Выбор - Полина Викторовна Шпартько

— Какой женщине? — удивилась подруга Андрея.

— Той, что стоит со стаканом, — Андрей обернулся, но там где только что стояла женщина, никого не было. — Странно. Она только что была…

— Кто была?

— Да женщина, просила денег. Молча. Как множество других. Но почему-то она привлекла моё внимание.

— Не понимаю… Какая женщина?

Андрей вновь обернулся. На том месте, где была просящая, стояла Лида.

— Лида! — вырвалось у него.

— Лида? — улыбка с лица девушки сошла окончательно.

Андрей растерянно посмотрел на свою подругу, затем вновь на то место, где стояла Лида. Но Лида исчезла.

— Лида? Какая Лида? — спросила девушка уже строго.

Тут Андрей вспомнил любовь и неуверенность своей девушки, что он почувствовал несколько минут назад.

— Прости, мне показалось, что я увидел свою старую знакомую.

— Показалось! А меня ты не видишь? — девушка надула губки.

— Ещё с института. Я не видел её лет десять.

— Соскучился? У меня только что было такое хорошее настроение, — вздохнула девушка.

— Да! А ты чувствовала как… как будто бы мы все здесь на площади соединились в один организм? Как в воздухе, одолев страх и отчаянье, разлилась любовь?

— Что? У меня просто было хорошее настроение, потому что мне показалось, что ты наконец начал меня понимать. Мы как будто перестали друг друга слышать несколько месяцев назад.

Андрей ещё раз вспомнил любовь и страх своей девушки, которые он ощутил так явно. Что это было? Опять… Эта связь с другими людьми, взаимное проникновение в чувства других. И вновь Лида? Хоть он и был уверен, что ему не показалось, он понимал, что расспрашивать девушку бесполезно, он лишь ещё больше огорчит её и, возможно, они сильно поссорятся. Андрей улыбнулся и обнял свою подругу. В тот вечер три дня назад впервые спустя долгое время они поговорили о том, что беспокоило обоих, о том, о чём они уже давно не решались говорить.

Почувствовав любовь девушки, её незащищённость, Андрей хотел дать ей опору, поддержку, любовь, всего себя — то, что он прежде отдавал не в полной мере. Та палитра чувств его подруги, которую он тогда вобрал в себя, казалось, навсегда запечатлелась в его сердце. Но очередное появление Лиды и это ощущение единения и счастья, воспоминание о нём, не оставляли его. Ему хотелось погрузиться в ту атмосферу снова и снова, поделиться тем переполняющим счастьем с другими людьми, с его девушкой, хотелось бы, чтобы и она почувствовала то же самое. Но слова, объяснения здесь были бессильны, это счастье от соединения сотен душ и от освобождения от зла и корысти можно было только почувствовать.

Андрей шёл теперь по пустынному парку и, вызывая в памяти те два необычных случая, думал, что это было. Неужели, это лишь какое-то физиологическое ощущение? Может, галлюцинация? Но откуда? Он поднял глаза, перестав разглядывать искристый снег, перед ним стояла Лида тепло укутанная в зимнее пальто. Она улыбалась.

— Привет, — сказала она.

— Лида! — воскликнул Андрей.

— Да, это я. Мы виделись уже несколько раз в прошедшие месяцы.

— Лида! Как я рад! Неужели… — Андрей не знал что спросить, с чего начать, его переполняли вопросы, он совсем растерялся.

— Ты знаешь эту дорожку? — спросила Лида, указывая в сторону, и тут только Андрей заметил, что они стоят у развилки.

Нет, дорожки этой Андрей не знал, он даже не мог вспомнить, была ли она тут раньше. Они свернули с аллеи. Рядом с Лидой Андрей почувствовал радость, уверенность, какую-то окрылённость, как будто даже вокруг стало светлее.

— Лида! Ты ведь мне объяснишь, что это? Что такое я чувствую? — Андрею было всё равно, куда они идут, главное для него было понять, что это в нём, что это с ним, и хотелось узнать, как он может этим счастьем, этой радостью делиться с другими.

— А что ты чувствуешь? — спросила Лида.

— Я будто бы парю, будто бы… мне так хочется, поделиться с кем-нибудь счастьем, радостью, чтобы все…

— Закрой рот! — вдруг раздался перед ними жёсткий неприятный голос. — Мороз! Рот закрой, говорю!

— Сейчас, погоди, я объясню, — быстро бросила Лида.

— Щас получишь у меня! Разревелся! Рот закрой! — перед ними стояла женщина и грубо орала на мальчика лет шести.

Женщина дёрнула мальчика за рукав, отпустила его и вновь угрожающе занесла руку. Малышу было страшно, с ним, похоже, так обходились не впервые, он и хотел бы перестать плакать, но никак не мог унять слёзы.

Лида сделала шаг в сторону женщины с ребёнком и остановилась. Андрей почувствовал обиду, гнев, ожесточённость женщины и тут же ощутил себя на месте маленького мальчика, ему стало страшно, горько и очень обидно. Андрею казалось, что он знал мальчика и женщину всегда, так даже будто это он сам был и матерью, и сыном одновременно. Окружающее пространство наполнил плотный вязкий туман, стало совсем темно, миг и в тумане один за другим замелькали яркие вспышки. Андрей стал вспоминать, то были не его воспоминания, а обрывки из памяти женщины, что стояла перед ним. Он вспомнил прошедший день, ощутил усталость, гнев, раздражение, вспомнил обиду на мужа, что обзывал дурой и мог ударить, когда был не в духе, вспомнил детскую беспричинную радость, страх рассердить мать, страх её гнева, боль от пощёчины, боль у корней волос… По щекам Андрея потекли горячие слёзы.

— Стойте! — закричал он в ужасе.

Туман пропал. Перед ним была узкая парковая дорожка освещенная тусклым светом оранжевых фонарей. Женщина, что только что бранила сына, тихо плакала, встав на колени перед мальчиком и обняв его. Наконец она поднялась, молча взяла сына за руку и, не видя Лиду и Андрея, тихо прошла мимо.

— У тебя очень хорошо получилось, — сказала Лида, провожая взглядом женщину с ребёнком.

— Что получилось? — не сразу ответил Андрей, он тоже смотрел вслед женщине, что ещё только что была похожа на взбесившегося зверя, а теперь стала кроткой и тихой.

— Не знаю, боюсь, что такое может повторится опять, но всё-таки ты посеял в её сердце зёрнышко тепла.

— Я? — удивился Андрей.

— Да, ты. Ты же хотел узнать, как поделиться счастьем? На самом деле, ты и так это умеешь. Ты поделился добром и теплом с этой женщиной, ты изменил её прошлое, дав ей веры в себя, когда ей это было необходимо.

— Невероятно! Мне это не снится? — Андрей всё ещё не мог прийти в себя. — Я могу… я могу сделать мир добрее, лучше! Да?

Андрей вопросительно глядел на Лиду. Она молчала.

— Да, каждый может, — наконец ответила она. — Но к сожалению не так, как ты себе это