Мама бастарда для миллионера - Александра Стрельцова

Кир замирает, смотрит на меня, как на врага народа. Лицо его становится ещё злее, яростнее. Он отходит на шаг назад, а следом ногой бьёт по стоящему рядом большому цветочному горшку, разбивает его. Земля и декоративное деревце оказываются на полу, и помещение оглашает нечеловеческий рёв.

Я зажмуриваюсь, и молю богов о помощи, молюсь чтобы Кир пришёл в себя, поверил мне. Он что-то говорит, но я не могу разобрать слов, лишь ощущаю, как по щеке стекает слеза.

- Я… я н-не изменяла, - шепчу, вот только шёпот оглушает, - это твой малыш…

- Тварь! Какая же ты тварь! – от моих слов мужчина расходится ещё больше, - чего тебе не хватает? А хотя какая теперь разница, – снова нависая надо мной цедит сквозь зубы, - пошла вон из моего дома! – вновь хватает меня за локоть, дёргает в сторону, и резко открыв дверь, толкает за порог дома.

Не знаю, как мне удаётся, но я удерживаюсь на ногах, сквозь пелену слёз смотрю на мужчину.

- За ворота её! – орёт Кирилл, - и не пропускать больше!

- Кир! – уже рыдаю в голос, зову мужчину, тяну к нему руки, хочу дотронутся.

- Заткнись! Лучше заткнись, - рычит, крепко сжимает кулаки, - и не смей мне больше показываться на глаза, или же придушу дрянь, за твою ложь, за предательство! Я не успел сказать тебе, но сейчас даже радуюсь этому, потому как поймал тебя…. У меня не может быть детей. Я бесплоден, - смотрит с омерзением, а после разворачивается и заходит в дом, громко хлопая дверью.

Его слова что выстрел в голову, чувствую, как глаза расширяются. Этого не может быть! Просто не может! Я не изменяла, не предавала! Кир не может быть бесплодном! Дёргаюсь всем телом вперёд, вслед за ним, чтобы объяснить, доказать… но меня останавливают чужие руки на плечах.

- Не стоит этого делать Карина Сергеевна, пройдёмте, - раздаётся сверху.

Поворачиваю голову, смотрю на того, кто держит меня. Позади стоят двое охранников, один из которых не дал мне последовать за любимым. Их лица непроницаемы, взгляды холодные, они не люди, они роботы выполняющие команды хозяина. Им отдали приказ, и они его выполнят. Не пойду сама… применят силу.

Кидаю последний взгляд на дверь дома, прикрываю на пару секунд глаза, глотаю слёзы, внутри всё огнём горит. Открываю глаза, веду плечами, хочу сбросить с себя чужие руки. Меня понимают правильно, отпускают. Я медленно поворачиваюсь спиной к двери, на негнущихся ногах делаю шаг вперёд к каменным ступеням, и следом замираю, резко поворачиваю голову назад, так как слышу звук открывшейся двери.

- Кир! – рвусь к появившемуся в дверном проёме мужчине

- Я что приказал?! – орёт он на охранников, кидая мне что-то под ноги, тем самым останавливая меня, - чтобы через минуту её духу здесь не было! – рявкает и захлопывает дверь.

Смотрю на закрытую дверь пару секунд, и медленно перевожу взгляд себе под ноги. Сумочка! У меня под ногами лежит моя сумочка. Хочу нагнутся и поднять, но меня опережает один из охранников, а второй крепко, но в тоже время, не причиняя боли берёт меня за плечи, и безвольной куклой ведёт к высоким воротам. И уже через минуту, я оказываюсь за ними, с сумочкой в руках.

- Нет, - шепчу, мотая головой, - нет, это не правда, он не мог так со мной поступить… с нами…, - смотрю на стену из высокого забора, что разделяет нас с Кириллом.

После его признания, головой понимаю что его реакция оправдана, но в сердце…. Вместо того, чтобы во всём разобраться, он выгнал меня, не поверил моим словам, обвинил в том, чего я не совершала.

Я хочу кричать от жуткой боли, которая заполнила меня всю. Боль... Она пронизывает каждое мое нервное волокно, где-то внутри живота. Не могу поверить в реальность происходящего. Это какое-то сумасшествие. Это сон, плохой сон! Я должна проснутся, должна…

Ущипнув себя за запястья, ощутила боль и… практически завыла в голос, опустилась на корточки, уронив сумочку на асфальт, пальцами пронзила растрёпанные, длинные волосы, сжала пальцы в кулачки.

- Я не изменяла-а-а, - хрипло сквозь рыдания, - это твой малыш… твой!

Сколько я так рыдаю, произнося одни и те же слова, не знаю. В себя прихожу словно от толчка в спину. Взяв упавшею сумочку в руки, кое как встав на ноги. Меня пошатывает, словно я пьяная, перед глазами лёгкая пелена.

Шум позади заставляет повернутся. Массивные ворота отъезжают в сторону. В душе появляется надежда… Я как маленькая девочка жду чудо, что сейчас из ворот выйдет Кирилл, кинется ко мне, загребёт в свои объятия и станет вымаливать прощение.

Вот только место того, чтобы выйти, Кирилл выезжает из ворот на своём огромном внедорожнике, медленно проезжает мимо меня, следом за ним из ворот появляется вторая машина. Охрана. За тёмной тонировкой я не вижу мужчину, но всем телом ощущаю его взгляд на себе. Он смотрит на меня. Я смотрю на автомобиль за рулём которого находится Кирилл, продолжая надеяться на чудо.

Но его не происходит. Внедорожник Кирилла резво набирает скорость за считанные секунды удаляясь от меня. Провожаю автомобили взглядом до тех пор, пока они не исчезают за поворотом. А после осматриваюсь по сторонам, и понимаю, что вокруг начинает темнеть. Нужно вызвать такси и….

Отправится туда, где меня совсем не ждут. Родительский дом. Место, где я выросла, где меня любили. Любили пока папа был жив, а если быть точнее пока в дом мама не привела отчима и не родила ему мою сестру.

Открываю сумочку, засовываю неё руку и достаю содержимое, замираю.

В сумочке нет, ни телефона, который Кир подарил мне, когда мой упал в бассейн и больше не включился, нет ключей от его дома и квартиры, нет пропуска в клуб, где я работаю администратором, владельцем которого является Кир. Только мой паспорт и банковская карта, у которой просочился срок годности, а новую я не успела получить.