Четверо в лесах - Ольга Вуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
… Мы неторопливо двигались к лесу. Вокруг стояла приятная августовская погода: чуть душновато, но в меру, уже с лёгким осенним дуновением, которое с каждым днём всё нарастает. Было легко и вольно, словно моя вторая сущность, которая не может жить без природной свободы, наконец вырвалась из каменных джунглей и заглатывает воздух шумно так, с придыханием, с истинным наслаждением.
Кир шагал рядом, мягко шурша по посыпанной мелким песочком дороге. Вначале Кир шёл уверенно и свободно. Но по мере того как мы приближались к окраине деревне, Кир стал двигаться дёргано и настороженно, что было на него не похоже. Но я не сразу обратила на это внимания: мало ли что он вспомнил.
Но с приближением к стене леса, закрывающей любой просвет в небе, казалось, что Кир всё больше нервничал. А вот это уже насторожило и меня: не может так человек реагировать на природу, в которой проводит много времени и с которой на раз-два находит общий язык. Значит, расстроило его что-то другое.
– Кир, что случилось? Чего ты дёргаешься?
Кир испуганно повернулся ко мне и шумно, облегчённо выдохнул.
– Прислушайся… – Кир замер, не дыша, не двигаясь, даже ветерок перестал трепать траву у дороги. – Ничего не слышишь?
Мне захотелось пошутить про гул его трепыхающегося от необоснованного страха сердца, но спустя секунду я расслышала и другой звук: необъяснимый, инородный, которого в этом месте и тем более в такое время быть не могло.
– Это что, детский плач? – опешив, ответила я шёпотом.
– То есть ты слышишь. – Кир чуть расслабил плечи. Он задумчиво посмотрел в ту сторону, откуда шёл звук. – Там речка, верно?
– Вроде да. Но… Надо сходить проверить. Вдруг ребёнок один. Вдруг его бросили.
Но у меня не получилось ступить ни шагу в направлении реки: Кир крепко и очень больно вцепился в мою руку, не давая куда-либо двинуться.
– Не стоит туда ходить, – отозвался с опаской он. Кир забеспокоился, стал переступать с ноги на ногу, словно ему хотелось отсюда поскорей убежать. – Лучше пойдём обратно.
– Но мы не дошли до леса. И ребёнок…
– Спать пора. Завтра вставать рано, а впереди ещё долгие дни наедине с лесом. Надо быть во всеоружии, – погрустнел Кир и потащил меня к дому, который светился много меньше, чем когда мы выходили.
Только зайдя за калитку, Кир отпустил мою руку, которая уже перестала что-либо чувствовать. Кир угрюмо двинулся к избушке и пропал в её светлом чреве. Мне же захотелось ещё минутку постоять на воздухе и попытаться понять, что произошло там, перед лесной громадой, которая никогда не обижала и не пыталась вызвать страх.
– Ступай спать, дочка, – заставший меня врасплох старческий голос перепугал и заставил вспомнить, что баба Нина шугала меня не в первый раз. – Вам стока предстоит пережить, что здравый сон не помешает.
– Что, простите?
– Говорю, ходить вам доведётся много. И ходить надо бережно и учтиво. Природа не терпит пренебрежения. С миром надо жить в гармонии, не стоит относиться к лесу недозволительно.
Такое ощущение, что в её словах было предупреждение. Только какое именно, я не могла разобрать. Баба Нина повернулась и уверенно прошаркала к избушке. Но я её окликнула:
– Бабушка, там на реке ребёнок плакал. Может сходить, посмотреть?
– Шта? Опять? – она нахмурилась и поцокала, словно корила кого-то. – Да ты не переживай, эт игоша озорнича́ет. Ступай-ступай спать, не мысли об этом.
Признаться, я ничего не поняла из того, что сказала баба Нина. Но то, что мне не хочется проверять и узнавать, кто такой этот гоша, было ясно как-то интуитивно. И отправилась я отдыхать под тихий плач за околицей.
***
Утро выдалось туманным. Казалось, кто-то разбросал нежную, лёгкую сероватую вату по периметру деревеньки. Само поселение проглядывалось чётко, словно и не было в мире никакого тумана, но за последним домом, начиналась дымчатая стена. Вспомнился фильм «Мгла», я истерично хихикнула, но быстро прикрыла ладонью рот, чтобы никто не подумал, что я нервничаю.
Но я действительно нервничала: нас ещё никогда не встречала природа так недружелюбно. Лес всегда радостно шелестел перед нами, приглашая, показывая и рассказывая. Но сейчас всё было иначе. Мы шли в лес, и я чувствовала, что с той стороны окон никто из жителей нас не провожает.
Баба Нина довела нас до калитки. На дорожку она что-то нашептала нам в спину и начертила неизвестный символ в воздухе: нечто похожее на перевёрнутую букву «А». Что это было, я не разобрала, а спрашивать не хотелось. Понадеявшись, что она не прокляла нас или не пожелала скорейшей смерти (тьфу-тьфу-тьфу), мне показалось, что… баба Нина переживала, да, именно переживала. Но предостеречь или отговорить нас от дороги не пыталась. Просто проводила, нарисовала знак и отправила… куда-то.
За последним домом туман расступился, словно только и ждал, чтобы мы подошли ближе. Напротив, высоко задирая свои верхушки, стрекоча и просыпаясь, возвышался Смоленский лес, про который мы слышали невероятно красивые истории. И вот у нас появился шанс самим узнать, что в нём можно найти.
Но ступить под сень деревьев мы не успели. Кир преградил нам дорогу.
– Что ты задумал? – переглянувшись с Савой, спросил Костя. Видимо, они ещё с вечера успели обговорить, что Кир в этой поездке стал вести себя до крайности странно.
– Знаю, что это звучит дико и непонятно, но прошу вас последовать моему совету, – Кир напряжённо втянул воздух и выпалил, – выверните наизнанку носки.
Мне не понравился его тон. Он то ли боялся, что его засмеют, то ли переживал, что откажутся от предложения. И какое именно развитие событий он бы предпочёл, непонятно.
– И это нас убережёт, верно? Не важно от чего. Просто убережёт?
Мне захотелось поддержать Кира. Слишком уж он выглядел замученным и затюканным. Жалко его стало, вот я и решила немного вступиться за друга.
– Теперь и ты веришь в эти ро́ссказни? – ошеломлённо глянул на меня Костя.
Вероятно, он не ожидал такой подставы от сестры-близнеца, но сколько уже
