты здесь делаешь в такое время?

— Если я скажу, то ты все равно откажешься мне верить. Думаю, что стоит промолчать. Дан встал и отряхнулся. Помогать Свете он не спешил. Уже изрядно отойдя от нее, он обернулся и заговорил:

— Уходи из леса. Сейчас же! И постарайся забыть меня.

Света удивленно провожала своего странного нового знакомого. Ей бы помолчать, но она не смогла удержаться и спросила:

— А если я не смогу этого сделать?

— Тогда, — задумался на секунду Дан. — у нас с тобой огромные неприятности. Удачи! — махнул он рукой, звеня своими многочисленными браслетами и напульсниками. Света поспешила убраться из леса. Она шла с той скоростью, с которой позволяла ей рана на голове и боль, которая отдавалась при каждом шаге. Света спешила в противоположную сторону от той стороны, куда скрылся Дан. Он ушел в самую чащу, а Света же, наоборот, жаждала выбраться из леса. Ей уже были неважны ни пари, ни Роман, ни брат… Ее мыслями завладел загадочный высокий и худосочный парень со странным именем Дан. Через десять минут Света вышла в поле, откуда виднелась дорога. На обочине стояла машина брата. Фары были включены. Девушка поспешила им навстречу. Она едва не падала, когда добралась до «нивы» брата. Парни с ужасом глядели на разодранные коленки, грязный сарафан и растрепанные волосы девушки. Первым опомнился Матвей. В его планы входило напугать сестренку, но не убивать. Он был не готов сидеть за ее убийство. Подбежав к Свете, парень подхватил ее и отнес на заднее сидение машины. Все расступились.

— Что с тобой? Что случилось? Почему ты вся грязная?! — пытался получить хотя бы один ответ от сестры Матвей.

— Ты кого-то встретила? Случилось что-то плохое? — спросил Семен — приятель Матвея и Ромы. Сам же Рома вызвался достать аптечку, чтобы обработать раны.

— Все нормально. Я просто упала и все, — отбрыкивалась от них Света. Про нового знакомого из леса она говорить не спешила. Света приподнялась на локтях, желая и вовсе встать на ноги. К тошноте она уже мало-мальски стала привыкать.

— А это еще что такое?! — послышался дикий вопль брата. Света обернулась назад, туда, куда указывал ее брат. Все ахнули. На заднем сидении авто отпечатался кровавый след от раны в голове девушки… Это была пентаграмма. Ровная, с заостренными концами. Идеальная симметрия.

Кровавый след был четким, словно кровь сама подтягивалась, пытаясь уместиться в ровные линии. «Мы должны встретиться еще раз, Дан… Чтобы за этим не произошло. Ты что-то знаешь!» — смотрела с отвращением на кровавый знак Света. Матвей уже звонил в скорую. Шутка обернулась для всех новым поворотом в их жизнях.

2

— Как она, доктор? — волновался отец за Свету. Они с женой стояли у палаты интенсивной терапии. Когда Матвей вызвал «скорую», то Света еще была в сознании, но потом начала оседать, бледнеть и закрывать глаза. Мальчишки еще сильнее перепугались и к приезду врачей сами были в полуобморочном состоянии. Света впала в кому в машине «скорой» и до сих пор не приходила в сознание. Врачи не знали, что с ней делать: состояние ее было удовлетворительным и рана была не смертельной, но девочка оставалась без сознания. Марина Алексеевна Ракитина, мать Матвея и мачеха Светы, стояла рядом с мужем и поддерживала его. Ей хотелось помочь чем-то мужу, но он не обращал на нее внимания. Узнав, что все это проделки его сына, Андрей Владимирович Ракитин и слышать не хотел о нем. Он злился на старшего сына за то, что тот подверг опасности сестру из-за детской обиды. Мужчина подозревал, что Матвей недолюбливает Свету, но открыто парень никогда этого не демонстрировал отцу и тому приходилось смотреть на подколки и мелкие издевки со стороны Матвея в сторону Светы спустя рукава. И теперь, все это вылилось в трагедию. Андрей Владимирович винил во всем себя. Он не уберег дочь, у которой, кроме него и никого, по сути, не осталось.

— Андрей, может ты поедешь домой и отдохнешь? — робко поинтересовалась у него Марина.

— Что? Ты это серьезно сейчас?! Предлагаешь мне отдыхать, когда моя дочь находится на грани жизни и смерти! Ты что несешь?! — сорвался на нее муж.

— Не кричи на мать! — поднялся со скамьи Матвей. Он сидел на больничной скамье в коридоре и думал о том, что делать.

— А ты, вообще, молчи! Я с тобой сейчас ни разговаривать, ни видеть не могу.

— Не кричи на сына, — завизжала Марина. — Мы приняли ее в наш дом, а она… она портит наши отношения!

— Что?! — Андрей не мог поверить в услышанное.

— То! Идем, сынок, отсюда, — потянула Марина сына за руку. Но Матвей не спешил. Он стоял намертво и не двигался. — Что с тобой?

— Я остаюсь. А вы можете идти, — подошел он к двери реанимации. На его плечах был белый халат, а на ногах синие бахилы.

— Ты хочешь остаться? — не могла поверить в это Марина.