Крюшон соло - Александр Гейман

Сходство некитайских рикш с послами не переставало изумлять аббата. Он все хотел показать Тапкину и Пфлюгену эту поразительную способность рикш-некитайцев к мимикрии, но это ему из раза в раз не удавалось. Крюшон обычно звал с собой де Перастини и, сев с ним в коляску, спешил к дому Пфлюгена.

- Ах, ну наконец-то я покажу нашему славному немцу того, кто во всем ему слепо подражает,- заранее радовался аббат.

Но прибыв на место, аббат неизменно узнавал, что его благородия барона фон Пфлюгена нет дома.

- Как нет? - изумлялся аббат. - Голубчик, этого не может быть. Мы твердо условились вчера, что я за ним заеду.

- Никак нет,- разводил руками Гринблат-Шуберт,- кабинет и спальня господина барона пусты.

- Вот как? А ты смотрел, к примеру, в погребе?

- Нет, не смотрел,- признавал Гринблат.

- Ну, так поищи же барона получше!

- С вашего позволения, аббат,- любезно предлагал де Перастини,- я, пожалуй, тоже схожу поищу нашего дорого Пфлю. А то этот Гринблат опять упустит куда-нибудь заглянуть.

- Да, да,- благодарил аббат,- четверо глаз, то есть, трое,- поправлялся он, так как де Перастини так все и ходил с черной повязкой на глазу,- трое глаз в таком деле лучше, чем двое.

Де Перастини, шумно дыша, подымался наверх к Шуберту-Гринблату, и в открытые окна разносился шум поисков.

- Голубчик,- окликал снизу аббат,- что у вас там происходит?

- Мы с Вер... то есть с Гринблатом ищем барона,- отвечал де Перастини.

- Где же?

- В его кабинете... под столом...

- И что же - он там?

- Ах, нет... ох, нет... ах, нет... ох, нет... - доносились сокрушенные восклицания Гринблата.

Рикша, похожий на барона Пфлю, неизвестно почему начинал сучить ногами и нервно переступать на месте.

- Друг мой,- снова окликал аббат итальянца,- а почему бы вам не поискать барона в спальне? Может быть, он спрятался под кроватью или в шкафу?

- Вы гений, аббат! - отзывался распаренный де Перастини, на секунду показывая из окна свой торс в расстегнутой рубашке - в пылу поисков он неизменно упревал и расстегивался. - Ну, конечно, мы сейчас с В... с Гринблатом перенесем наши поиски в спальню.

Вскоре из другого раскрытого окна начинали нестись стоны.

- Любезный де Перастини,- встревоженно спрашивал аббат. - Как будто я слышу чьи-то стоны. Вы там случайно не прищемили в шкафу барона?

- Ах, нет, аббат, нет,- успокаивал де Перастини,- нет...

- А кто же это стонет?

- Это Гринблат... он застрял и не может выбраться из-под кровати.

- Ну, так вытащите же его,- кротко советовал аббат.

Де Перастини охотно следовал совету:

- Ой, тащу... - разносился его крик. - Ой, тащу!.. прямо сам весь тащусь!... хорошо мне!..

Рикша начинал нервничать еще больше, и аббату приходилось успокаивать его с помощью острого стимула. А меж тем у де Перастини - очевидно, под влиянием тяжелого физического усилия,- начинались галлюцинации, и из окон спальни фон Пфлюгена звучало нечто и вовсе странное:

- Верди! - громко стонал итальянец.

- Гринблат! - возразительно отвечал ему слуга германца.

- В-верди! - настойчиво повторял де Перастини.

- Ох, Гринблат! - возражал Гринблат, но уже слабее и с меньшей уверенностью. - Ох, Шуберт!.. не знаю кто!..

- Да В-вер-рди же!.. - настаивал итальянец.

- А-а-а! - неслось из окна. - Да! Да! Верди!

- Верди! Милый Верди! Ты нашелся!

- Да, Верди! твой Верди!..

- Мой! Вечно мой! О!

- Твой! Вечно твой! А!

С рикшей в это время творилось что-то невообразимое: он хрипел, грыз удила, вставал на дыбы и бешено мотал головой. Крюшон начинал торопить де Перастини:

- Друг мой, завершайте ваши поиски - мой рикша что-то совсем занервничал...

В окно выглядвал распаренный де Перастини и показывал два пальца:

- Еще две минуты, аббат... Сейчас я спущу...сь...

Он выходил из дома с разинутым ртом, откуда свисала слюна, и с ошалелым выражением на лице. В окно ласково махал рукой Шуберт-Гринблат.

- Ах, как вы утомились! - участливо замечал аббат. - Так что же - вам не удалось найти барона?

- Увы, - тяжело отдуваясь отвечал итальянец.

- Куда же он девался? - печально удивлялся аббат Крюшон. - Может быть, он прячется в уборной?

- Не думаю,- икнув, отвечал де Перастини. - В прошлый раз мы с Гринблатом искали его там.

- И не нашли?

- Нет, не нашли. Но зато,- добавил итальянец,- зато временами мне кажется, что в доме барона я встречаю своего Верди...

- Да неужели?

- Да, да,- мечтательно кивал де Перастини. - Порой я как будто узнаю черты его лица и... на миг, на какой-то миг, но...

- Друг мой, вы слишком впечатлительны,- возражал аббат. - Но положим, вы бы встретили своего Верди в доме Пфлюгена - что бы вы стали делать?

- Я... если бы нашел милого Верди,- с радостной улыбкой воображал де Перастини,- я бы нежно обнял и прижал его к своей груди... А затем... затем я бы расстегнул пуговицу его розовой сорочки и ласково погладил маленький шрамик у пупка... а затем...

- Ах, дружок,- останавливал его Крюшон,- я вынужден прервать вас посмотрите, что это творится с нашим рикшей? Он встал посреди дороги и шумно дышит... Может быть, у него припадок?

- Да, очень может быть,- соглашался де Перастини. - Я думаю, его замучила совесть, из-за того что он дерзает копировать нашего славного барона Пфлю.

- А вы действительно находите этого рикшу похожим?

- Пожалуй, да... Посмотрите - такая же прямая прусская спина.

- А вот я,- задумчиво возражал аббат,- не рискнул бы опознать в нем сходство со спины. Вот если бы поставить их лицом к лицу - вот тогда можно было бы судить о степени подобия. Ну, когда же, когда же я застану прусского посла в его доме?

Затем Крюшон и де Перастини приезжали во дворец, и - о, чудо! неуловимый Пфлю вскоре появлялся там тоже. Аббат спешил к нему с распростертыми объятиями, радуясь, что наконец-то разыскал своего нового друга:

- Барон! Наконец-то вы! Мы с де Перастини отчаялись найти вас. Вы знаете, я хотел отвезти вас на прием на своем рикше, но не сумел разыскать вас. Мы перевернули весь дом, однако... Убедительно прошу вас, дорогой барон,- будьте завтра дома часиков в шесть. Я хочу, чтобы вы взглянули на моего рикшу. Вы не поверите, дорогой фон Пфлюген, этот рикша - ну, вылитый вы! Даже пожарная каска на голове точно такая же. Просто невероятное сходство.

- Да, да,- кивал де Перастини,- ей-Богу же, вам следует взглянуть на этого рикшу.

Пруссак сидел на месте с совершенно одеревенелым лицом и сжимал кулаки так, что белели пальцы. Он ничего не отвечал на пламенные приветствия друзей, но когда француз и итальянец отходили прочь, Пфлюген ронял голову на грудь и тихо всхлипывал. Тапкин, сидящий рядом, говорил на это, успокаивая и завидуя одновременно:

- Расслабьтесь, барон, худшее уже позади. Я, например, вам даже завидую.