Чемпион - Аристарх Риддер

По манере игры Харийс был похож на Лукиянова, так что проблем сыграться с ним у нас со Стасом не было никаких.

В итоге получалось что в руках тренеров сборной будут две очень мощные и сыгранные тройки. Первой формально было звено Федорова. Могильный-Федоров-Буре, а второй мы. Витолиньш-Семенов-Виноградов.

Про Буре надо сказать отдельно. Видимо наш первый матч с ЦСКА стал своеобразным катализатором, который подстегнул карьеру Павла в ЦСКА. Во всяком случае если до нашего первого матча он ни разу не появлялся в составе своей команды, то потом стал полноценным игроком основного состава, сыграв до зимней паузы 18 матчей в которых он забросил семь шайб и отдал шесть результативных передач.

Это вкупе с тем как отлично смотрелась вся тройка Федорова не могло не привесзти к тому что будущая русская ракета получила свой шанс в сборной уже в этогм сезоне.

Вообще, у нас получилась очень молодая сборная, средний возраст которой был ниже всех остальных участников чемпионата.

Но при этом эта сборная была очень и очень талантливая, пять игроков которой железобетонно занимают места в стартовых составах двух лидеров чемпионата Советского Союза.

Пятнадцатого числа тренеры определились с капитаном команды. Им стал Сергей Федоров, хотя наверняка многие, да и я сам, хотели чтобы мой свитер украсила буква C, но нет. Тренерский штаб решил по другому, вместо капитанской нашивки я получил ассистентскую.

Первой тройкой нападения, пусть и формальной, мое звено с Виноградовым и Витолиньшем тоже не стало. Могильный — Федоров — Буре, вот какое сочетание формально считалось первым.

Хотя, всем было понятно что мне в любом случае придётся выходить против сильнейших центров соперника. Как ни крути но у меня процент выигранных вбрасываний приближался к девяноста шести, совершенно невозможные цифры, на самом деле.

В итоге у нас получилось четыре играющих звена. В совептском хоккее не было ни намека на ту глупость, которая тяжело заразила все уровни российского хоккея в десятых годах следующего века.

Никак Биться-бороться и разделения атакующих троек на играющие и сдерживающие тут не было и в помине. Притом не только на уровне молодежной сборной но и первой.

Все тройки нападения были именно что тройками нападения, а не непонятными полузащитниками-полунападающими.

Нет, конечно, и здесь было достаточно четкое деление на двусторонних форвардов, которое умеют играть на обеих стронах площадки, оборонительных, чьей задачей бло играть против сильнейших звеньев соперника и отрабатывать в меньшиснтве и чистокровных прим-балерин. Тех, о ком в НХЛ говорят что это игроки которые делают разницу.

Но в любом случае, без относительно роли на площадке, все форварды советской сборной умели играть в нападении. И умели это делать хорошщо. Забить могла любая тройка, и забить играя простив любого соперника.

* * *

Как только тренерский штаб опередился с составом началось время контрольных игр.

Как оказалось далеко не для всех зимняя пауза на игры сборных была именно зимней паузой. Сразу несколько московских клубов были спарринг партнерами и для нас и для первой сборной.

Например одиннадцатого и двенадцатого декабря мы провели сразу четыре контрольных игры. По две в день утром и вечером. Пятнадцатого против Крыльев Советов, у которых уехавших в расположение сборной игроков заменили спартаковцы, а на следующий день уже со Спартаком, в чьём составе были игроки Крыльев.

А перед стартом турнира на призы известий, четырнадцатого декабря, уже молодежная сборная стала спарринг-партнером для первой команды.

Сразу после этой игры, закончившейся вничью 8–8 мне удалось перемолвиться парой слов с Игорем Лукияновым, для него и Саши Каменского грядущая игра с ФРГ должна была стать дебютом. Илья Бякин в сборную вызывался регулярно и пока мы доигрывали первую часть чемпионата даже успел слетать с ней в Берн на игры со Швейцарцами.

— И как тебе Тихонов? — спросил я у Игоря, когда обе сборные уже помылись и выдалась свободная минутка чтобы поговорить в холле малой спортивной арены Лужников в которой мы и играли.

— Тиран, — усмехнулся Лукиянов, — гоняет и в хвост и в гриву. Куда там нашему Сан Санычу.

— А что он вообще говорит про твои перспективы на олимпийскую сборную?

— Честно сказать непонятно всё. ты же сам видел что я выходил в разных сочентаниях. И с Быковым с Хомутовым или с Каменским и со Светловым и Давыдовым.

Ну да, первые два звена у сборной были незыблемыми. Крутов, Ларионов, Макаров и Пряхин, Черных, Хомутов.

— Честно тебе сказать Сань, — Игорь огляделся и когда понял что его никто не услышит продолжил, — у меня такое чувство, что Тихонов взял меня в сборную исключительно с прицелом на то чтобы я играл в одном звене с тобой.

— С чего ты взял?

— Да так, понял по некоторым его оговоркам. Если бы он не рассчитывал в будущем на тебя то меня бы в сборной не было.

Игорь вздохнул и продолжил.

— Ты не поверишь, я даже немного завидую нашим ребятам сейчас. Со мной, если говорить про Калгари всё очень непонятно, а они сегодня в Берн летят. на кубок Шпенглера.

— Ты это брось, Игорек. Если тебя вызвали, значит ты прямо сейчас достоин места в сборной. Выбрось все эти дурацкие мысли из головы. Очень тебя прошу.

— Договорились, — как-то очень легко согласился со мной Игорь. Ладно Санёк, мне пора.

— Давай, удачи.

Мы с Игорем обнялись, потом я перекинулся парой слов с Сашей Каменским и Бякиным. Судя по всему у них упаднических настроений не было и на этом мы расстались.

* * *

Пятнадцатого декабря базу в Новогорске как следует завалило снегом, как будто в небе кто-то внезапно разрезал ножом огромный мешок и шедро засыпал всё вокруг.

Поэтому утренняя тренировка началась на льду началась на два часа позже, а вместо разминки мы, члены молодежной сборной намотали километров десять на лыжах.

Хорошо хоть это были просто лыжи не что-то с утяжелителями, от нашего тренерского штаба всего можно было ожидать.

Порядком упарившись на лыжне, там кстати были не только мы но и другие сборники, лыжники и биатлонисты, калгари был всё ближе а Новогорск, как ни крути это база не только хоккеистов, мы пообедали и после тихого часа отправились на тренировку.

* * *

Выйдя на лёд после своих обычных ритуалов, как то тщательное обматывание клюшки, жонглирование сразу четырьмя шайбами и прочим, что давно стало для меня неким ритуалом я тут-же заметил то что рядом с нашим старшим тренером Анатолием Кострюковым стоит еще один человек. чей анфас, да и профиль