Мерцающие Берёзы - Кшиштоф Смутный

— В полвосьмого.

— О! Совсем другое дело!

Тем временем собрание на улице закончилось, и сотрудники возвращались в офис. Костя же переживал по поводу грядущего корпоратива: «Мне не стоит много выпивать, а то будет как в тот раз. А что, если завтра вообще отказаться от алкоголя… Зная Олега и его назойливый характер — весь вечер будет склонять меня к пьянке».

Рабочий день подошел к концу, Костя же шел к автобусной остановке и размышлял о перспективах завтрашнего дня. Не то чтобы корпоратив являлся дико перспективным мероприятием, скорее сказался тот факт, что Костя уже давненько никуда не выходил и посему такое незначительное событие сильно его взволновало. Единственное место, которое он любил посещать в свободное время — кинотеатр. Но тот был временно закрыт из-за нерентабельности в городе с населением в семь тысяч человек, из которых, судя по всему, совсем не было любителей кино. Немногочисленные места собиравшие молодых людей этого города — пара, тройка баров. Так же было место называемое «Колизей», которое представляло собой недостроенный заброшенный стадион, поросший молодыми березками и травой. Все маргиналы, пьяницы и прочие сливки провинциального общества ошивались там; по ночам они разводили кострище и надрывали глотки, в надежде произвести впечатление на очередную «малую» своими навыками пения под аккомпанемент из «трёх блатных».

Проблемы с алкоголем — пройденный этап, в провинции-то. Посему неудачный алкогольный опыт и нелюбовь к большому скоплению людей сформировали своеобразный, скудный, по мнению Кости досуг. Последние его друзья покинули городок по работе, либо же в поисках лучшей. Тут уж как говориться — многого себе не позволишь. Но также было одно занятие, которое он искренне любил — рыбалка с Олегом и Петром из водоснабжения, на старенькой моторной лодке, раз в две недели, либо же реже. Рыбалка была ему по душе, была единственным занятием державшим его на плаву. Костя не отчаивался от столь простого времяпрепровождения, всегда под боком были грёзы — новый дом в безымянном городе выдуманной страны.

— Сколь сладок выдуманный тобою мир — столь шаток ты, шагая по реальности, — сказал себе Константин. Он обожал выражаться высокопарно и до потери пульса любил цитировать писателей пессимистов XX века, к сожалению, вслух этого делать не приходилось. Не выдавалось случая.

Придя с работы, Костя был поглощён бытовыми делами. Больше всего времени уходило на заготовку дров. Работая в лесопилке, он мог бы с лёгкостью заказать колотых дров по выгодной цене и, не тратить лишнее время на заготовку. Но каждая копейка на счету. Каждая копейка обернётся кирпичиком для его желанного, нового жилища.

Не смотря на Май на дворе, одну из двух печей приходилось периодически протапливать, дабы влага не размочила обои, а сырость окончательно не извела старую штукатурку. Чтобы управиться с требовательным, двухэтажным домом одному, приходилось тратить порядочное количество времени: «Чем я занят в мои двадцать два, мог бы сейчас гулять c друзьями, либо же сходить, наконец, на свидание, но нет, досматриваю разваливающийся, конченый сарай», — мимолетно подумал Костя, раскалывая бревно.

Касаемо детства Константина, стоит отметить — было оно не из лёгких, как и отрочество, и юность. Мать Кости ушла из семьи в далеком детстве. В связи с разводом, вскоре у отца семейства начало проявляться расстройство памяти, которое свойственно мужчинам рода Глемсом. К величайшему сожалению, связь с ближайшими родственниками безнадёжно утеряна, после переезда из Дании. И естественно, никто не подозревал, о такой губительной, генетической особенности рода.

Дела были плохи. Маленький Костя и его отец Валентин жили вдвоем. Ребенок не мог понять, почему отец себя странно ведёт: молчит, спит, плачет. Несмотря на малый возраст, Костя учуял, что с отцом что-то не так. Однажды Валентин увидел предвыборную речь президента по телевизору и сказал: «Я его где-то видел, он похож на соседа». У них нет соседей, кругом лес. Вскоре ближайшие родственники семьи узнали о болезни. Валентин остался в усадьбе один, лишь мед работница составляла ему компанию своими вынужденными визитами, тем самым разбавляя стремительное забвение одинокого и оторванного от реальности человека. Костю забрала к себе бабушка, жили они до поры беззаботно. Константин преуспевал в учебе, и был невероятно самостоятельным для своего возраста. Уже в четырнадцать он напросился переехать в родительский дом. С тех пор Костя живет один; получив образование в местном, единственном колледже, Костю устроил знакомый семьи на лесопилке.

В одну из спокойных, летних ночей, накануне госпитализации, отец Кости ушел из дому, не сообщив никому. Никто его больше не видел. Тело найдено не было.

Закончив работу по дому, оставалось заварить кофе и продолжить смотреть серию документальных фильмов о природе. Не досмотрев третий фильм о брюхоногих моллюсках, Костя уснул. Следующий день обещал быть напряженным, но с самого утра он ощущал прилив сил и невероятно позитивный настрой. Гладя рубашку, он насвистывал музыку своего любимого композитора — Александра Дуршлакова, чьи записи на виниле так любил когда-то слушать его отец.

Корпоратив

Вечерело. Собравшись, Костя подошел к зеркалу. Был он одет в бело-синюю рубашку в клетку, темно-синие брюки и чёрные лакированные туфли. Сам же он был высок, худощав, с русыми волосами и редкими для этих краёв серыми глазами. Его лицо имело грозные, острые черты, которые он пытался «скрыть» — стоя у зеркала, при этом корча гримасы. Стук в дверь. Костя спустился вниз:

— Доброго вечера! — сказал Олег.

— Доброго, знаешь, как я понял, что это ты?

— Как же?

— Если бы кто-то постучал в дверь ровно в полвосьмого — я бы подумал, что этот «кто-то» заплутал, — сказал Костя, пытаясь обвинить того в опоздании.

— Да не гунди ты! — усмехнулся Олег.

Сев в машину они направились в «Черешню». За окном автомобиля проносились берёзы, словно мерцая, они одна за другой растворялись в полумраке. Косте на секунду показалось, что они едут прочь из городка, в столицу. Не успев ни о чем толком поговорить, ребята прибыли на место назначения, так как город объезжался меньше десяти минут. Зайдя в помещение, можно было наблюдать: барную стойку слева от входа; напротив входа, на потолке — светомузыку; танцпол по центру и четыре обеденных стола справа у стены. Людей было подозрительно много, так как явка была не обязательной. Но были те, кто об этом не знал.

— Ты давай, устраивайся, а я схожу, принесу нам чего, — прокричал сквозь музыку Олег.

Костя же отметил для себя сумбурную обстановку и принялся искать знакомых людей, дабы завести диалог и не выглядеть нелепо со стороны,