Пощады, маэстрина!Том 1 - Милена Валерьевна Завойчинская

Светильник, правда, интересный, с датчиком движения вероятно. Именно таких я еще не встречала. Светящийся шар на треноге. Когда я проснулась, он едва светился, а как только начала двигаться, разгорелся ярче.

 Кровать узкая и короткая. Не сравнить с моим просторным диваном, раскладывающимся в полноценное двуспальное ложе. У окна, за которым пока царила ночь, вплотную к изголовью кровати, массивный квадратный стол. Именно на нем я и нашла флакончики и тетрадку с лежащим сверху посланием, когда проснулась.

 Простой деревянный стул у двери, на нем крынка с молоком. Узкий платяной шкаф. Дальняя стена теплая на ощупь, наверное, с другой стороны камин или же батареи вшиты в стену. Именно к ней приставлена корзина с ребенком.

 Малышка на моих руках заснула, и я аккуратно уложила ее обратно в корзину. Еще не хватало, чтобы она вдруг начала плакать. Я вообще не представляю, что делать с рыдающими младенцами. И почему они рыдают. Колики какие-то существуют. Это я слышала.

 Вернулась к постели и столу, открыла тетрадь и прочитала текст на первой странице. Следуя инструкции, откупорила бутылек с одноименным номером. Принюхалась. Пахло летним лугом и немного ромашкой. Попробовала на язык. Помедлила.

 Вряд ли меня хотели бы отравить. Да? Мне вон ребенка на хранение оставили. А если я того... Как с ним тогда?

 Я решилась и залпом проглотила содержимое флакончика. Совершенно безвкусное, как вода. Пробежалась взглядом по словам, которые следовало произнести вслух, четко проговаривая и ставя ударения. Они тоже были обозначены в инструкции. Ну, сделала, раз надо зачем-то.

 Несколько секунд ничего не происходило, а потом накатили видения. Словно кино перед моим внутренним взором проигрывалось. Только задом наперед. Как будто пленку назад кто-то проматывал.

 Женщина средних лет пеленает младенца и дает ему бутылочку. Родившийся ребенок. Заплаканная измученная девушка сразу после родов. Потом она снова,  беременная и в схватках. Медсестра, помогающая ей. Потом эта же девушка сидит в заполненной книгами библиотеке и держится за большой живот. Одета странно. В темное длинное платье в стиле ампир, отрезное под грудью.

 В общем, я увидела сцены от последних дней беременности и до схваток и родов, но в обратной последовательности. Все это сопровождалось звуками. Плачем. Стонами. Подбадривающими словами...

 Когда все это закончилось и я пришла в себя, обнаружила, что ниже на странице проступила надпись:

 «Так она родилась. Пожалуйста, дай ей имя».

 — Ничего себе глюки! — ошарашенно пробормотала я и отодвинулась от стола.

 Вскочила и намотала несколько кругов по комнате. Замерла над корзинкой со спящим ребенком.

 Мысли в голове панически метались. То думалось, что я сошла с ума и мне все это мерещится. То — что это какой-то розыгрыш и где-то скрытая камера, которая все транслирует куда-то. Приходила и совсем уж нелепая идея, что меня занесло в параллельный мир. Мне не чужда любовь к фэнтези и сказкам.

 Но ребенок? Кинохроника задом наперед? Не понимаю...

 За окном начинало светать.

 И я вернулась к столу и перелистнула страницу. И да, выпила, следуя указаниям, флакончик номер два.

 А потом третий.

 И четвертый.

 А потом отключилась прямо за столом, уронив голову на скрещенные руки.

 По ощущениям спала я часа три и проснулась от кряхтения. Младенец пока не плакал, но издавал тихие скрипучие звуки и причмокивание. Опять голоден?

 Вот ведь дела! А бутылочку-то я не мыла. Я с досадой развинтила ее и была крайне озадачена тем, что она абсолютно чистая. Проверила пальцем. Понюхала на всякий случай. Даже лизнула край. Чистая.

 Как так? Самочищающаяся? Или кто-то заходил, пока я спала?

 В общем, процесс кормежки повторился. Потом поносить столбиком на руках. Я вспомнила, что где-то слышала или читала о том, что это нужно, чтобы не срыгивал ребенок. Смена пеленок. Куда делась стопка грязных, точнее, почему они вдруг стали чистыми, я тоже не поняла

 Девочка снова заснула. А я посидела с ней рядом, рассматривая и переваривая то, что мне сейчас снилось.

 А снилось странное. Все то, что я под воздействием зелья из флаконов и странных слов, похожих на заклинания, увидела в обратной перемотке, во время моей дремы пришло глубоким, наполненным смыслом сном. И вот что удивительно. Я понимала, что все, что я вижу — это не моя жизнь. Но при этом я словно была участником, погруженным в происходящее. Злилась, нервничала, боялась, паниковала, ненавидела, пребывала в отчаянии.

 Итак, исходя из увиденного...

 Малышка родилась около двух месяцев назад. Ее мать отчего-то была совсем одна, вот тут мне пока неясно, где родители этой Мариэллы и отец ее ребенка. Возраст девушки не юный, двадцать два года, вполне уже взрослая особа. Я, конечно, старше на десяток лет, но у меня были коллеги, пришедшие на работу сразу после окончания института.

 Мариэлла как раз выпускница какого-то учебного заведения, судя по тому, что я успела увидеть. И — вот тут как-то не верится, наверное, мне показалось, — это была магическая академия.

 Некоторый информационный провал с ребенком. Я увидела последние сроки беременности. Прочувствовала всю ненависть девушки к тому, кто растет в ее животе и позднее появился на свет. Почему? Отец девочки оказался подонком? Изменил? Бросил? Что?

 Ответов еще нет. Но даже если и так, понять причину столь лютого неприятия ни в чем не повинного малыша я пока не могла.

 Роды прошли уже тут, в этом месте. Оказывается, Мариэлла сняла тут комнату на несколько месяцев и заключила договор о проживании. Как я поняла, это что-то вроде пансиона для публики среднего класса. Эдакое приличное платное общежитие. Здесь же все и столовались. Сюда же потом раз в сутки доставляют козье молоко для ребенка.

 Я была права, младенца хорошо кормили, следили за его здоровьем. Но на руки Мариэлла брала ребенка, только чтобы обмыть и сменить пеленки. Вынужденно. Пересилить себя и сделать что-то большее девушка не могла.

 Из комнаты девушка практически не выходила. Особенно после родов. Фактически, только ради визитов в купальню и уборную. Тут ела, спала, ухаживала за младенцем. Можно по пальцам одной руки пересчитать количество раз, когда она покидала стены пансиона. Полное глубокое затворничество. Здесь же, на столе, в крохотном котелке, подвешенном на какой-то почти игрушечной треноге с источником огня, варила эликсиры для поддержания здоровья малышки и зелья, оставленные мне.

 Почему мне-то? Каким