Алмазы Селона - Ирина Скидневская

— Это потому что дверь открывается слишком медленно! — с вызовом крикнул он в пустоту. — А то бы я вас! Опять сожрали мыло?! — Ответом ему была тишина. Недовольно бурча, Скальд ослабил узел галстука и прилег на диван.

Он не любил большие номера, всегда выбирал статичные, без возможности трансформации комнат, уютные и обязательно солнечные апартаменты. Единственное, что он любил менять в номере каждый день, — это портьеры.

Запищал автосекретарь — не терпелось доложиться о поступивших звонках.

— Валяй, — согласился Скальд.

— Просьба о прямом аудиоконтакте, детектив.

— Что такое?

Раздался женский голос:

— Позвони.

— А-а… Следующий звонок.

— Судя по характеру сообщения, просят сочувствия, или сострадания, что является одним и тем же по сути, но с небольшой разницей в оттенках…

— Само сообщение.

— «Пожалуйста, позвони…»

— Ты что, издеваешься? Дальше.

— Оскорбление. Повторение слов использовано для усиления воздействия.

— Без тебя разберемся.

— «Ты свинья. Я прождала тебя весь день, до вечера. Повторяю по слогам: „Ты — сви — нья!“

Скальд засмеялся и дважды хрюкнул.

— Что еще? Оскорбления исключить.

— Просьба о помощи! Требуется немедленное вмешательство для предотвращения несчастного случая!

— Ну-ка. Интересно.

— «Я… я погорячилась… в общем, если не позвонишь, я умру… Умру! Покончу с собой… поросенок…»

— Доведение до самоубийства карается по закону, — проскрежетал секретарь своим ставшим еще более холодным голосом.

Скальд полежал, тупо уставившись в стену.

— А кто это? Ну да. Откуда ты можешь знать? Ты ведь не Господь Бог…

— Сравнение механизма с высшим существом неэтично, — сварливо заметил секретарь. — Это свидетельствует о невысокой культуре и…

Скальд отключил его и вызвал менеджера-распорядителя, улыбчивого молодого человека в строгом черном костюме.

— Грех жаловаться на спектр развлечений в вашем отеле, господин распорядитель, но я не могу жить в таких условиях, — глядя поверх его головы, заявил детектив. — Больше не могу. Я терпел, потому что привык искать логику в событиях, какую-то линию, позитивный смысл. Но ничего этого я не вижу. Вернее то, что я вижу, меня не устраивает.

— И что же вы видите? — Менеджера всерьез заинтересовало малопонятное сообщение Скальда.

— Насмешку. Мое обычное утро: я захожу в ванную, а по зеркалу разбегаются в разные стороны чистюли. Как тараканы. Вы понимаете?

— Конечно, — улыбаясь, отозвался менеджер, видимо, не лишенный воображения. — Я вас очень хорошо понимаю, господин Икс. Очень.

— Пусть они занимаются уборкой в мое отсутствие.

— Я прослежу, господин Икс. Они будут исчезать за секунду до вашего появления.

— Они едят мыло.

— Не может быть, — недоверчиво улыбнулся менеджер.

— Может.

— Видимо, сбой в программе. Мы все отрегулируем.

— Ночью шуршат, как мыши.

— Ночью?!

— Вчера я подписывал чек и уронил ручку на пол. Тут же из-под кресла пулей вылетел чистюля. Мы с ним боролись… за ручку…

— И? — с интересом спросил менеджер. — Извините, — поправился он, встретив возмущенный взгляд Скальда.

— Он откусил половину ручки! Как голодный крокодил! Я не успел схватить его, как он уже спрятался. Ну что за свинство!

— Вам нужно было сразу вызвать меня. Это безобразие, вы совершенно правы.

— Как только я сажусь в кресло, оно без спросу начинает массаж.

— Как вы сказали? — изумился менеджер.

— Идите и попробуйте! Сядьте.

Молодой человек опасливо опустился в пододвинутое ему кресло. Скальд внимательно следил за его реакцией. Менеджер сидел немного напряженно, но, в общем, спокойно.

— Позвольте. — Не успел детектив сесть в кресло, как с воплем подскочил, будто его укололи иголкой. — Вы видели?!

— Не видел! — так же возбужденно выкрикнул менеджер. — А что там?!

Скальд ошарашенно выругался.

— Какие-то две цапки цапнули меня… сами понимаете, за что!

Менеджер с ошалелым видом ощупал сиденье и не обнаружил ничего криминального.

— Автосекретарь этот… комментирует, — кривясь, продолжал Скальд.

— Мы разберемся, уверяю вас, господин Икс…

— Немедленно. Прямо сейчас.

— Мы все исправим…

Менеджер дунул в свисток. Изо всех углов и щелей, как черные тараканы, полезли чистюли — крошечные, средние и даже крупные, размером с хороший кулак, блестящие шустрые механизмы, призванные поддерживать чистоту в отеле и кидающиеся на каждую пылинку. Скальд сел на диван и торопливо поджал ноги.

— И секретаря! — потребовал он. — А кресло?

— Я пришлю служащих, — пообещал менеджер.

Держа под мышкой говорливый аппарат, он попятился к двери, на ходу кланяясь Скальду и заверяя его в совершеннейшем своем почтении; чистюли шуршали у него под ногами, терлись друг о друга блестящими, как уголь, черными боками.

Очутившись за дверью, менеджер перевел дух и лукаво подмигнул армии проштрафившихся механизмов.

— Отличная работа, ребята. Будет что вспомнить. В первый раз такое слышу: какие-то две цапки, — он согнулся пополам, — цапнули его…

Всхлипывания распорядителя встревожили чистюль, они зашевелились, забегали по его ботинкам, слизывая невидимую пыль. Справившись с приступом смеха, распорядитель утер слезы и скомандовал:

— Под ногами не путаться, держать строй.

Он высвистел короткую трель и в превосходном настроении зашагал по коридору. Чистюли поползли за ним, на ходу выстраиваясь в длинную вихляющуюся цепочку с большими механизмами в начале и маленькими в конце. Наконец они приноровились к шагам человека и вытянулись в узкую сверкающую ленту.

Оставшись один, Скальд вздохнул с облегчением.

Радовался он недолго, потому что включился видеофон. Незнакомый мужчина, не молодой, но и не старый, сутулый, с серыми добрыми глазами, плакал и умолял о помощи, твердя через слово, что речь идет о жизни и смерти.

— Она уже улетела, господин Икс… Я больше никогда не увижу ее. — Мужчина скорбно смотрел на Скальда.

— Подождите, господин Грим, вы сказали, ей двенадцать лет. Каким образом маленькая девочка могла отправиться в путешествие без родителей — в такое путешествие?

— Мы разведены, а поскольку инициатором развода был я, исключительное право распоряжаться судьбой Анабеллы получила моя бывшая жена. Здесь такие порядки, господин Икс. Двести лет назад на Имбре губернатором была женщина, тогда они и провернули этот законопроект — эти мужененавистницы, облеченные властью.

— Вы обращались в полицию?

— А как же! В трех районах сектора. Как только я сообщал, что не имею прав на дочь, а жена в ответ на официальный запрос извещала полицию, что сама отпустила ее и дала ей право на полгода — на полгода! — мужчина застонал, — распоряжаться своей жизнью, они тут же теряли ко мне интерес. Бедная моя девочка… Хватит двух дней, чтобы ее не стало… Вы не представляете, что там за правила. Как может ребенок справиться с такой опасной ситуацией?! Да еще в период полового созревания, когда гормоны буквально корежат организм и дети становятся невменяемыми?