Синяя ленточка. Сказка - Татьяна Юферева

Коридорчик всё не кончался – и, наверное, любая человеческая девочка давно повернула бы обратно. Но не Яшка. Всё-таки она была пешкой, и как настоящая пешка, двигалась только вперёд!

А пока она бежит, расскажу о том, чему пешки учатся на занятиях.

Школа настоящих пешек

Да, у пешек есть занятия. Почти каждый день. Кроме тех дней, когда проводятся сражения, и кроме дней черной и белой диагоналей.

Вы, наверное, сразу и не поймёте, как это – дни диагонали. Хотя это просто. Дело в том, что у белых фигур (и, наверное, у черных тоже) дни называются, как клетки шахматной доски: «А-1», «Б-4», «Аш-6»… Отсчитываются они от дня последнего сражения. И дней между сражениями может быть не больше шестидесяти четырёх. Но иногда их бывает меньше, почему именно – пешки не знают, но, кажется, это случается, когда чёрные присылают в Шахматный замок своего гонца.

А на рисунке можно увидеть, какие дни (стоящие на диагоналях доски) у пешек будут выходными, и когда выходных бывает сразу два подряд.

Занятия у пешек вот какие:

– рисование;

– шахматные правила;

– игра в шахматы (в уме, на доске, в игровом зале);

– бег, прыжки и перетягивание;

– история лучших сражений;

– сочинения;

– ознакомление с окружающим и сказочным миром.

Ведут занятия учителя-слоны, только бег и прыжки – кони, а ознакомление с мирами – ладушки.

Не все эти занятия у пешек каждый день, обязательные только рисование, игра в шахматы и ознакомление.

…И тут вдруг коридор расширился и превратился в огромный зал. Да не просто, а бесконечно огромный! Яшка даже зажмурилась от этой бесконечности, но открыла глаза – и увидела, как к залу сходятся тысячи тысяч коридоров, а у каждого коридора стоит по пешке! В этих тысячах тысяч пешек Яшка узнала… себя.

Тогда она поняла: стены, пол и даже потолок зала состояли из зеркал. В зеркалах отражались зеркала, которые отражались в зеркалах, которые отражались в зеркалах, которые… представляете? Яшка была так потрясена бесконечностью открывшихся перед нею зеркальных пространств, что не сразу заметила, что среди отражающихся пешек некоторые похожи вовсе не на неё.

Другая пешка

Да, среди бесчисленных отражений пешек половина была Яшкина, а половина… совсем маленькой пешки! Кругленькой, пухленькой, наверное, не больше половины Яшкиного роста. Среди зеркал непросто отыскать источник отражений, но Яшка кое-как справилась: маленькая пешка сидела посреди зала и удивленно рассматривала свои ручки, ножки и их отражения.

Вернее, рассматривал, потому что пешка была, то есть был, мальчиком. Ма-а-леньким мальчишкой, каких Яшка раньше еще не встречала.

– Ты кто? – спросила Яшка.

Пешек не ответил, только заулыбался беззубым ротиком и потянул к Яшке ручки.

И она, нимало не раздумывая, подхватила малыша – и бросилась обратно. Настоящий коридор нашёлся не сразу, но Яшке хватило соображения понять, что если она удаляется от выхода, то ото всех выходов удаляются и её отражения, а если приближается – то отражения тоже приблизятся.

Бежать оказалось непросто – малыш был не таким уж и лёгким. Зато как здорово обнимал он Яшку за шею своими маленькими ручками, какой он был мягкий, тёплый, и как замечательно щекотал Яшке своим дыханием шею! И ещё не пробежав коридор до конца, Яшка уже знала, что никому-никому не захочет отдать маленького пешека! Пусть он будет только её! В конце концов, именно она отыскала его в далёком зале-с-зеркалами!

Малыш и Яшка

Сражение уже закончилось, белые победили, хотя пленных на этот раз было немного: мат был поставлен ловко, умело, быстро и почти без жертв с обеих сторон. В плен захватили только короля, королеву и двух чёрных пешек. Их отвели в запирающиеся на три секретных замка комнаты для пленных (в которых было всё необходимое, кроме выхода из замка) – и развесёлая толпа сражавшихся и их товарищей отправилась праздновать победу. По этому случаю будет пир, танцы, а младшие пешки на занятиях нарисуют посвящённую такому замечательному бою новую картину.

Поэтому выбравшаяся наружу Яшка с малышом на руках никого не обнаружила на Зелёном балконе, но вовсе не расстроилась, наоборот, обрадовалась, что никто не будет расспрашивать, откуда она – и кого принесла с собой.

Она понесла пешека в их с Калинкой укрытие (про себя Яшка решила, что расскажет Калинке о своем приключении и покажет малыша, но только как-нибудь позже). Посадила его в шалаш, дала в ручки золотой одуванчик. Малыш потянул цветок в рот. Цветок оказался горьким – и пешек сморщился и чихнул. Потом снова заулыбался.

– Как тебя зовут? – попыталась спросить Яшка.

Малыш смотрел на нее во все глаза и ничего не говорил.

– Ну, скажи: А-а-а!

– А! – сказал малыш. Яшка обрадовалась первому успеху.

– А теперь скажи: У-у-у!

– Гу! – сказал пешек.

– А теперь скажи: И-и-и!

– А-гу, – ответил малыш. И повторил: – А-гу! Гу!

Он очень красиво и ласково это говорил. Яшка еще больше полюбила этого малыша. И вместе с тем накатился страх: наверное, она делает что-то не то! А вдруг маленький пешек так и не сможет говорить! Ведь тогда он не сможет понимать других фигур, никогда не научится правилам игры – а зачем тогда жить, если ты не можешь сражаться! Она всхлипнула, опять подхватила малыша на руки – и побежала.

У ладушки Зои

Она прибежала к ладушке, которая больше других занималась с маленькой Яшкой. Ну, конечно, не такой маленькой, как найденный пешек (Яшка была уверена, что таких малышей никогда не бывало в Шахматном замке, этот – первый), но всё-таки детство Яшки было связано в первую очередь с ладушкой Зоей. У неё Яшка училась читать, её сказки любила переслушивать, к ней прибегала в особенно дождливый вечер. Именно к ладушке Зое понесла Яшка найдёныша.

– Ладушка, помоги! Он не умеет говорить! – закричала Яшка с порога. – Он только «А» говорит и «Гу», и ничего больше!

– Яшенька? – ладушка Зоя повернула к ней ласковое, с морщинками-лучиками лицо. И едва не выронила из рук синий с золотом чайник, которому, кстати, сама Яшка пририсовала два глаза, а Калинка, недолго думая, добавила смешную зубастую улыбку.

У ладушки целая полка разной чайной посуды: там не только чайники, но и ложки, и самовар, куда надо класть угли и поджигать их спичками (сами спички ладушка Зоя прячет так, что даже проныра Тонька не сумел добыть их). А ещё уйма ярких чашек, на многих написано имя. А на некоторых нет. Вот придет сюда какая-нибудь пешка в первый раз – ладушка Зоя даст ей чистую, неподписанную, чашку, краски и кисточку. И как пешка напишет свое имя – сразу нальёт чаю… Да, вон они стоят, краски с кисточкой. Только они сейчас не нужны: у Яшки своя чашка давным-давно, а малыш ни имени своего не знает, ни написать его, наверное, не сможет…

Дрожащими руками ладушка поставила чайник на стол.

– Откуда он у тебя? – кивнула она в сторону пешека.

– И Яшка принялась путано рассказывать про зеркальный зал, про тёплого малыша, про то, что он такой хороший, только не умеет говорить… И, рассказывая, так крепко сжала пешека, что его симпатичное личико сморщилось и покраснело.

– Вот как, – задумчиво протянула ладушка, выслушав Яшку, – да ты не жми его, положи на кровать, погладь, успокой. Я сейчас приду, всё тебе расскажу.

И вышла, почти выбежала, в потайную дверцу, скрытую за занавеской.

Откуда берутся пешки

…Вернулась ладушка быстро, Яшка почти не успела обеспокоиться. И принесла бутылку с тёплым молоком и соской на конце.

– Вот, дай-ка ему.

– А он любит молоко? – удивилась Яшка. Сама она молоко почти не пила.

– Любит, любит. Сейчас увидишь.

И Яшка увидела, как малыш принялся довольно и важно сосать молоко через соску. Ручки его слушались плохо, и бутылочку приходилось поддерживать Яшке. Ей это понравилось – будто такая новая игра.

А потом малыш улыбнулся, и вдруг раз – закрыл глаза и засопел.

– Пусть спит, – сказала ладушка Зоя, налила чай в чашки: светло-желтую с надписью «Зоя» и ярко-малиновую, Яшкину, достала печенье – чёрные и белые квадратики с впечатанными поверх белыми и черными фигурками (на белых квадратиках – черные фигурки, и наоборот). – А мы посидим-поговорим с тобой.

– Знаешь, Яшенька, – начала ладушка Зоя, – я вот на вас с Калинкой смотрела – и все думала: вырастете – хорошие из вас ладушки получатся! Умные, добрые…

Яшка удивленно вскинула глаза. Конечно, каждой пешке сызмальства известно, что, когда вырастешь и отличишься в сражении, можно стать кем-то другим: слоном, конём, ладушкой – даже королем или королевой. Но сама она думала, что навсегда останется пешкой. Самой лучшей. Самой отважной. Совершит много подвигов. Поможет выиграть много сражений…