Последний эшелон - Алексей Беркут

Долбанные таблетки, подумал Егор. Ферроцин, казалось порой, перестал помогать. Не помогали и другие. Волосы выпадали клочками после многодневных осадков. Кожа грубела местами и порой солдату становилось страшно от мыслей о лучевой болезни.

Но тут же Егор вспоминал, что он не пыль в эпицентре взрывов ядерных бомб где-нибудь в Старом Осколе, Смоленске, и не в воронке от попадания крылатой ракеты. Что не пухнет с голоду, бредя где-то по заснеженным обезображенным пустошам западной части страны, не в застенках у оккупантов мучается от изуверских пыток. У него в руках мощная винтовка, на нем новейший бронекомплект, он управляет несколькими новейшими дронами, вокруг бронемашины, в конце концов, мощная армия.

И тут оператор понимал, что это проявление трусости и ему становилось стыдно. Стыд гнал его обратно в окоп или в полевую будку оператора, даже если было время не его дежурства, он поднимал пару бпла Пустельга в воздух и вел их в направлении вражеских позиций.

– Хочется сказать, что самое страшное уже позади, – прохрипел Егор, затем прокашлялся и добавил, – Выжили в самом начале. Но, что если самое страшное еще только впереди, Федор?!

Егор посмотрел на Кудрявцева, затем на Магомеда Тахветдиева, своего суперстрелка-прикрытия. Они молчали. Так и не дождавшись ответа, Полунин встал и пошел к своей операторской будке, изредка поглядывая в амбразуру сектора.

Вокруг были одни лишь воронки и внутри периметра и особенно за ним, сплошь усыпавшие склон холма перед укрепрайоном.

Перед линией соприкосновения все склоны холмов и излучины реки были усыпаны обломками, обгоревшими остовами бронетехники, кусками корпусов и узлами вражеских и наших дронов, осколками снарядов и останками убитых врагов. Вдалеке виднелись глубокие борозды, по края залитые радиоактивной водой, обломками укреплений и обрывками обмундирования не самых исключительных из числа солдат агрессоров.

Но до будки Егор не дошел, машинально развернулся и тут же услышал оклик командира. Лейтенант Вохма подошел, задал пару дежурных вопросов Егору, зачем-то покивал головой и направился в сторону бункера. Ему навстречу вышел старший техник укрепрайона, Константин.

И в этот момент почти без звука, преодолев нашу систему ПВО, неожиданно для всех упал снаряд. Раздался взрыв. Егора отшвырнуло в сторону сектора ответственности. Его почти сразу схватили руки Магомеда и потащили в окоп. Егор успел увидеть, как упали Кирилл и Костя.

Все вокруг моментально вскипело. Затрещали автоматические зенитно-пушечные турели Тунгуска —АМ4, глухо заухала шахта запуска дронов, бухнуло центральное артиллерийское орудие форпоста. Сквозь легкую контузию, Егор расслышал пулеметные очереди стрелков.

Слава богу, остальные ракеты попали в холм, дезориентированные нашими средствами радиоэлектронной борьбы. Дроны альянса уже вовсю утюжили наши укрепления, пара машин даже умудрились прорвать периметр, но турели и электронные пушки Иней-5ВМ и 4СМ расправились с ними.

Егор встал на ноги, отряхнулся, а Магомед уже колдовал возле пулемета.

– Шахту бл…, катапульту заклинило, – услышал оператор злой голос Федора со стороны бункера.

Егор вновь посмотрел туда.

Из бункера выскочили китайский офицер и оба механика подразделения. Полунин тоже побежал туда.

– Режь, режь. Отрывай, – кричал Семен китайцу.

Вей Чжан склонился над нашим старшим техником и разрезал левую штанину его брюк, ниже арамидной накладки на колене. Хлестала кровь, из раны виднелось белесая полоса сала и небольшой кусок кости. Офицер НОАК начал оказывать первую помощь.

Нашему лейтенанту повезло больше, он смог сам подняться, отряхнул Кольчугу и сегменты своего облегченного экзоскелета, посмотрел в нашу сторону и сразу пошел на свой сектор.

– Пока не поздно, – продолжал кричать Семен, то ли паникуя, то ли пытаясь отвлечь раненого Константина, – это больно. Но умирать то больнее.

Егор решил вмешаться. Активировал умный пластик Плеяд и отстучал по КРУС Федору, чтобы тот взял контроль над периметром.

– Марат, заводи броневик. Срочно везем в госпиталь, – воскликнул Полунин.

Механик убежал в гараж и уже через пару минут выгнал бронемашину на улицу.

Марат, он единственный курил. И теперь ему было тяжко. Пока Вей Чжан, Семен и Егор укладывали раненого сослуживца на заднем сидении, он нервно нарвал сухих травинок на заднем дворе бункера возле самой кромки минных полей. Затем мелко изорвал их и сложил в кусок бумаги, прикурил. Появился густой дым. Он затянулся пару раз. Закашлялся. Сплюнул несколько раз. Состроил гримасу отвращения и, бросив самокрутку, смачно втоптал в землю.

Егор вскочил на подножку и нырнул в кабину. Почти сразу за рулем оказался и Марат. Позади еще долго слышалась канонада, продолжался бой.

Броневик рванул за периметр форпоста и уже через двадцать минут солдаты оказались в полевом госпитале, что был развернут недалеко от центрального штаба дивизии. Хирурги взялись за техника, а Марат и Егор сразу ретировались.

На выходе Марат вытер руки об карманы разгрузки, затем о броненакладку из тварона своей Кольчуги, четвертого поколения бронекостюма, что пришел на смену уже легендарному ветерану, Ратнику. Видно было, что он все еще переживал.

Сразу обратно в расположение солдаты не поехали.

Вместе доехали до специальной фермы.

Недавно какой-то умник из штаба придумал очередную ересь. Прислали несколько лосей, оборудовали в поселке в тылу, в 80 километрах от линии укрепрайонов, основного эшелона обороны, небольшое хозяйство.

И никто, по крайней мере, Егор так полагал, никто даже не догадывался, на кой нужны сохатые на линии фронта. Под почти беспрерывными артиллерийскими обстрелами, ударами беспилотников и атаками моторизированных японских дивизий и бронетанковых американо-австралийских бригад.

Они прошли через небольшой двор, и сразу вышли к загону, где гуляли животные. Егору все никак невдомек было, откуда берутся корма для сохатых в такое время. Тем более кругом радиоактивные осадки, а большая часть посевов и сельскохозяйственных регионов, вода и почва заражена. Где-то аномальные морозы убили всходы по весне, где-то бушевали разгневанные людьми, смерчи. Но зоотехник сразу ему объяснил, что большую часть кормов доставляют из Алтая, Тывы и берегов Енисея. Эта информация окончательно сбила парня с толку и убедила в абсурдности этой затеи.

Видимо, с ума сошел один из генералов, подумал Егор.

В этот момент к нему подошел один из лосей, был это крупный самец полуальбинос и настойчиво начал обнюхивать руки Егора в поисках угощения.

Парень погладил лося.

Егор поймал себя на мысли, что здесь, на ферме, впервые за все время войны в душе стало спокойно, тихо. Это его напугало. Он резко одернул руку и отошел от изгороди. Лицо его было хмурым. Затем он махнул рукой Марату и пошел в сторону броневика.

В мирное время уже бы уволился. Но война лишила и этого. Каждый день тянулся, словно год. Но в моменты, когда тяжело, когда хотелось пожалеть себя, вспоминались родные, погибшие, там, далеко.

Уже к вечеру они вернулись в расположение отряда. Всю дорогу Егор молчал, и не ответил ни на один из вопросов Марата.

За периметром было спокойно. Магомед дежурил у ПТУРа вместе с Семеном и одним из китайских пехотинцев.

Сегодня уже была дежурная серия обстрелов, и теперь было относительно тихо.

Егор дошел до полевой будки, активировал терминал, проверил обстановку и потоки данных от дронов разведки. Он вышел из полевой будки оператора-стрелка бпла. Все достало, и нервы были на пределе.

– Что хмурый, Егорыч? – спросил Магомед, доставая новый боекомплект для ПТУРа, – Из-за Кости расстроился? Сам жив и хорошо.

– Я не думаю, что когда-нибудь война на этой планете закончится, Мага. Неуемная жажда власти и бесконечная глупость большей части общества, позволяют быть войне. Хозяйничать войне. Лишать нас близких. Принося боль в каждый дом. Как это бесит! Как они, эти выродки, бесят!

– Оу, оу, успокойся парень! Стресса хватанул? Надо с лейтенантом поговорить.

Их смена дежурства закончилась. Егор встал и пошел вдоль бруствера. Переступил дремлющего у центрального сектора китайского стрелка и дошел до ступенек в бункер. У входа встретил Семена и лейтенанта Вохму. Пришлось предоставить полноценный отчет командиру об эвакуации раненого сослуживца, и только после этого пойти дальше. Следом шел Магомед.

Они вошли в гараж. Егор достал две тубы с едой и сев на бронированную покрышку, стал ужинать.

Магомед перекинулся несколькими фразами с Вужданом, затем подошел к 3д принтеру, взял с полки увесистый брикет сырьевой матрицы. Стрелок закинул в приемное отделение аппарата слиток сплава.

Эти штуки на линию укрепрайонов присылал завод, что стоял в Новосибирске. Магомед активировал программу печати локтевого сегмента сочленения своего экзоскелета, что повредил во время вчерашней атаки, и пошел обратно на воздух. Егор доел и увязался за ним. Ужин благотворно повлиял на солдата, его немного отпустило.