Испытание любви - Хиллари Эскотт

Едва Мей захлопнула за собой дверцу, маячивший впереди седан тронулся с места. Мысленно возблагодарив Бога, Мей двинулась следом. Пробка понемногу рассасывалась.

Тем не менее было уже почти шесть, когда она свернула в тенистую аллею, ведущую к воротам с электрическим замком, охраняемым темнокожим весельчаком Джеком, мужем их служанки Молли, пять дней в неделю выполнявшей обязанности горничной и кухарки. От сторожки привратника Мей направилась прямо к подъезду обширного двухэтажного дома Косты Киприади.

Ухоженные лужайки и цветники между деревьев составляли живописный фон для резиденции, расположенной вдали от главной дороги. В дизайне особняка ощущалось нечто южное, греческое, созвучное темпераменту и происхождению хозяина.

Мей на большой скорости подъехала к подъезду дома. Тяжелые двустворчатые двери отворились в тот самый миг, когда она выбралась из машины. Молли ожидала хозяйку на пороге. Входя в холл, та поблагодарила служанку теплой улыбкой: ей не пришлось терять драгоценное время, роясь в сумочке в поисках ключей.

— Спасибо, Молли. Попроси Джека поставить «форд» в гараж. — Получив молчаливое подтверждение, она спросила: — Коста наверху? — Служанка в очередной раз кивнула, и Мей побежала вверх по широкой витой лестнице на второй этаж.

Минутой позже Мей ступила на полукруглую галерею, огороженную балюстрадой. Здесь располагалось пять спален, каждая с собственной ванной, а также большой общий зал, украшенный удачно развешанными картинами и напольными керамическими вазами.

Хозяйская спальня находилась в передней части здания. Мей быстро направилась туда, на ходу одной рукой расстегивая пуговицы жакета, а другой сбрасывая туфли. Через секунду она уже входила в просторную спальню, обставленную чрезвычайно элегантно и имеющую две отдельные гардеробные комнаты.

Коста был занят продеванием запонки в петли манжета. Мей невольно задержала на нем взгляд. Уж очень привлекательно выглядел ее муж в белой рубашке и с аккуратно причесанными волосами. За этим изысканным фасадом крылась натура привыкшего побеждать воина. Весьма опасного, подумала Мей.

Киприади взглянул на жену, увидел выражение ее глаз и слегка удивленно поднял бровь. Глаза, столь темные, что казались черными, встретились с голубыми глазами Мей. Той потребовалось сделать над собой усилие, чтобы успокоить громко застучавшее сердце.

Знает ли он, как сильно волнует меня, промелькнуло у Мей в голове. Разумеется, знает. Коста умел найти к ней подход, умел разбудить дремлющие эмоции, даже те, что находились на инстинктивном уровне. В его умелых руках Мей забывала обо всем на свете и осознавала лишь выразительный язык тела.

Возьми себя в руки, подумала она, направляясь к своему гардеробу.

— У меня есть двадцать минут? — бросила Мей через плечо, снимая с вешалки короткое черное платье с красивой кружевной накидкой. Вслед за вечерним нарядом она выбрала туфли на высоком тонком каблуке и черные чулки. Все это должно было оттенить медового тона кожу и светлые волосы Мей.

— Попробуй уложиться в пятнадцать. Все же Мей потребовалось чуть больше времени. В спальню из душа она вернулась полностью одетой и с нанесенным на лицо макияжем. Оставалось лишь застегнуть молнию сзади на платье и выбрать украшения.

— Готово! — Мей захватила вечернюю сумочку и одарила Косту лучезарной улыбкой. — Идем? Они вместе прошли по галерее и начали спускаться. Даже несмотря на высоту каблуков, Мей все равно едва достигала макушкой плеча Косты.

— Новые духи?

Уловив в его голосе иронию, Мей ответила в тон:

— Ты же знаешь, это женское оружие. И ощутила легкую дрожь, когда Коста провел кончиком пальца по обнаженной коже вдоль выреза платья. — Тебе оно не требуется. Губы Мей тронула улыбка. — Пытаешься совратить меня?

— Я? — Его белоснежные зубы сверкнули в улыбке. Разумеется! Более того, Мей сейчас с готовностью поддалась бы искушению, однако ей не хотелось говорить об этом своему неотразимому супругу.

— Мы приглашены на ужин, не забыл? Ответный хрипловатый смешок почти вывел ее из равновесия.

— Предвкушение, дорогая, является важной частью любовной игры.

— Ты имеешь в виду наш брак? — мягко парировала Мей. — Ведь, по-твоему, если не ошибаюсь, это тоже своеобразная игра. Они пересекли холл и свернули в боковой коридор, ведущий в гараж.

— Тебе лучше знать.

— Вот как? — удивленно вскинула глаза Мей. Он остановился, вглядываясь в ее лицо. — Разве до сих пор я недостаточно хорошо демонстрировал свое отношение к нашему союзу? Хочешь новых доказательств?

— Думаю, ты еще покажешь мне свои чувства. Позже.

Что-то неуловимо двусмысленное мелькнуло в ее тоне, в словах, и Коста прищурился в попытке разглядеть на лице жены некую тень, прячущуюся под маской внешнего спокойствия.

Несмотря на кажущуюся безмятежность, Мей была очень ранимой. Она обладала прямым искренним характером, чуждым любой фальши или искусственности. Подобные качества редко встречались в кругу людей, в котором вращались Мей и Коста. Он часто задумывался над тем, осознает ли его прелестная женушка, как интонации голоса, мимолетная смена выражений на лице выдают ее внутреннее состояние.

Например, сейчас она почему-то нервничает, а значит, нужно отвлечь ее от хмурых мыслей.

Коста подхватил ладонью затылок Мей, наклонился и прильнул к ее губам. Приглушенно ахнув от неожиданности, она сразу же потянулась к мужу всем телом, отвечая на поцелуй.

Как долго это продолжалось? Несколько секунд или минут? Мей потеряла чувство времени. И испытала сожаление, когда Коста в конце концов отстранился. Его глаза были темны, их выражение непостижимо. Мей смотрела на мужа и остро ощущала каждый свой удар сердца.

— Существует разница между любовью и просто сексом, — тихо заметил Киприади. — Тебе должно быть известно это, дорогая. — Он нежно провел большим пальцем но ее нижней губе и довольно улыбнулся. — Ты сегодня без помады…

Последние слова мужа быстро помогли Мей справиться с собой.

— Зато твой рот, дорогой, украсился темно-вишневым оттенком. Должна сказать, тебе не очень идет эта помада. Коста искренне рассмеялся. И как всегда хрипловатый звук его голоса проник в самое сердце Мей.

— Ах, шалунья! Поймала меня… Надеюсь, в твоей сумочке найдется салфетка?

— Непременно, — ответила она, вынимая требуемое и вручая мужу. — Я всегда готова к любым случайностям.

Киприади вытер губы, бросил бумажную салфетку в корзину для мусора, стоявшую в гараже, у входа, затем распахнул перед женой дверцу стального оттенка «порше». Мей скользнула на пассажирское сиденье. Реставрация помады на губах заняла у нее считанные секунды. К тому времени, когда Коста сел за баранку, с этим было покончено.