Расчет или страсть? - Софи Джордан

Порция закрыла глаза и постаралась представить себе, что оковы ее тесного мирка пали. Достаточно лишь включить воображение – притвориться, будто эта поездка состоялась по ее собственному желанию, а не была навязана ей бабушкой в отчаянной попытке выдать ее наконец замуж.

– С меня хватит, – объявила Порция, поправив шляпку и решительно проткнув соломку шляпной булавкой.

– Куда вы собрались?

– Попробую найти помощь. – Порция отодвинула щеколду и распахнула дверь. И ветер, словно зверь, поджидавший в засаде, бросился на дверь, с шумом ее захлопнув. Порция ухватилась за край двери ладонью и, ворча, надавила на нее. – Кто-то должен нам помочь. На Джона рассчитывать не приходится. – Приподняв юбки, она добавила; – Ты тоже можешь пойти со мной. Энергичная прогулка приятно бодрит.

– Нет уж, спасибо, я лучше останусь здесь, где тепло и сухо. – Презрительно фыркнув, Нетти свернулась на подушках, не потрудившись юбками прикрыть пухлые, молочной белизны ноги.

Окинув взглядом пустынную местность, насквозь продуваемую ветрами, Порция вдруг засомневалась в правильности своего решения. Свинцовые тучи над головой ничего хорошего не предвещали. Но, подавив тревогу, она спрыгнула на землю и тут же по щиколотку погрузилась в грязь. Холодная глинистая жижа попала внутрь ботинок, противно зачавкала, холодя пальцы. Налетел ветер, распахнув ее плащ. Порцию пронзило холодом.

– Ч-чудесно, – процедила она сквозь сведенные от холода губы, вытаскивая ноги одну за другой из топкой грязи. Она не могла позволить себе загубить эту пару ботинок – лучшую пару из тех, что у нее были. Хозяева магазинов на Бон-стрит уже давно вежливо, нетвердо отказались ссужать товарами в кредит членов ее семьи. Так что в ближайшем будущем новой пары ботинок ей не видать.

– Такими темпами вы и до завтра до деревни не доберетесь! – весело крикнула из окна кареты Нетти.

Порция бросила неприязненный взгляд на горничную и прибавила шаг.

Грязь чавкала под ногами, засасывала ботинки. Идти было трудно. Дыхание ее участилось от натуги, ледяной воздух обжигал легкие. Очень хотелось повернуть назад, укрыться в сухом салоне кареты, согреться. Но сколько еще придется сидеть там, в тесноте, в духоте, в не слишком приятном обществе Нетти? И Джон, пропойца, уже наверняка валяется где-нибудь в канаве. Нет, обратного пути все равно нет, любое действие лучше бездействия.

Полы плаща тащились по земле, намокнув и пропитавшись грязью. Она с трудом волочила нога. На горизонте сверкнула молния. Порция остановилась. Запрокинув голову, тревожно хмурясь, она смотрела на небо. На щеку упала крупная капля дождя.

– Конечно, – пробормотала она. – Чего еще ты ждала? – Мало того что их бросили посреди дороги, оставив замерзать, так тут еще и гроза.

И тогда небо разверзлось.

Дождь хлестал ее по лицу, закрывая обзор. Ледяные ручейки затекали за шиворот, ползли по спине. Тело покрылось мурашками. Порция съежилась, стараясь согреться. Раздался грохот, который Порция приняла за раскат грома.

Слишком поздно до нее дошло, что воздух от грома не дрожит. Нет, дрожал не воздух, дрожала земля. Порцию охватило тревожное предчувствие. Она опустила взгляд на землю. Она мелко дрожала под ногами.

– Что за…

Порция подняла взгляд, и слова застряли у нее в горле.

Из-за поворота, из-за серой завесы дождя, на полном скаку вылетел всадник. Порция открыла рот, чтобы закричать. Но вместо крика из ее горла вылетел писк. Она застыла, не в силах пошевельнуться, ошалело глядя на мчащуюся на нее смерть.

Кровь бросилась ей в голову, в ушах стоял страшный гул: шум ливня, шум крови. Сдавленно вскрикнув, она вскинула руки вверх, пытаясь защитить себя. Потом метнулась в сторону, но грязь успела засосать ее ботинки, и, потеряв равновесие, она свалилась на дорогу.

Утопая в грязи, она подняла глаза и увидела прямо над головой массивные копыта. Онемев от ужаса, цепляясь ногтями за мокрую землю, она отползла назад. Словно сквозь вату услышала ругательство всадника и поняла, как тот рывком дернул за поводья.

Конь резко остановился, и его копыта ударили землю всего в десятке дюймов от Порции, обдав ее фонтаном грязи. Жадно хватая воздух, она протерла глаза – ресницы все еще были заляпаны грязью – и уставилась на дрожащие ноги коня, молясь о том, чтобы он оставался там, где стоял.

Всадник спешился, выругавшись так, что Порция покраснела. Ноги в высоких сапогах выросли перед ее глазами, широко расставленные, словно стояли на шаткой палубе, а не на твердой земле.

Она медленно подняла глаза. Мускулистые узкие бедра. Широкая грудь. Бесконечно широкая грудь. Серые глаза, грозные, как небо, что метало молнии у них над головой.

Постепенно она поняла, что его губы шевелятся. Он кричал. На нее. Словно это она была виновата. Она виновата в том, что он мчался по дороге, не замечая ничего и никого вокруг, словно убить человека означало для него то же самое, что прищелкнуть муху.

Темные брови вразлет нахмурились.

– Что с вами? – громовым голосом вопросил он. – Вы что, ненормальная? Вы что, не слышали, что я приближаюсь?

Порция закрыла рот и только тогда поняла, что все время держала его открытым. Она смотрела в его безжалостные глаза, чувствуя, как в ней закипает гнев. Настоящий варвар. Никакого понятия об ответственности. Ни тени смущения, желания принести извинения. Он даже не помог ей подняться на ноги. Примитивен, как лесной зверь. Чудовище. Совершенно неуправляемое чудовище.

Она окинула взглядом его одежду: брюки из кожи буйвола, коричневый жилет из хорошей шерсти, черные ботфорты приличного качества. Мокрые, но чистые. Никакой грязи. И черный плащ его на вид казался необыкновенно, изысканно теплым. Он поигрывал кнутом на уровне твердой ляжки, и у Порции закралось подозрение, что он с удовольствием стегнул бы этим кнутом ее.

– Эй, мисс Грязнуля, – сказал он с явно напускной веселостью – глаза его оставались все такими же – грозными и мрачными, – вы что, говорить разучились?

«Мисс Грязнуля»?

Порция погрузила руку глубже в мокрую почву, не замечая холодной жижи, что просачивалась сквозь порвавшиеся между пальцами перчатки, забиваясь под ногти, и набрала полную горсть грязи.

Вначале он едва не убил ее.

Потом он посмеялся над ней.

Она испытывала нестерпимое унижение. Закусив губу, она размахнулась и швырнула комок грязи прямо ему в лицо. Господи, только бы не промахнуться!

Глава 2

Грязь угодила незнакомцу в щеку со смачным шлепком, растекаясь по носу и губам. До чего же приятно!

Однако торжество ее было недолгим. Он посмотрел на нее так, что у нее кровь застыла в жилах.