О чем мечтает герцог - Дженна Питерсен

Габби нахмурилась, но Лилиан не дала ей перебить себя.

— И при этом о Роджере Крэторне осталась несправедливо светлая память. Да ведь всего две недели назад я случайно услышала, как кто-то клеветал на мою семью, и тут же эта особа на одном дыхании говорила, каким замечательным человеком был покойный герцог Биллингем. Как я могу все оставить как есть? Как я могу с этим смириться?

— Твой отец так поступил, — не согласилась с ней Габби. — У него было пять лет, чтобы отомстить, но он этого не сделал.

Лилиан покачала головой, подумав об отце. После смерти матери он полностью ушел в свое горе. Отец едва был способен вставать по утрам, не говоря уже о том, чтоб помышлять о мести.

— Он каждый день сожалел о своей слабости! — проговорила Лилиан, вновь вспоминая предсмертные слова отца. — Он рассказал это моему брату и просил отомстить прежде, чем герцог умрет.

— Так пусть твой брат этим и занимается, — взмолилась Габби, схватив подругу за руки.

— Я месяцами ждала, что он, наконец, сделает это, но ты ведь знаешь моего брата. Он очень похож на отца и лучше выпивкой смягчит свою боль, чем займется местью. Но это просьба папы, и моя мать этого заслуживает. Поэтому я здесь, и я намерена поступить так, как он велел, даже если он просил не меня.

Габби какое-то время смотрела прямо в глаза Лилиан, потом кивнула:

— Я прекрасно тебя понимаю. Должно быть, это ужасно — постоянно слышать, как люди твердят о том, каким чудесным был герцог, когда ты знаешь правду. Я даже слышала, что ему собираются поставить памятник за все его благие деяния.

Лилиан стиснула зубы.

— Видишь? Вот почему я не собираюсь отступать, хотя он уже умер. Я не собираюсь проводить еще один Сезон там, где этого человека восхваляют, будто он святой.

— Я понимаю, — прошептала её подруга.

Лилиан кивнула, но тут же почувствовала укол совести.

— Если честно, я больше волнуюсь за тебя. В конце концов, если я добьюсь успеха и смогу доказать, что великий и замечательный Роджер Крэторн был никак не святым, а отвратительным лжецом и негодяем, у меня появится множество могущественных врагов, как ты уже сказала. Если ты собираешься искать себе мужа среди друзей герцога или имеешь планы на него самого…

Габби приподняла руку, остановив её:

— Я тебе не раз уже говорила: я никогда не захочу в мужья человека, чья семья была источником стольких твоих бед.

Лилиан пожала руку подруги и повернулась к окну, дав понять, что разговор окончен. Девушка стала разглядывать проплывающий за окном зелёный сельский пейзаж. Как бы Лилиан ни ценила преданность своей подруги, она была одной из тех немногих людей, кто прекрасно знал о финансовых затруднениях семьи Габби, и понимал, что это означает. Её подруга должна удачно выйти замуж, поэтому Лилиан была обязана оградить имя Уотсенвейлов от любых последствий, к которым могут привести её планы.

— Ты действительно считаешь, что сможешь найти доказательства того, что покойный герцог творил все те злодеяния, в которых ваша семья его обвиняет? — спросила Габби, вновь завладев вниманием Лилиан. — Свет набрасывается на своих бывших героев, как полчище гадюк, это верно, но нужны весомые доказательства.

— Я знаю. — Лилиан откинула голову, прислонившись к кожаной спинке сиденья, и вдруг почувствовала себя уставшей, а ведь она даже не начинала свои поиски. — Мерзавец… — Произнеся это слово, девушка тут же застыла, быстро взглянув на тетю Изабел, но хотя глаза матроны оставались открытыми, тихий храп все же слетал с её губ, что подтверждало, что она спит. — Мерзавец был настолько любим, он одурачил стольких людей, что потребуется много времени и сил, чтобы показать всем, каким он был на самом деле. Но если мне удастся найти достаточно доказательств, думаю, я смогу убедить общество. Даже если они не захотят услышать это непосредственно от меня, газеты быстро напечатают всю правду.

Габби с трудом сглотнула.

— Газеты? Они ведь наверняка потребуют более убедительные доказательства, прежде чем все же напечатать нечто, что может вызвать ярость семьи Биллингемов.

Лилиан кивнула.

— Да, и так как покойный герцог, покинув Лондон, стал проводить все свое время в поместье, думаю именно это место, как нельзя лучше подходит для того, чтобы найти его Ахиллесову пяту.

Габби выгнула бровь.

— Не говоря уже о том, что это единственный дом Биллингемов, куда тебя вообще пригласили.

Лилиан снова взглянула в окно. Слова подруги вовсе не были намеренной издёвкой, но они заставили девушку вспомнить о её месте в этом мире.

— Ты права, я не из тех, кого герцоги приглашают на балы. Но, возможно, удача будет на моей стороне.

Габби вздрогнула, поняв, что её слова задели подругу, но потом кивнула.

— Уверена, что так оно и будет. Ты найдешь здесь то, что ищешь, я знаю это. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

Лилиан взяла её руку и мягко сжала. Если что-то правдивое и осталось в этом мире, так это была Габби — самая лучшая и преданная подруга, которая у неё когда-либо была.

Когда отец Лилиан умер, а её младший брат стал не управляем от горя, именно Габби убедила своего отца позволить Лилиан жить в их семье и принять участие в Сезоне в качестве её гостьи. Именно Габби как-то ухитрилась попасть в список приглашённых на загородный приём нового герцога Биллингема. И именно Габби написала от имени своего отца герцогине, попросив включить в этот список и Лилиан. Все это потому, что она знала, как отчаянно Лилиан хотела исправить все то зло, что причинили её семье.

Карета медленно остановилась. Снаружи доносились какие-то голоса. В этот момент тетя Изабел с фырканьем проснулась, выпрямилась и с легкой улыбкой посмотрела на двух девушек, прежде чем выглянуть из окна.

— Ах, наконец, мы приехали! Они открывают для нас ворота, — проговорила она хриплым после сна голосом.

Едва слова были произнесены, как карета снова тронулась в путь, и они въехали в родовое поместье, которое на протяжении одиннадцати поколений принадлежало герцогам Биллингем. Теперь двенадцать, подумала Лилиан. В конце концов, существовал еще и новый герцог.

По слухам, отец и сын были очень близки, так что сын, вероятно, такой же безнравственный и лживый, каким до него был его отец. По крайней мере, так считала Лилиан. Если же она заблуждалась, и он был вовсе не такой, то вся ситуация могла усложниться еще больше.

Весьма нелепо — надеяться, что гостеприимный хозяин окажется негодяем.

Девушка выпрямилась, когда карета покатила по дороге, ведущей к основному зданию. Настало время собраться и быть готовой к непредвиденным обстоятельствам. Человек, с которым ей предстояло встретиться, не должен догадаться, что она прибыла на его загородный приём не как гостья, а как предвестник его гибели. Или, по крайней мере, как предвестник гибели хорошего имени и репутации его покойного глубокоуважаемого отца.