Первое правило (в сокращении) - Роберт Крейс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фрэнк по опыту знал: чтобы выжить, надо опережать противника. И попытался выиграть время, чтобы сориентироваться.
— Бумажник у меня в кабинете. Там четыреста наличными…
Главарь снова ткнул дулом в щеку Фрэнка.
— Ты что, меня за кретина держишь?
Бандит с бачками наконец выступил на передний план и очутился возле стола.
— Тарелок видишь сколько? В доме еще есть люди. Надо их найти.
Его акцент удивил Фрэнка. Кажется, польский.
Человек со странным акцентом исчез на кухне в ту же секунду, когда амбал вернулся из гостиной и сразу шагнул к Синди и Джоуи. Приставив пистолет к виску Синди, он гаркнул, глядя на Фрэнка:
— Хочешь смерти этой сучке?
И он наотмашь ударил Синди пистолетом. Джоуи завизжал, а Фрэнк Мейер вдруг понял, что надо делать.
Человек, который стоял рядом с ним, смотрел в ту же сторону, что и Фрэнк, когда тот схватил его за руку, сжимавшую пистолет, завернул кисть, взяв руку в замок, и заломил локоть. Эти движения въелись в его мышечную память за бесчисленные часы тренировок. Его задача — нейтрализовать того, кто держит его под прицелом, отнять оружие, уложить противника, перехватить пистолет боевым захватом, всадить две пули в амбала, который держит Синди, круто обернуться, обнаружить цели и сдвоенными выстрелами уложить всех противников, которые окажутся в зоне обстрела. Отработанные движения получились четкими и точными, как в давние времена, когда ту же последовательность он мог бы выполнить меньше чем за секунду. Вот только перехват не удался, и, пока Фрэнк возился с пистолетом, три пули впились в него, последняя ударила в поясничный позвонок, сбив Фрэнка с ног.
Он открыл рот, но оттуда вырвалось лишь сипение. Синди и Джоуи кричали, Фрэнк силился подняться, собрав в кулак всю волю воина, но ее оказалось недостаточно.
Бандит со странным акцентом насторожился:
— Слышу! В глубине дома!
Мелькнула тень, которой Фрэнк не увидел.
В мире Фрэнка сгущался мрак, все, что ему осталось, — унизительное сознание поражения и стыд. Он понимал, что умирает, именно той смертью, какую всегда предвидел, только не здесь и не сейчас.
1
На следующее утро в четырнадцать минут одиннадцатого, приблизительно через пятнадцать часов после совершения убийств, когда над домом Мейеров черными птицами зависли вертолеты, сержант лос-анджелесской полиции Джек Террио шел сквозь лабиринт полицейских машин. Приближаясь к дому, он позвонил коллеге Луису Дитцу. К тому времени Дитц провел на месте преступления почти час.
— Я иду.
— Сейчас встречу у входа. Ты должен это видеть.
— Постой… что слышно от свидетельницы?
Надежда на свидетельские показания была призрачной, но все-таки она была: полицейские, прибывшие на место преступления первыми, обнаружили в доме еще живую женщину и установили, что это няня Мейеров.
— До больницы ее довезли, но она одной ногой в могиле, — отозвался Дитц. — Ранена в лицо и в грудь.
— Будем надеяться на лучшее. Нам бы хоть какую-нибудь зацепку.
— Может, еще найдем. Посмотришь сам.
Террио с досадой захлопнул телефон: похоже, опять тупиковое дело. Последние три месяца банда грабителей врывалась в зажиточные дома на западе Лос-Анджелеса, и этот дом был седьмым на ее счету. Все ограбления происходили в интервале между ужином и одиннадцатью часами вечера. В большинстве домов при этом находились хозяева. На месте преступления оставались гильзы от девятимиллиметровых патронов и трупы, и больше ничего: никаких отпечатков пальцев, источников ДНК, снимков, видеозаписей или свидетелей. Точнее, свидетелей не было до сегодняшнего дня, но свидетельница находилась при смерти.
Приблизившись к пластиковой ширме, предназначенной для того, чтобы отгородить входную дверь дома от назойливых папарацци, Террио остановился в ожидании Дитца. Поодаль он заметил двух сотрудников начальника полицейского управления, обступивших незнакомую женщину, судя по виду — из федералов.
Ростом пять футов шесть дюймов, явно сильная и выносливая, она держалась с той выправкой, какую федералы приобретают в тренажерных залах, пытаясь продвинуться вверх по пищевой цепочке и добраться до Вашингтона. Темно-синий блейзер поверх джинсов из недорогого магазина. Большие, плотно прилегающие к лицу темные очки. Похожий на узкую щель рот, вероятно за последний месяц не улыбнувшийся ни разу.
За спиной у Террио появился Дитц.
— Ты обязательно должен это видеть.
Террио кивнул в сторону женщины:
— Кто это с нашими?
Дитц прищурился, присмотрелся и покачал головой.
— Я был внутри. Там такое творится, дружище… в общем, сам увидишь. Давай влезай в бахилы.
Надевать бумажные бахилы на месте преступления полагалось для того, чтобы ненароком не затоптать что-нибудь важное.
Дитц скрылся за ширмой, Террио влез в бахилы и поспешил за ним, заранее собираясь с духом при мысли о том, что́ сейчас увидит. Даже после восемнадцати лет работы и сотен дел об убийствах при виде крови его начинало мутить.
Они вошли в просторную столовую, где следователь из коронерского отдела фотографировал труп белого мужчины.
— Труп уже можно осмотреть? — спросил Дитц.
— Конечно. Я свое дело сделал.
— Можно мне влажную салфетку?
Следователь протянул салфетку Дитцу и отступил в сторону.
С трупа мужчины срезали рубашку, чтобы эксперты провели первоначальные обследования. Дитц натянул резиновые перчатки. Под трупом расползлась лужа крови почти шесть футов в поперечнике.
Дитц взял убитого за руку, стер влажной салфеткой кровь с его плеча и подозвал Террио посмотреть:
— Что скажешь? Знакомая картинка?
Кожу убитого уже испещрили лиловые и черные трупные пятна, но татуировка была видна отчетливо. Террио испытал приглушенный ужас узнавания.
— Это я уже видел.
— Вот-вот. Так я и думал.
— А на другой руке тоже есть?
— По одной с каждой стороны. Одинаковых.
Дитц отошел от мертвеца, стаскивая перчатки.
— Я знаю только одного человека с такими же татуировками. Он раньше был копом. В лос-анджелесской полиции.
На плече Фрэнка Мейера была вытатуирована короткая и толстая ярко-алая стрела. Она указывала вперед.
У Террио бешено завертелись мысли.
— Это хорошо, Лу. Теперь у нас есть направление. Осталось только понять, что с ним делать.
Из-за его спины раздался резкий женский голос:
— С кем?
Террио обернулся и увидел ее. Плотно прилегающие очки скрывали глаза. Губы были сжаты так, словно она прятала стальные зубы.
Женщина шагнула вперед, как будто ей было наплевать, вступит она в лужу крови или нет.
— Я задала вам вопрос, детектив. Кого вы имели в виду?
Террио снова взглянул на стрелу и ответил:
— Джо Пайка.
Эту татуированную женщину Джо Пайк увидел впервые, когда она с трудом бежала вверх по восточному гребню Раньон-каньона. Сам Пайк в это время бежал вниз, от обоих валил пар в прохладном предрассветном воздухе. В неверном утреннем свете казалось, что на женщине трико, но, приблизившись, Пайк понял, что ее ноги до щиколоток покрыты замысловатыми татуировками. Такие же татуировки украшали ее руки. У самого Пайка татуировок было всего две. По красной стреле на каждой дельтовидной мышце — обе указывали вперед.
С тех пор Пайк видел ее два-три раза в неделю. За все это время они дай бог перебросились парой слов.
В тот день, когда Пайк узнал, что стало с Фрэнком и Синди Мейер, он покинул парк вместе с татуированной женщиной. Они не договаривались побегать вместе, просто она оказалась на дне каньона, когда он закончил спуск, а затем подстроилась к нему. Пайк задумался, не нарочно ли она дождалась его, и продолжал размышлять об этом, пока не увидел первого гостя.
Тот стоял под джакарандой на противоположной стороне улицы, был в темных очках, джинсах и трикотажной обтягивающей рубашке. Не таясь, он уставился на пробегавшего мимо Пайка, а затем двинулся за ним небрежной трусцой.
Второй ждал, прислонившись к машине и скрестив руки на груди. Он проводил взглядом Пайка и женщину, а затем тоже двинулся следом. Пайк понял, что это полицейские в штатском, и решил, что занять выгодную позицию не помешает. Попрощавшись со спутницей, он прибавил шагу.
— До встречи, — отозвалась женщина.
Когда Пайк был уже на середине улицы, из переулка в двух кварталах за ним вырулил синий седан, а впереди, на расстоянии одного квартала, от бордюра отъехал такой же седан, только бежевый. Пайка взяли в клещи. На переднем сиденье бежевой машины сидело двое мужчин, сзади — женщина. Короткие каштановые волосы. Большие, плотно прилегающие темные очки. Мужчина на пассажирском сиденье поигрывал жетоном.
Пайк остановился. Седаны и полицейские в штатском последовали его примеру, сохранив дистанцию.