Синяя Борода - Валерий Вячеславович Татаринцев

том не раз:

Молва за ним теперь ходила,

Что он жестокий, как Аттила6,

И что едва не выбил глаз

Он бедной жёнушке своей,

Что не бывает в замке дней,

Когда она не бита,

И что любовь забыта.

И эти слухи, сплетни эти

Живут уж не одно столетье.

Да, это часто так бывает:

Ложь помнят, правду забывают.

Была Анжель умом ребёнок,

Едва лишь только из пелёнок,

Любимым куклам шила платья;

За этим радостным занятьем

Её один монах застал

И приставать к Анжель он стал;

Ещё потом он говорил,

Что сам архангел Гавриил7

Анжель ждёт на опушке,

Чтоб дать ей безделушки.

Анжель покинула Гийет,

С тех пор её потерян след.

Барон опять один остался

И снова горю предавался,

Стонал и плакал: «О, Анжель!

Мы не увидимся ужель?»

Текли однообразно дни

И были тягостны они.

Глава седьмая

В старинный замок по соседству

Был в гости приглашён барон;

«Идти иль нет?» – всё думал он

И предавался самоедству.

Но думал он совсем немного,

Решил он больше не грустить,

Решил соседа навестить

И собираться стал в дорогу.

Его сосед маркиз8 де Сад

Был гостю несказанно рад,

Неспешно за обедом

Вели они беседу

О королевстве, об охоте,

О коннице и о пехоте,

О дальних странах и лугах

И об изменах и рогах.

Барон пять раз уж был женат

(Да, опыт у него богат!),

И стал барон божиться,

Что лучше, чем жениться,

Он съест колючего ежа

Или ползучего ужа.

А в замке у де Сада

Души его отрада —

Мари де Понтельсен жила —

Скромна, красива и мила.

Её коварный опекун,

Пропойца, бабникволокун,

Лишил её наследства:

Он промотал все средства.

К маркизу же пришла она,

Когда была уже бедна,

Чтоб стать простой служанкой,

Отнюдь не содержанкой.

Был очень добр маркиз де Сад:

Сиротку приютить был рад.

И вот уже который год

Мари, как дочка, с ним живёт.

Собой мила, лицом бела

Маркизу радости дала

Вперёд на многомного лет,

И в замке горя больше нет.

Мари была благочестива:

Молилась Богу так ретиво

И лбом поклоны отбивала,

Что даже шишки набивала.

В расцвете молодости лет

Решила Богу дать обет

Безбрачия, ему служить,

В монастыре собралась жить.

Манеры светской суеты

Её в смятенье приводили,

Её едва отговорили

От монастырской маеты.

Она так замкнуто жила,

И этим счастлива была.

Её увидел наш барон,

Почувствовал, что вновь влюблён

И захотел жениться вновь,

И забурлила в сердце кровь.

Сыграли свадьбу и барон,

Своей любовью окрылён,

Ведёт Мари на ложе…

И происходит что же?

Бледна она, как полотно,

И состраданье будит,

Твердит всё время лишь одно:

«Не надо! Бог осудит!»

Досадуя, ушёл барон,

Он был так нежен, так влюблён.

Обидно, что ни говори:

Не приняла его Мари.

Так было каждый божий день,

И на барона легла тень

Большой душевной муки

И несказанной скуки.

Решил барон с ней развестись,

Пришлось для этого снестись

Ему и с римским папой9,

И снять пред папой шляпу.

Свободен снова наш барон;

Он холост, не обременён

Ничем. И так за годом год

Спокойно жизнь его идёт.

Глава восьмая

ЛамоттЖирон соседний

Был замок не последний,

Жила в нём Сидони вдова,

Была большой семьи глава:

Анри де Леспуаса

Убили папуасы10.

Была она, как мышь, бедна,

Но одевалась так она,

Что думать было можно,

Что всё не так тревожно.

И дочери одеты,

И дороги кареты,

В ЛамоттЖироне балы,

Приёмы, карнавалы,

Фуршеты, маскарады,

Всегда гостям там рады.

Парижские ростовщики

Всё напрокат ей дали.

Пора уж ей платить долги —

Проценты возрастали,

Уж собралась над ней гроза

Вселенского позора —

Она пускала пыль в глаза,

Не опускала взора.

Её две дочки – Анна с Жанной

Были кокетливы, жеманны,

И замуж так они хотели,

Что от усердия потели.

А Сидони де Леспуас

Двум дочерям дала наказ:

«Пора вам, дурам, наконец,

Свести барона под венец!»

Они уж так старались,

Барону улыбались,

Таинственно молчали

И радостно кричали.

Всёвсё, чего желал барон,

Сейчас же исполнялось,

И всё всегда в ЛамоттЖирон

Той цели подчинялось.

Барон был этим поражён,

И, позабыв про прежних жён,

Готов был вновь влюбиться

И сразу же жениться.

Но он не знал, кого любить,

С признанием повременить

Решил барон немного

И поспешил в дорогу.

Чтоб лучше Анну с Жанной знать

Решил барон к себе позвать

Семейство в полном сборе

(Решил себе на горе).

У Сидони де Леспуас

Ещё два сына были;

Красавцы, словно напоказ,

Но подлецами слыли.

Драгун11 был Ком де Леспуас,

Бездельник, сволочь, ловелас;

Был мушкетёром12 младший Пьер

Игрок, пропойца и манер

Одних дурных набрался:

Когда он напивался,

То слуг для развлеченья бил

И мебель на куски рубил

И хохотал без меры —

Такие вот манеры.

А шевалье13 де ла Мерлюз

Ревнитель прочных братских уз,

Явился вдруг нежданно,

Как брат молочный Жанны,

За Жанной словно тень бродил

И ни на миг не отходил.

Барон решил гостей развеять,

Для этого велел затеять

Рыбалку, а затем охоту.

Но было мало доброхоту

Тех развлечений: он велел

Столы бильярдные поставить,

На досках шахматы расставить,

Чтоб каждый весело глядел

И не скучал совсем без дел

Вино повсюду распивали

И в игры разные играли —

В брелан, триктрак, бассет, гока14,

Не надоест совсем пока.

Барон проигрывал всё время,

Но бодрость духа не терял,

Он говорил: «Богатство – бремя!»,

И всех улыбкой одарял.

А Сидони де Леспуас

Ну, просто ликовала,

И, выиграв в который раз,

Играла и играла.

И Ком, и Пьер, и Анна с Жанной

Играли много. Беспрестанно

Фортуна им лишь улыбалась,

А над бароном – насмехалась.

Но счастлив был опять барон:

Он снова страстно был влюблён

И снова, как и прежде,

Он предался надежде.

Глава девятая

Из двух сестёр он выбрал Жанну

И сильно тем обидел Анну:

Ведь Жанна же моложе;

Так поступать негоже!

Барон врага так заимел

В лице ревнивой Анны.

«Мной пренебрёг! Да как он смел!

Ему я не желанна!

Ах, негодяй! Ах, он подлец!

Мерзавец! Сволочь и глупец!» —

Негодовала Анна:

В душе свербила рана.

В ЛамоттЖироне, наконец,

Сыграли свадьбу шумно,

Барон и Жанна под венец

Ступили неразумно.

Но счастлив был барон безмерно

С супругой юной, но неверной;

Не ведал он, что их союз

Давно сгубил де ла Мерлюс.

Глава десятая

Прошло два месяца и вот

Пора барону настаёт

Из замка отлучиться

И с Жанной разлучиться:

Его кузен15 д’Утард убит

В сражении при Дюнах16

И долг ему сейчас велит

О двух девицах юных

Заботу нежно проявить,

Помочь любви посредством,

И во владение вступить

Оставленным наследством.

И, покидая свой Гийет,

Барон просил супругу:

«Минуй лишь Малый кабинет,

Советую, как другу.

Воспоминанья ворошить

Не хочется плохие,

Пришлось когдато пережить

И мне года лихие,

И этот Малый кабинет

Принёс мне много разных бед.

Не надо вам туда ходить

И духов тамошних будить;

Быть может, их в помине нет

И ни при чём здесь кабинет,

Я в этом не уверен,

А просто суеверен.

Прошу вас, Жанна об одном:

Побольше веселитесь,

Гостей пусть будет полон дом —

Хозяйкой быть учитесь,

И не скучайте без меня,

Вернусь довольно скоро!»

Пришпорил тут барон коня

И, поднимаясь в гору,

Ей долго шляпою махал,

А конь неистово скакал.

Был слышен только звон копыт.

Барон уехал… и забыт.

Обиженная Анна

Подговорила Жанну,

Мерлюса, Кома, Пьера

Принять крутые меры.

Когда барон вернётся,

Толпа к нему ворвётся

И поразит мгновенно.

«Скажу вам откровенно, —

Проговорил Мерлюс, —

Я крови не боюсь!»;

И выкрикнула Жанна:

«Мне смерть его желанна!»

А Сидони сказала:

«Его повесить мало!»

И шпагу схватил Пьер,

Любитель строгих мер;

И стукнул кулаком

О подоконник Ком.

Такие злые мысли

У них в душе зависли.

Они уже делили

Бароново добро

И мысленно пилили

Адамово ребро17,

От жадности пылали

Безумные глаза.

Тут тучи набежали

И началась гроза.

Как будто само небо

Пыталось их унять.

Но кто в темнице не был,

Тем света не понять.

Напрасно тучи лили,

Напрасно гром гремел:

Они хоть не убили,

Но замысел созрел.

Барон вернулся вскоре

И к Жанне подбежал,

Её, себе на горе,

Он страстно обожал.

«О, Жанна, дорогая,

Я так без вас скучал!

Без вас, изнемогая,

Я от тоски кричал!»

И Жанна отвечала,

Не опустив глаза:

«И я без вас скучала…

К тому ж была гроза.

За вас я