Обезьянка - Геннадий Дорогов

– Если боишься уронить в моих глазах своё мужское достоинство, то выбрось эту чушь из головы. Всё нормально.

Официантка принесла заказ. Когда она удалилась, Борис спросил:

– Ты считаешь, что это нормально?

– Да, я считаю, что это нормально, – ответила Эмма. – Знаешь, Боря, мне не нравится эта дурацкая тема. Терпеть не могу моралистов. У нас на столе чудесное вино и отличная закуска. Что же тебя не устраивает? Смотри на жизнь проще.

– Как тот козлобородый в тире?

– Это другая крайность, – женщина взглянула на расстроенное лицо кавалера и заговорила неожиданно мягко, почти ласково. – Боренька, давай не будем портить вечер. Ты хотел доставить мне удовольствие – тебе это удалось: мне приятно твоё общество, – она вдруг откинулась на спинку стула и спросила с шутливой строгостью: – Ты всё же наполнишь бокалы, или мне самой это сделать?

Борис улыбнулся и поднял руки, признавая своё поражение. В самом деле, чего он упёрся в своё самолюбие? Эта чёртова щепетильность, сколько раз она портила ему настроение и создавала различные проблемы. Борис тряхнул головой, словно отбрасывая все ненужные мысли, и наполнил бокалы. Вино действительно было чудесным. Оно словно растопило остатки льда. Вечер удался на славу. Эмма заказала ёще одну бутылку такого же вина, а под конец – роскошный десерт.

Борис с возрастающим любопытством приглядывался к ней. Всё же странная женщина. Похоже, её совершенно не волновало, как на неё смотрят окружающие, и что они о ней думают. Она знала себе цену, и эта цена была довольно высокой. Взгляд её карих глаз, казалось, пронизывал собеседника насквозь, словно рентген, а по выражению лица невозможно было понять, о чём она думает. Порой Борис терялся, не зная, шутит она или говорит всерьёз. Несмотря на всё это, Эмма оказалась очень интересным собеседником, способным поддержать разговор на любую тему. Когда вопрос по каким-то причинам её не устраивал, она отвечала уклончиво или вовсе обходила его стороной. Так, например, когда Борис спросил её о роде занятий, она ответила:

– Я работаю на себя, – и тут же переменила тему разговора.

Официантка принесла счёт. Борис взглянул на листок, и ему вновь стало не по себе: сумма приближалась к двум тысячам рублей. Эмма небрежно бросила на стол тысячную купюру и две пятисотки.

– Сдачи не надо.

Когда они вышли из ресторана, она спросила:

– Ты проводишь меня?

– Конечно! – весело сказал Борис. – Теперь я почти уверен: если нападут хулиганы, ты меня непременно защитишь.

– Не бросать же тебя в беде, – ответила Эмма без тени улыбки. Вот и пойми, шутит она или нет.

Он проводил её сначала до дверей подъезда, потом до дверей квартиры, после чего не смог, да и не захотел, отказаться от приглашения войти. Но, войдя в квартиру, Борис вдруг опять почувствовал странную неловкость. Беззаботное, приподнятое настроение куда-то испарилось. Он ожидал, что хозяйка предложит чай или что-нибудь в этом роде, тогда неловкость исчезнет сама собой, и дальнейшие события будут развиваться самым естественным образом. Но Эмма молчала, внимательно наблюдая за ним. Наконец он сказал:

– Пожалуй, я пойду. Поздно уже.

– Разве тебя кто-то ждет? – спросила она.

– Нет.

Эмма подошла к нему и положила руки на плечи, пристально глядя в глаза:

– Может быть, тебя опять что-то не устраивает?

Всё также, не отводя взгляда, она стала медленно прижиматься к нему. Бориса охватило сильное волнение. Он понял, что нестерпимо хочет эту женщину. Какая-то мощная энергия исходила от неё, придавая желанию небывалую остроту. Он крепко обнял её, прижал к себе, и она часто и горячо задышала ему в ухо, извиваясь всем телом. Они стали торопливо срывать друг с друга одежду. Борису ещё подумалось, что со стороны это, вероятно, напоминает сцену из какого-нибудь американского фильма.

…Несмотря на достаточный опыт близких отношений с женщинами, таких ночей у Бориса ещё не было. Уже много раз в изнеможении он переворачивался на спину, едва не засыпая от усталости. Но после короткой передышки Эмма вновь горячо прижималась к нему, и всё повторялось заново. Хотя Борис был ещё далеко не стар, всё же ему давно перевалило за тридцать, и такой юношеской прыти он от себя не ожидал. Что-то не так было с этой женщиной! Она то яростно набрасывалась на него, словно хищница на свою жертву, то вдруг становилась тихой и покорной. Порой она казалась ему загадочным существом из неведомого мира, одновременно внушающим суеверный страх и нестерпимо влекущим к себе. Во мраке ночи её глаза сверкали каким-то неестественным блеском. Ведьма, настоящая ведьма!..

За окном уже светало, но Борис никак не мог заснуть, хотя чувствовал себя очень уставшим. Он лежал на спине, глядя в потолок, и думал о своём новом приключении, о женщине, лежащей рядом с ним на кровати. Борис повернулся к ней и осторожно обнял одной рукой.

– Эмма! – позвал он.

– Что?

– Признайся: иногда по ночам ты летаешь на метле?

– Нет, не летаю, – ответила она. – Метла – не мой профиль.

– Чем же пользуешься ты?

– Косою.

– Что? – не понял Борис. – Какою косою?

– Шутка. Спи, – ответила Эмма сонным голосом.

Навестить дочь в ближайшие выходные Борису не удалось. Знакомство с женщиной, запланированное на один вечер, переросло в роман, в котором страсть и тайна сплелись в один плотный клубок. Он по-прежнему мало что знал о своей новой подруге. Они много времени проводили вместе. Бродили по городу, посещая летние кафе, кинотеатры и другие заведения. Пару раз по настоянию Эммы посетили ресторан. Было видно, что финансовых затруднений она не испытывает. Но, разговаривая обо всём на свете, они, словно сговорившись, ряд тем обходили стороной. Ну и ладно, думал Борис, так даже интересней. Заканчивались встречи в холостяцкой квартире Бориса, где необузданная, неведомая прежде страсть заполняла всё существо, вытесняя все прочие чувства и мысли.

Иногда, оставаясь в одиночестве, Борис размышлял о том, как бы сложилась его семейная жизнь, если бы Рита, бывшая жена, имела хотя бы малую долю этой дикой страсти. Конечно, причиной развода явилось множество разногласий, но все они, пожалуй, могли быть успешно преодолены, если бы у них в интимном плане было всё в порядке. Рита и в молодости была ленивой в постели, а с годами и вовсе посадила мужа на голодный паёк. Для отказа всегда находились веские причины. Но и те редкие ночи, когда она уступала ему, не приносили желанного удовлетворения. Жена равнодушно принимала ласки, демонстрируя мужу темперамент резиновой куклы. Всякие попытки объясниться на эту тему раздражали Риту и неизбежно заканчивались её монологом о мужском эгоизме.

В конце концов Борис стал периодически заруливать налево. Об этом стало известно кому-то из «доброжелателей». Жену, естественно, проинформировали. Горько рыдая, она заявила, что не может жить вместе с человеком, которому бесконечно доверяла, и который так подло предал её. Борис пытался оправдаться. Он говорил, что искал на стороне то, чего почти был лишён в семейной жизни; что если кота морить голодом, то бесполезно запрещать ему лазить на стол – время от времени он оттуда что-нибудь да стащит. Как известно, ссорящимся людям свойственно чувствовать весомость только собственных аргументов. К обвинениям в неверности прибавилось множество крупных и мелких обид. Результат разборок не заставил себя долго ждать – семья распалась.

Борис страшно злился на жену. Он был готов к тому, чтобы навсегда вычеркнуть эту женщину из своей жизни. Но сделать это не позволяло одно серьезное обстоятельство: у них была дочь. После развода он встречался в разное время с разными женщинами, но ни с одной из них не планировал строить серьёзные отношения, так как боялся окончательно потерять дочь. Дочка для него была на первом месте. И вот сейчас Борис испытывал неловкость оттого, что отложил встречу с ней ради своего нового увлечения.

А увлекся он всерьёз. И причиной тому были не только бурные ночи. От Эммы исходила какая-то притягательная сила. То, что совсем недавно в её манере держаться казалось странным или нелепым, теперь вдруг предстало в совершенно ином свете. Особенно Борису нравилась её способность сохранять полную невозмутимость в любой ситуации.

Неприятный инцидент произошёл в воскресенье вечером, когда Борис с Эммой возвращались из ресторана. Сосед по подъезду пьяница и дебошир Колька Башлык был не в духе. Он цеплялся к прохожим, стараясь затеять потасовку. Тут-то ему и подвернулся Борис. Чтобы вернее спровоцировать конфликт, Башлык сразу же предпринял атаку в адрес его спутницы.

– Ты где такую кралю откопал? На конкурсе красоты? Я теперь всю ночь бояться буду.

– Отвали! – сквозь зубы процедил Борис. Связываться с придурком не хотелось.