Чип и Дейл - Андрей Кивинов

Он покинул подъезд, перед этим заглянув в почтовый ящик и ничего, кроме рекламных буклетов там не обнаружив. Быстро пересек двор и остановился возле детской площадки, на которой пара собачников выгуливали своих питомцев. Дом по форме представлял собой букву «Г». В центре двора когда-то бил фонтан, но сейчас от него остался только куцый сосок со шлангом, приспособленный для мытья машин.

Чип присел на скамейку-качели, закурил. Обзор отсюда неплохой. Видно и окна и парадную. Бросил взгляд на третий этаж. Шторы на окнах занавешены, стало быть, хозяева еще дрыхнут. Либо, никого нет дома, если у них рабочий день начинается в семь утра. Вряд ли они уехали за город на дачу, сегодня среда – рабочий день. И вообще, он не в курсе, есть ли у них дача… Наверняка какие-то окна выходят и на противоположную сторону дома, на улицу, но ему хватит и этих… К вечеру, если повезет, он будет знать почти все, что нужно.

Но вот что дальше? Чип никак не рассчитывал на такую дверь. Про фомку можно забыть, а работать отмычками он не умел. Не та квалификация. Он никогда и не стремился овладеть этим искусством. Зачем? В любом доме полно квартир, без проблем открывающиеся с помощью «фомы-фомича» и сильного плеча. Теперь жалел, что не овладел. Народ стал пугливый, баррикадируется стальными громадами, вырвать которые невозможно и танком.

И что в таком случае остается делать несчастному домушнику? На завод идти? Сейчас, побежал. Работа слово греческое, вот греки пускай и работают. Остается брать приблуду1 и действовать открыто. Сами виноваты, нечего вместо нормальных дверей крепостные ворота ставить.

Приблизительно такой план сейчас и прикидывал в голове несчастный домушник. Увы, другого не дано. Риск, естественно, увеличивался. Да и возможный срок, в случае прокола тоже. Грабеж, не кража. А тут даже и не грабеж, а разбой, отметил про себя Чип, немного разбирающийся в тонкостях уголовного права. Но риск стоил того.

Не исключено, придется задержаться в Питере. Такие дела быстро не делаются. Появятся и накладные расходы. В две сотни не уложишься даже при очень большой экономии. Причем, еда не самое главное, пару дней можно и потерпеть. На худой конец зайти в любой супермаркет и подкрепиться прямо в зале. Но вот с перочинным ножиком грабить не пойдешь. А хороший тесак бабок стоит, не говоря уже про что-то более серьезное, вроде ствола. Покупать игрушечный пистолет несерьезно. Только людей смешить. Они так же игрушечно испугаются.

Знакомых в Питере, чтобы занять нужную сумму, у Чипа не было, и рассчитывать он мог только на свои силы. Ничего, что-нибудь подвернется в голову.

Собачники свалили с площадки вместе со своими четвероногими любимцами, украсившими газон парой симпатичных кучек. Один из них, плотный мужик лет тридцати зашел в знакомый Чипу подъезд. Может, он из той квартиры? Собачка у него славная, бойцовая. Только этого не хватало.

Но шторы на окнах не распахнулись, никакого движения за окнами не произошло. Слава Богу.

Чип решил ждать, сколько потребуется. Вытащил из рюкзака бутылку с водой и поставил на скамейку. Здесь он не привлекал ничьего внимания. Ну, сидит мужичок, отдыхает, попивает водичку, кому какое дело?

Наблюдая за окнами, он постарался вспомнить, что еще знает о хозяйке квартиры. Мозг включил заднюю передачу, и память вернула его на несколько лет назад. В зону. Усиленного режима.

Прозвище Чип он получил именно там. В родной Самаре его знали, как Геру-Пузыря. Производная от фамилии Пузырев, а не от внешних данных. На колобка Гера совершенно не походил. В зоне он сошелся с соседом по бараку, Лехой Авдеевым из Питера, который своими крупными передними зубами напоминал грызуна и бразильского футболиста Рональдо, а по комплекции и чертам лица был схож с Герой, словно единоутробный брат. Клички Чип и Дейл прилепились к ним тут же. Правда, на помощь, в отличие от героев американского мультфильма они ни к кому не спешили.

Гера попал под статью второй раз. Первая судимость была несерьезной. Драка в одной из Самарских пивных. Усмотрели злостное хулиганство и для начала наградили условным сроком. Хотя, Гера, по собственному мнению, лишь оборонялся, отмахиваясь кухонным ножом от оборзевшей интеллигенции. Через полгода в двери его квартиры вновь постучались люди из небезызвестных органов. Копы, говоря по-американски. Теперь дело обстояло серьезней. Люди предлагали добровольно рассказать, сколько самарских квартир он обнес вместе с одним своим приятелем. Гера, конечно, удивился предложению, после пытался протестовать, но безуспешно. Беседуя, люди проводили у него несанкционированный обыск и выуживали из потаенных мест то, что еще не удалось сбыть или было оставлено на память об удачных боевых походах. А также намекали на продолжение беседы в более располагающих к откровенности условиях. То есть в ближайшем отделе внутренних дел. При этом массируя кисти рук, разумеется, своих. Об особенностях подобных бесед Гера был наслышан от своего опытного подельника, поэтому предпочел не рисковать, и благоразумно попросил лист бумаги и адвоката. Первое ему дали тут же, а адвоката пообещали, когда он все чистосердечно напишет, и его поместят в изолятор временного содержания. Прав, как в импортных фильмах, не зачитывали. Одни обязанности.

Гера конспективно изложил на бумаге свои криминальные мемуары, нехотя вспомнил про все шесть квартир, где побывал, а также кому и за сколько толкнул вещички. Каким образом на него вышли, он у ментов не спрашивал. Все равно не скажут. Скорей всего, прокололся где-то на сбыте. Или застучали, ведь по глупости особого секрета он из своего промысла не делал. Несмотря на предупреждения старшего товарища.

Старший товарищ, к слову сказать, и заманил Чипа в квартирный бизнес, если это можно так назвать. Показал, как правильно и бесшумно отжимать двери, как заметать следы, посыпая их перцем, как вести себя на допросе. И прочим секретам ремесла. Чипу ремесло полюбилось. Ведь затрат особо никаких, а доход приличный и, главное, практически мгновенный. Не то, что на его сраной фабрике. Месяц потеешь на конвейере, а потом полгода мизерную зарплату ждешь.

В итоге наставнику влепили по максимуму, а Гере пять лет с учетом чистосердечного признания и не слишком объемного послужного списка былых заслуг. С отбыванием наказания в колонии усиленного режима далеко за Уральским хребтом. На суд пришла только мать. Оставившего их отца Гера не помнил, а места для дамы сердца в его душе к двадцати четырем годам не нашлось. После оглашения приговора, он, конечно, расстроился, как всякий нормальный человек, но не очень. Все-таки, пять лет не двадцать пять. А если повезет, можно выйти условно-досрочно.

Как выяснилось позже, под словом «повезет» подразумевалось не просто везение, что приходит иногда в казино, в лотерее или еще где. Здесь везение надо было заслужить. И не только примерным поведением, ударным трудом на лесосеке и участием в художественной самодеятельности. Но и добровольным сотрудничеством с зоновской администрацией. По возможности, активном. Стук-постук… На это кум 2 и намекнул Чипу при первом знакомстве. Но Гера стоял на демократических рельсах и открыто заявил, что лучше лишний год в зоне, чем несмываемый позор на всю оставшуюся жизнь. «Хозяин-барин»3, – улыбнулся кум и пожелал Гере удачного перевоспитания и исправления.

Леха Авдеев, он же Дейл, сидел примерно за то же, что и Чип. Только двери он не ломал, а зарабатывал на доверии. Познакомится с лохом, напросится в гости и что-нибудь свиснет. Золотишко, наличность. Особенно хорошо клевали на его чары малолетние дурочки из зажиточных семей. Достаточно намекнуть на любовь, и он уже приглашался на уик-энд, пока дурочкины предки тусуются на даче или еще где. Визиток и контактных телефонов он дурочкам не оставлял, и в пятимиллионном Питере этот бизнес шел на ура. Попробуй, вычисли. Но однажды не повезло. Столкнулся с одной из подружек нос к носу в Гостинке. Причем та гуляла не одна, а с плечистым папой. Дейл, попытался улизнуть, но папа успел схватить его за воротник цепкими пальцами и чуть не придушил. Далее оказалось еще хуже. Папа служил крупной шишкой в министерстве юстиции, имел обширные связи, и Дейла сразу затрюмили в «Кресты», вместо того, чтобы оставить под подпиской о невыезде, как начинающего. Он, как и Чип, протестовал, божился, что ничего не брал, что это чудовищная ошибка, но… Пять лет усиленного режима за один единственный эпизод. Беспредел, однако.

Но и на этом беды не кончились. Мстительный папа не поленился связаться с зоной и попросил, чтобы обидчику устроили там не просто усиленный режим, а условия наибольшего благоприятствования. Как в пятизвездочном отеле. Услуга – «Все включено». И карцер, и койка у параши, и любовь ближних, некоторые из которых всегда готовы услужить администрации за лишний стакан водоньки или папироску с травкой. И если б не Чип, к тому времени уже оттрубивший год, остаться бы Дейлу без симпатичных передних зубов.