Порог - Николай Поддубный

– Мы обязаны изолировать вас для проведения детального обследования, – заявила Стерва.

– Но… – попыталась воспротивиться я.

– Так нужно, – поддержала коллегу домохозяйка, – для вашей же безопасности.

– Действительно! – с лёгким нажимом произнёс Гена, и у меня в мозгу что-то щёлкнуло.

– А вы не забыли о третьей поправке Хотшифа-Дутмунда? – спросила я, набравшись наглости.

– Хм, в самом деле… – пробормотала Домохозяйка и почему-то взглянула на спящую Лару.

– А я думаю, что необходима изоляция, – упрямо твердила Стерва.

– Ну, зачем же, – мягко возразил Гена и у меня по спине пробежали мурашки. – Третья поправка даёт вполне подтверждённое опытами объяснение феномена. А здесь налицо все сопутствующие факторы. Думаю, нам здесь больше нечего делать. До свидания, Миранда.

Он вышел, а следом за ним потянулась Домохозяйка и поплыла, вызывающе виляя бёдрами Стерва. Когда дверь закрылась, я вздохнула с облегчением. Что ни говори, а вахта всё же лучше, чем изоляция. Т-поле у них, видите ли, возмущается. И что же это за поправка такая? А ведь я всегда считала, что хорошо знакома с теорией Т-полей. Ох уж эта моя самонадеянность! Решив, что теперь мне точно не уснуть, я отправилась на кухню варить кофе. Люблю это занятие. Сам процесс успокаивает нервы, запах поднимает настроение, а вкус закрепляет результат.

Но ночь не собиралась проходить спокойно. Едва я приступила к закреплению, снова прозвучал звонок и на мониторе появился Геннадий Сергеевич, в гордом одиночестве топтавшийся у входа в объект.

– Что-то забыли? – вежливо осведомилась я.

– Шляпу, – тихо ответил Геннадий Сергеевич.

– Ну, что же, проходите, – я открыла ему дверь и вышла навстречу.

Он вошёл, на ходу снимая свой лёгкий плащ.

– А вы не торопите события? – спросила я, слегка удивившись.

– Вы о чём? – задал он встречный вопрос и снял пиджак.

– О том самом, – я начала злиться. Геннадий Сергеевич с недоумением посмотрел на меня и засмеялся.

– Ну что вы, – сказал он, – я совсем не за этим пришёл! Смотрите! – он расстегнул рубашку, и под ней я увидела гидрокостюм.

– У нас нет бассейна, – напустив в голос как можно больше холода, заметила я.

– Вам придётся убедиться в обратном, – нахмурился он. – Там очень много воды.

– Где? – не удержалась я.

– За Порогом, – невозмутимо ответил Геннадий Сергеевич. – Вы пойдёте в этом?

– Куда?

– Да за Порог же, – он явно начал терять терпение, но, тем не менее, совершенно спокойно поставил передо мной большую спортивную сумку, которой за секунду до этого не только у него в руках, но и в комнате не было. – Одевайтесь!

Он демонстративно отвернулся, а я в нерешительности присела возле сумки.

– У нас очень мало времени, – тихо сказал Геннадий Сергеевич, – скоро проводимость порога изменится настолько, что он перестанет представлять для нас какую-нибудь ценность.

– Но как мы будем осуществлять мониторинг, и кто нас подстрахует? – меня всё ещё терзали сомнения, но любопытство, сгубившее кошку, уже включило в свои планы и меня.

– Не волнуйтесь, я там уже был. Риск почти нулевой. Одевайтесь побыстрее, умоляю вас.

Перед такой просьбой устоять было невозможно, и я в считанные секунды переоблачилась в гидрокостюм. Он сидел на мне как влитой, и я не удержалась от мимолётного взгляда в зеркало. Моя фигура мне понравилась. Геннадию Сергеевичу тоже. Он с явным усилием отвёл взгляд в сторону и пробормотал:

– Пойдём, что ли?

Я ликовала – ещё бы, непробиваемый и загадочный Геннадий Сергеевич так легко повёлся на мой неотразимый изгиб бедра! Впрочем, он и сам в гидрокостюме представлял собой весьма лакомый кусочек. Я даже на секунду задумалась, а не откусить ли мне от этого кусочка? Но отогнав шальную мысль, просто продефилировала в сторону шлюза, за которым скрывался Порог.

– А что это за поправка Хотшифа-Дутмунда? – спросила я, открывая дверь шлюза.

– Вы разве не знаете? Поправка учитывает эффект пербендации и бурбулирующую составляющую.

Я обернулась. Геннадий Сергеевич был совершенно серьёзен, но глаза его не просто смеялись – они умирали от смеха. Вот дура! Столько лет заниматься проблемами Т-поля и не распознать простого надувательства! Я обругала себя последними словами за свою недогадливость и вошла в шлюз. Геннадий Сергеевич вошёл следом, крепко обнял меня за талию и, не давая мне возможности возмутиться, шагнул через Порог…»

2

Зелёный вихрь закрутил Миранду, и она почувствовала, что вот-вот захлебнётся. Вокруг была одна вода, солёная, как в море. Она рефлекторно задёргала руками и ногами и вскоре голова её оказалась над поверхностью воды. Миранда отплевалась и оглянулась. Геннадия Сергеевича нигде не было видно. Зато в полуметре от неё покачивалась на волнах небольшая лодка. С борта лодки на неё ошалело смотрел рыбак, не упустивший свою сеть только потому, что она зацепилась за уключину. Миранда отдышалась и нырнула в надежде увидеть Геннадия Сергеевича. Вода была мутная, и разглядеть в ней что-нибудь не представлялось возможности. Она вынырнула и тут же запуталась в брошенной очнувшимся рыбаком сети. Рыбак, не церемонясь, вытащил свой «улов» и ещё больше запутал сеть, не давая Миранде возможности выбраться из пут. Затем он сел на банку, вставил вёсла в уключины и лихорадочно загрёб. Берег был близко и через пять минут «улов» был не очень бережно выброшен на песок. Рыбак ещё раз проверил, как связана добыча и побежал так, будто за ним гнались черти. Миранда постаралась успокоиться и осторожно пошевелила рукой. Спутанная сеть держала хорошо, но немного подавалась, стоило только приложить усилие в нужном направлении. Миранда перекатилась на другой бок и освободила руку достаточно для того, чтобы дотянуться до пристёгнутого к голени небольшого ножа. Геннадий Сергеевич оказался весьма предусмотрительным.

– Вот только где он, этот предусмотрительный? – прошептала она. – Все мужчины одинаковы – обманут и бросят. А бедной девушке приходится выкручиваться самой!

Она перерезала путы и встала. Внезапно ей пришло в голову, что Геннадий Сергеевич утонул, и она едва не упала в обморок от страха. Но крики, издаваемые связавшим её рыбаком и его помощниками, с которыми он возвращался к своему улову, заставили её собраться. Рыбаки увидели, что добыча освободилась от пут и, замахав палками, побежали к ней. Миранда не выпуская ножа из рук, бросилась убегать. Если бы рыбаки знали, каких усилий стоит сохранение идеальной фигуры, вряд ли бы они погнались за Мирандой. Метров через сто они изрядно отстали, а ещё через двести и вовсе остановились. Миранда же, пробежала не меньше двух километров, прежде чем позволила себе оглянуться. Преследователей не было видно. Она немного прошлась, чтобы восстановить дыхание и стянула с себя гидрокостюм. Ходить, а тем более бегать в нём при почти тридцатиградусной жаре было весьма неприятно. Оставшись в одном нижнем белье, она почувствовала себя совершенно беззащитной и заплакала. Слёзы катились градом, но долго не приносили облегчения. Наконец она успокоилась, вошла в воду и с удовольствием смыла с себя пот, а с ним и весь груз свалившихся на неё невзгод. Решение уже пришло к ней и, выйдя на берег Миранда аккуратно свернула гидрокостюм и пошла туда, откуда всего час назад бежала изо всех сил.

Песчаный берег плавно переходил в каменистые сопки, и именно они были необходимы Миранде для воплощения в жизнь её плана. Соваться на каменистые сопки без обуви было бы, по крайней мере, недальновидно, поэтому больше километра она прошла по песку, и лишь заметив вдалеке дымок, Миранда вздохнула и отклонилась от выбранного маршрута. На то, чтобы пройти километр, оставшийся до места, где вился заветный дымок, она потратила не меньше часа. При этом ей пришлось не только внимательно смотреть по сторонам, чтобы не наткнуться на какого-нибудь гостеприимного рыбака, несомненно, прельстившегося бы её прекрасной фигурой в нижнем белье, но и поглядывать под ноги, чтобы не пораниться. Она попала в сети поздним утром, теперь же солнце стояло в зените.

– Хотелось бы мне знать, для чего разводить огонь в такую жару, – пробурчала она и осторожно выглянула из-за валуна, как будто специально уложенного на вершине сопки. Небольшая хибара, стоявшая на середине склона, кипела жизнью. Тот самый рыбак, что пытался завладеть Мирандой, что-то ожесточённо строгал из большого и довольно кривого сука. Два его помощника возились у перевёрнутой лодки. Женщина неопределённого возраста стирала бельё и поглядывала на колодец, из которого и шёл привлёкший Миранду дым. Дым становился всё прозрачнее и тоньше, и когда он вообще пропал, женщина что-то крикнула на непонятном языке. Тотчас же из хибары выскочила молоденькая девушка с кадкой наперевес. Она поставила кадку у колодца и достала из неё круглую лепёшку.