Испорченная тобой - Элена Макнамара

спален, в том числе и моя. Бильярдная - прихоть одного из мужей матери, и кинозал - прихоть моей матери. В своей комнате сразу распахиваю двери на огромный балкон, впуская солнечный свет. Она мне нравится в светлое время дня, так как стены  убогого серого цвета, по ночам смотрятся совсем мрачно. А днём приобретают теплый кремовый оттенок, и комната становится уютней.

Замерев на балконе, сразу смотрю на дом близлежащего  соседа мистера Ρочестера. Он недавно обзавелся молоденькой женой и часто «любит её» прямо на собственном балконе. То ещё зрелище, ведь мистеру Рочестеру уже стукнуло шестьдесят, а бедной молоденькой Мэри  не больше двадцати. Я не знаю, как зовут её на самом деле, но я назвала её Мэри. Уж больно трогательно она выглядит с короткой копной мелких каштановых кудрей. Мистер Рочестер не обманул моих ожиданий и посиживает на своём балконе с чашкой кофе в одной руке и газетой в другой. Уставившись на него тяжёлым взглядом, замираю в ожидание. Проходит несколько минут, прежде чем он подносит свой давно остывший кофе к губам и переводит взгляд на мой балкон. Я не отвожу взгляда, и он отставляет чашку и убирает газету.

Ждёт шоу! От меня!

Мой халат длинный, почти до колен, и перевязан обычным ремешком, который тут же ослабила. Халат распахивается сам по себе, выставляя мою грудь на обозрение мистера Ρочестера. Мне кажется, я даже вижу, как дёрнулся его кадык…

Лишь бы сердечный приступ не случился. Лишь бы сердечный приступ не случился.

Раздвинув халат пoшире, демонстрирую все прелести ниже груди, и тянусь рукой к этим прелестям. Проходит секунд пять, прежде чем Мистер Рочестер резко вскакивает со своего кожаного  кресла и, убегая с балкона, судорожно кого-то зовёт. Бедная Мэри, сейчас она будет отдуваться по полной. Хотя, мне совсем её не жаль. Выбирала ветхого старикашку, а он вон, ещё  ого-го.

В больших окнах его спальни вижу, как мистер Рочестер приволок жену к кровати и незамедлительно бросается на неё. Потом, по всей видимости, он снял свои штаны, потому что в окне мелькнул его дряблый зад.

Фу. Он будет преследовать меня по ночам.

Покидаю балкон. До приезда Гари остаётся три часа и что б как то себя занять,  врубаю  музыку на полную мощь. Жёсткие аккорды  рока, затапливают комнату, вовлекая меня в ритмичный танец. Сквозь кричащую музыку, скорее чувствую, чем слышу, слабую вибрацию телефона, лежащего на прикроватной тумбочке. Он был здесь со вчерашнего дня, я редко брала его с собой.

Смотрю на экран телефона и вижу улыбчивое лицо лучшей подруги Лайзы. Взяв телефон, сначала убавляю музыку, а потом принимаю вызов.

– Я весь день тебе звоню, - с недовольством протягивает Лайза. - Ты что, уже забыла меня?

– И не надейся, киска! – сюсюкаю ей. - Я телефон как всeгда дома забыла.

– А где была? - допрашивает меня.

– В торговом центре… с Гари.

– С Гари? – пренебрежительно фыркает Лайза.

– Он не так плох! – от чего-то, решаю встать на защиту парня.

– И что хочет Γари?

– Поведёт меня на бал сегодня, - бросаю я.

В трубке виснет тишина, но я знаю, что проблем со связью нет. Это Лайза переваривает информацию. Иногда моей подружке требовалось для этого несколько минут.

– Бал? Ты пойдешь на бал? Ты из ума, что ли, выжила? С Гари? – закидывает меня вопросами Лайза.

– Ну да, – пожимаю плечами, - мне скучно! Без тебя.

– О, детка, я тоже скучаю. Ты права, сходи на бал и оторвись. Надень то платье, которое мы с тобой купили в феврале.

Февральское платье, да, поняла, о чём  идёт речь. В тот день Лайза готовилась к свиданию с парнем из футбольной команды. Как его звали? А, Брэд, Брэд Торнел. Безмозглый качок и придурок, как и полагалось капитану этой команды. Он бросил её тогда, отдав предпочтение какой-то длинноногой Барби. А платье было такое чудесное, что подруга подарила его мне. Ну как подарила… Я просто забрала его, спасла от возгорания. Потому что Лайза хотела его сжечь.

– Хорошо! Я надену то платье, - с улыбкой соглашаюсь. – И мне уже пора собираться…

- Позвони мне после бала, ладно? Страх как хочется узнать подробности.

– Непременно! – отвечаю ей и отключаюсь.

Я обижаюсь на неё. Считаю, что она ничего не сделала, чтобы остаться. Уж не знаю, могла ли повлиять на решение своих родителей, но мне казалось, что она уж больно быстро приняла свою судьбу. Они отправили её в Англию, в какой-то особенный институт. Наверняка благородных девиц, не меньше. Черт!

После пяти лет, проведенных в разлуке, вряд ли сможем потом найти общий язык. А я вроде бы уже привыкла к своей глупенькой и безбашенной подружке Лайзе.

Приняв душ и подсушив волосы феном, оглядываю огромный шкаф с одеждой. Тяжело вздохнув, приступаю к поискам платья и перерыв многочисленные наряды, всё-таки нахожу его. Оно очень маленькое и очень нескромное. Длина доходит лишь до середины бедра, а может, ещё короче. Сверху лямки - завязки на шее. Голая спина и огромный вырез на груди. Α цвет, просто сногсшибательный, красный. С моим темно-каштановым цветом волос, и шоколадно-зелёными глазами  сочетается просто идеально.

Облачаюсь в кружевные трусики и сразу примеряю платье. Оно сидит как вторая кожа. Идеально.

Долго смотрю в зеркало, размышляя, что придумать с волосами. Они  длинными и закрывают всю красиво оголенную спину. Поднимаю их к верху, закалываю, пытаюсь заплести… Бесполезно. Копна непослушных волос никак не хочет укладываться в причёску, ну или слабое подобие причёски. Пару раз хватаюсь за ножницы с желанием отстричь волосы по плечи. Но не делаю этого. Не потому что волосы уж прям мне дороги. Нет, я просто боюсь сделать всё ещё хуже. В итоге я сдаюсь, взлохмачиваю их ещё больше и кручусь перед зеркалом.

Чего-то не хватает... Туфли!

Порывшись в коробках, извлекаю на свет новенькие черные босоножки на огромной скале, а к ним - небольшую черную сумочку. В туфлях чувствую себя значительно уверенней, при росте один метр пятьдесят пять сантиметров я вообще не выхожу из дома без каблуков.

Принарядившись и вдоволь собой налюбовавшись, чувствую полнейший упадок сил. Это, в конце концов, чертов бал и мои чертовы одноклассники. И это Гари…

Боже. Зачем я согласилась?

Гари подъезжает ровно в восемь. Последний раз взглянув на своё отражение, выхожу за дверь дoма и медленно бреду к его машине.

Гари