На дне глубочайшей из впадин (СИ) - Susan Stellar

— Держите Таболта! Не уйдешь, сволочь! — кричал он, размахивая мечом.

Резкий удар, свист и хлюпанье. Всплеснулся кровавый фонтан, и на глазах Дэраэля белая, всё ещё изгибающаяся рука с сухими требовательными пальцами упала на мостовую. Это была рука цеплявшегося за него незнакомца. Послышался короткий сдавленный всхлип, и шумное тело упало следом. Дэраэль едва успел отразить новый удар. Его теснили к ограде, пока командир отряда, склонившись над упавшим, потрясённо всматривался в его лицо, как будто бы видел его где-то раньше. Когда командир выпрямился, его глаза были страшно черны.

— УБИТЬ ТАБОЛТА! — заревел он.

Три клинка сцепились меж собой, река крови пролилась по камням, давно привыкшим к жестоким стычкам. Один стражник с разорванным горлом обрушился наземь; его бледное лицо ещё конвульсивно подёргивалось. Другой потрясённо смотрел на товарища — его клинок прошел насквозь грудь с серебряными знаками отличия, и теперь на швах мундира проступала кровь.

А Дэраэля Таболта уже никто не мог найти: тот бежал по тенистым переулкам Сектора третьего, холодно насмехаясь про себя над глупыми выкриками командира:

— Схватите Таболта! Эту дрянь нельзя оставлять в живых!..

Глава 2. Мёртвый по газетному свидетельству

Дэраэль опрокинул ещё стакан пьянящего напитка и поднялся. Замызганные полы старого плаща тёрлись о край грубо отшлифованной столешницы, производя шелест, напоминающий скольжение змеиной кожи по камням. Сидящий напротив разбойник уложил похожие на маленькие булыжники локти на стол, его сморщенное, рассеченное на половины шрамом холодное лицо засияло.

— Ну, рад был повидаться, — сказал он, — мой дорогой покойник.

Губы Дэраэля съёжились в злую точку, его глаза недобро блеснули из-под низко надвинутого тёмного капюшона.

— Не называй меня так, — сказал он, и его плечи неестественно дёрнулись.

Разбойник подался ещё ближе; его локти-булыжники скользили в луже разлитого кем-то пива, которую так и не вытерла ленивая официантка, подрабатывавшая на досуге проституцией, как и многие женщины в Третьем секторе. Маленькие глаза разбойника сверкали, словно снег на солнце, а ухмылка расползалась по его изуродованному шрамом лицу с неудержимой быстротой.

— Боишься наказания богов? — спросил он с явной провокацией.

Дэраэль пожал плечами и снова легко сжал рукоять меча под своим просторным плащом.

— Здесь я себе сам бог и судья, — сказал он, — спасибо, что убил меня, Джересто.

— Обращайся. Я специалист в таких вопросах, — разбойник подмигнул ему левым глазом, не задетым давнишним ударом, и тоже начал выбираться из-за узкого столика, растворяясь в дыму, который нещадно выпускали из трубок курильщики — завсегдатаи трактира. Их отупевшие от тяжкой работы и постоянного приёма наркотиков глаза смотрели в никуда, некоторые даже раскрыли рты, позволяя слюням вытекать на грязные подбородки.

— Не сомневаюсь, — сухо ответил Дэраэль. — Ведь то вчерашнее ограбление склада — твоих рук дело? Хотя я мог бы не спрашивать; мало кому хватит сил с ходу свернуть шею начальнику патруля.

— Я б и тебе её с удовольствием свернул, — прорычал Джересто, вдруг тоже нырнув рукой под плащ, — чтобы ты не пищал здесь зазря!

Дэраэль равнодушно фыркнул:

— Ты и впрямь боишься этих идиотов? Они тебя не слышат, Джересто. Можешь расслабиться. Будь я на твоём месте, я тоже притворился бы покойником и пересидел немного, пока всё вокруг не успокоится.

У входа раздался треск бьющихся бутылок, следом полетели вопли какого-то пьяного посетителя, с размаху грохнувшегося оземь, пронзительные ругательства Мэтэорока, хозяина заведения, и визг двух проституток, сидевших на коленях у широкоплечего наёмника с пронзительным холодным взглядом. Дэраэль и Джересто быстро пожали друг другу руки, ненадолго сдавив ладони с преувеличенной силой, будто бы желая сплющить все кости в них.

— Ну, удачного пути в загробное царство, покойничек, — прошептал Джересто с недоброй усмешкой.

— Помолись сразу, — отреагировал Дэраэль с такой же усмешкой, — боюсь, жандарм вздёрнет тебя без исповеди, едва ты выйдешь на улицу. А там сейчас, кстати, так и шныряют дозорные — всё меня ищут.

— Так будь поосторожнее, — глухо рассмеялся Джересто, — не хорони себя дважды…

На этом они и расстались, пока не улёгся переполох, произведённый упавшим посетителем. Тот с пьяной, но счастливой улыбкой полулежал на полу, будто позируя невидимому художнику, и изредка пытался подняться, но неизменно валился опять, вызывая у Мэтэорока новый прилив ругательств. Две официантки визжали, не слишком умело изображая недовольство от того, что пользующиеся выходкой пьяницы посетители запускают руки к ним под короткие форменные юбки. Даже желающему и умеющему следить человеку крайне трудно было бы заметить, как под надёжной защитой шума и табачного дыма из заведения разными путями выскользнули два человека со спрятанными под капюшонами лицами.

Дэраэль раскрыл глаза с явной неохотой. Было ещё темно, совсем темно, как и всегда, но стражники уже начинали разжигать фонари где-то в конце улицы. Он опёрся на саднящий локоть, приподнялся и слабым голосом крикнул:

— Картес! Картес, сюда!

Затопали быстрые ноги, и вскоре в убогую комнатёнку, где ютился Дэраэль, вскочил мальчик лет одиннадцати: взъерошенные каштановые волосы, быстрые синие глаза, покрытые синяками и царапинами руки. На левой руке у него не хватало большого и безымянного пальцев, а щёку прочертил глубокий белый шрам.

— Да, Дэр? — весело поинтересовался мальчик, проворно пряча увечную руку в отвисший карман холщовых штанов, что были ему уже совсем коротки и нелепо обрывались в районе острых и невероятно грязных коленей. — Дать водички? Нарезался вчера, братец?

— Нет, не нарезался, просто вымотался, — пробормотал Дэраэль, — и вода мне не помешает.

— Снял девчонку, — предположил мальчик, опускаясь на колени в другом углу комнаты и начиная рыться в сваленных там полупустых сумках. — Надеюсь, ты на этот раз не пошёл через мост? Я вчера видел Рейтана, он подцепил какую-то гадость от местной шлюхи.

— Заткнись уже, Картес, — беззлобно осадил его Дэраэль, — я занимался устроением своей смерти.

— Правильно, — согласился Картес, — мало ли, вдруг бы тебя сцапали?

— Меня очень трудно поймать, — покачал головой Дэраэль, — дело здесь в другом. Я хочу, чтобы они прекратили вести мои поиски. Я хочу сделаться для них мёртвым — это лучший способ выиграть себе пару месяцев покоя.

Картес недоумённо повернул к нему взлохмаченную голову, пряча изуродованную руку в один из мешков.

— Пару месяцев?

— Как я ни хотел бы, чтобы стражники оказались идиотами, всё-таки они не поголовно тупые, — с ноткой удивительной весёлости промолвил Дэраэль, — кто-то из них обязательно начнёт доискиваться до правды, и, разумеется, выяснит, что я и не думал умирать. Тогда и грянет самое интересное.

— Тебе весело? Ты ненормальный, братец, — уважительно протянул Картес.

— Я хочу узнать, почему они так сильно возжелали меня убить именно после того, как я бросил незнакомца. Это явно неспроста. Я слишком дорожу своей жизнью для того, чтобы пренебрегать обстоятельствами, при которых меня пытались её лишить. Поэтому я и не стану прятаться слишком надёжно. Мне нужна передышка, чтобы обзавестись деньгами и попытаться разузнать что-то о том человеке. Хотя я сомневаюсь, что у меня это получится: я никогда не видел таких нарядов у наших жителей. Он вообще не похож на секторианцев. Этот парень как будто пришёл из другого мира.

— Глупости, — возразил Картес не слишком уверенным голосом, — кроме Секторов, больше ничего нет в целом мире. Двенадцать Секторов составляют один Город, как двенадцать месяцев образуют год, разве ты не помнишь?

— Слишком многое из того, чему нас учили в школе, на поверку оказывается полной дуростью, — пробормотал Дэраэль, снова заворачиваясь в свой видавший виды растрёпанный плащ. — Может быть, этот человек — какой-то из приближённых к Правительству. Вероятно, он даже является членом этого Правительства. Я не могу сказать точно, пока не повидался с Касиадом.