Ирисы, нарциссы, пионы - Денница

class="p1">Чай на кружке прекратил выпускать клубы пара. Каждый, кто возвращался после изнурительной работы, знает, что готовить чай или кофе- традиция. Пока вскипает чайник, есть время подумать. Да, любая отвлеченная работа забрасывает тебя в глубины сознания, одурманивая мыслями. Не обязательно после пить этот напиток, можно и просто вылить в раковину. Главное то, что ты получил что хотел- остался наедине с собой.

Убийца спит, и спит вместе с ним целый город, переполненный грехами. Город грехов, как в том самом фильме, о котором вы могли подумать. Бывает, что фильмы или книги всего лишь отражение реальности. Что происходит там, возможно будет происходить и в реальности. Магия заменяется наукой, но страдания остаются ими.

Глава 2

Свист, прорезав воздух, пролетел чуть ли не в нескольких сантиметрах выше лица убийцы. Не открывая глаз, Ретт кувырнулся, чтобы выпасть из кровати. Посыпались пули, словно чудесным образом внутри комнаты пошёл град. Помещение наполнилось едким запахом огня и другими прелестями ароматов стрельбы. Глаза открылись. Убийца протянул руку под кровать и достал пистолет. Если ты не в законе, то всегда должен иметь запасное оружие в укромных местах. Особенно в тех случаях, когда окажись ты под этим градом, даже мать родная не узнает твой труп. Ретт прислушался. Большой калибр, значит, стреляют из автоматов. Запах пороха исходил справа от кровати, значит, стреляют из окна. Четвертый этаж, видимо, у стрелка подъемный кран. Навскидку уже было выпущено двадцать пять патронов, а стрельба не прекращается. Стрелок один, ведь это можно понять по скорости очереди. Двадцать восьмая пуля. У него есть шанс навести ответный огонь. Но что, если патронов у него не как обычно- 30, а 40?Тогда ему конец. В любом случае, ему конец, если он не предпримет что-либо.

Двадцать девятая пуля.

– Сейчас или никогда! – тихий шёпот, предвещающий кровавую бойню. Вероятно, вас может удивить то, что чтобы продумать все эти действия, у него ушло времени меньше, чем весь магазин автомата опустел. Что же, реакция у убийц со временем, если конечно они выживают, выходит на новый уровень, нежели чем у обычных людей. Естественный отбор в действии.

После коротких мотивационных слов Ретт поднялся. Тридцатая пуля, лизнув щеку убийцы, пролетела мимо. Ретт никогда не сделал бы такой ошибки. Да и сейчас не сделал. Выстрел, и человек за окном замер. Рука стрелка уже тянулась за очередным магазином. Уже поздно. Струйка малиновой жидкости устремилась вниз, чертя кровавую линию, разделяющую лицо пополам.

– В яблочко – расслабленно возглас сменился выдохом.

Вдруг убийца рассмеялся. Стены, отражая каждый звук, превратили комнату наподобие эха залитой пещеры.

– Радуешься тому, что остался жив, или что убил меня?

Ретт не поднял голову. Он и так знал кто это говорит с ним. Улыбка не сползала с лица. Длинные локоны волос убийцы скрывали истинные эмоции: именно таковыми они и были, коротко по бокам, и длинные пучки сползали с макушки до носа – но, как ни старайся, эту злобную улыбку не заметить невозможно. Это усмешка не сумасшедшего – а, может, и его, – улыбка настоящего отчаяния.

– Что я могу сказать? – так же, не поднимая голову, произнес Ретт.Мертвый стрелок нахмурился, – чтобы ты ни говорил, ты мёртв, а я- нет, – убийца посмотрел в сторону мертвеца и оскалил зубы. Страшное зрелище.

На месте трупа уже не было.

Ретт проснулся от своего же смеха. Окно, да и вся квартира была целой.

– Долбанные кошмары.

Окончательно проснувшись, наш симпатяга прошёл в ванную комнату. Первым делом, как каждый здоровый человек, он уткнулся на свое отражение в зеркале. Он живёт на этой планете всего-то двадцатый год, но морщины полезли по всем углам лица. Шрамов на лице особо не было. Да и, скорее всего, если бы и было, то это был бы последним шрамом на нём в жизни. Грубая щетина тянулась от ушей и покрывала целый подбородок. Его взгляд скользил по всему отражению. Чёрный, как сумрак, глаза. Они были слабыми. Не то, чтобы он видел плохо, но в моменты, когда его жизни ничего не угрожает, пыл из глаз спадал, становясь глазами невинного барашка. Волосы спадали на скулы. Машинально собрав их в хвост, Ретт стал умываться. Исполнив все необходимые процедуры пробудившегося ото сна человека, пришла очередь завтрака.

Холодильник у него никогда не пустовал. Что-что, а вот поесть он любил, если, конечно, было настроение для этого. Яйца разбились о край стола и попали на раскаленную сковороду. Щедро заправив блюдо томатным соусом, Ретт начал уплетать за обе щёки своё кулинарное творение. Он лишь вскользь посмотрев на руки, когда боковым зрением увидел что-то красное на ладони. Это всего-то был кетчуп. Кровь не появится, если ты убил во сне. Но проверить не помешает.

Закончив трапезу, убийца самолично помыл каждую посуду – небольшая плата за одинокую жизнь.Телефон молчит. Видимо, сегодня не будет заданий.

Заказы приходят с самого утра, и к концу дня Ретт уже идет спать с кругленькой суммой в «кибер-кошельке».

Сегодня можно и отдохнуть.

Улучив долгожданный выходной, Ретт наконец вышел на улицу, но не как убийца, а как обычный горожанин.

Район, где он обитал, представлял собой место среднего достатка. Недалеко от делового центра, где крутилась вся экономика, другими словами все деньги города, и также недалеко от трущоб, где царила разруха.

В десяти минутах ходьбы от скромной квартиры Ретта находился парк. Он любил приходить туда каждый раз, когда он мог отвлечься от работы, которая сводила с ума.

Ретт получал за своё занятие не маленькую сумму. Но все же предпочитал жить в том доме, в котором прошли его относительно спокойные года его жизни со своей милой художницей. Даже после страшного происшествия, которое разлучила двух влюбленных друг от друга, он все же остался в той самой квартире, где он просыпался не от кошмаров, а от ласкового поцелуя этой таинственной девушки. Ретт все ещё помнил каждое её прикосновение, которое заставляло колотиться его сердце, словно метроном, включенный на высокую частоту. Ретт тратил мало денег, от части на еду – я уже упоминал о его страсти к хорошей еде – в остальном траты были на мелкие нужды. Иногда он курил. Бывало ещё такое, что в определённо тяжких ситуациях, связанных с его проклятием- истечением крови с ладонь, позволял себе выпить стакан другой.

Дойдя до парка, он сразу присел на скамью. У продавца хот-догов, который в этот момент катил свою тележку с едой, он купил угощения. Хот-дог с двойной сосиской. Выглядело