Марки из старого альбома - Олег Николаевич Бухаров

русских княжеств, умевших ориентироваться на местности и в совершенстве владевших оружием.

Это были сильные и мужественные люди, пользовавшиеся особым доверием князя. Ведь им приходилось возить и тайные вести, разглашение которых могло дорого обойтись их господину.

Подтверждением того, что на Руси существовала и играла заметную роль в общественной жизни стройная система связи, может служить и то, что в русском языке тех времен было много слов, обозначавших людей, передававших известия. Каждое из них имело строго определенный смысл и значение. Гонец - лишь одно из них и не самое древнее. Гонцов и вестников отправляли и с устным известием, и с письменным.

Но бытовало в старину слово, которым называли только посыльных с письменным сообщением, - грамотоносец. Служба этих людей была трудна и опасна. Дороги княжеств пролегали по дремучим лесам, глухим болотам, пустынным степям. Здесь не редкостью была встреча с диким зверем и лихим человеком. И только очень сильные и смелые люди могли пойти на такую службу.

Если грамоты писались и, естественно, читались, то это свидетельствует о распространении грамотности на Руси.

Давно уже предполагали археологи, что грамота на Руси была не в диковинку. Находки историков и археологов раскрыли картину любопытную и неожиданную.

Забота русских князей о подготовке образованных людей была вызвана многими причинами. Одна из них - тесная связь Киевского княжества с Византией. Государственные, военные, торговые, религиозные отношения требовали заключения разнообразных договоров. Вся документация велась на греческом и русском языках. Дошедшие до нас договоры князей Олега и Игоря, относящиеся к первой половине X в., подтверждают это. В договорах, в частности, упоминается о посыльных и гостевых грамотах, которые вручались русскими князьями людям, отправлявшимся в Византию.

Сначала в Новгороде, а потом в Пскове, Смоленске, Витебске были найдены берестяные грамоты, сразу перевернувшие прежнее представление о грамотности народа. «Русский папирус», найденный в большом количестве при раскопках древнерусских городов, не оставил уже никаких сомнений не только о широком, повсеместном распространении грамотности, но и о подлинно массовой переписке.

В 1951 г. при раскопках Холопьей улицы в Новгороде была найдена археологами первая берестяная грамота. Она лежала прямо на мостовой XIV в., в щели между двумя плахами настила. Впервые увиденная археологами, она оказалась плотным и грязным свитком бересты, на поверхности которого сквозь грязь просвечивали четкие буквы.

Было ли известно историкам ранее о том, что в древности на Руси писали на бересте? Да. В музеях довольно много документов, написанных на бересте. Здесь рукописи XVII - XIX вв. и даже целые книги. Так, например, в 1715 г. в Сибири в берестяную книгу записывали ясак - дань в пользу московского царя.

В Таллинне перед войной хранилась берестяная грамота 1570 г. с немецким текстом. В 1930 г. под Саратовом была найдена золотоордынская берестяная грамота XIV в.

Так что историки не были удивлены первыми находками в Новгороде. Но последующие открытия грамот, последовавшие десятками и сотнями в очень короткое время, утвердили всех во мнении, что берестяная грамота в средние века не была чем-то исключительным. Она являлась привычным элементом городского быта. Новгородцы постоянно писали и читали грамотки, рвали и выбрасывали их, так же как мы сейчас рвем и выбрасываем ненужные или использованные бумаги. Это вполне понятно, если вспомнить, что береста в средние века была материалом очень дешевым, значительно более доступным, чем кожа, пергамент и бумага.

Кстати, в те далекие времена на Руси и бумага ценилась очень дорого. Своей бумаги русичи не умели делать, а привозная была на вес золота. Только в XVI в. на Руси появились первые отечественные бумажные фабрики.

То, что для писем древних псковитян, смолян, новогородцев использовалась береста, еще раз говорит в пользу широкого распространения грамотности. Да и сами тексты попавших в руки археологов «берест» не оставляют сомнения в обыденности событий, о которых они сообщают. Можно без конца приводить тексты посланий от Марины к сыну Григорию…, от Григория к Дмитрию и т. д.

Большинство грамот - частные письма, в которых затрагиваются всевозможные бытовые и деловые вопросы. Почти все их авторы и адресаты - люди светские, мужчины и женщины, притом не только богатые, но и бедные. И теперь уже бесспорно, что на Руси кроме системы «княжеской связи» существовала общедоступная, с помощью которой сотни «берест» передавались из города в город, из посада в посад, из села в село.

Более того, уже сейчас ясно, что вся эта переписка осуществлялась с помощью людей, для которых доставка «грамотиц» была профессией. На некоторых берестяных грамотах сохранились даже имена людей, доставивших их.

Ямщик, погоняй лошадей

Находки берестяных грамот в Новгороде, Пскове, Смоленске, Витебске позволили взглянуть другими глазами на Древнюю Русь. Из глубины веков вдруг донеслись до нас живые голоса челобитчиков и купцов, заморских гостей и воинов, школяров и влюбленных. Голоса эти - будничные и торжественные, властные и жалостливые - раскрыли перед нами многообразную жизнь средневековых русских городов. И вся ценность грамот в том, что они, бесспорно, доказали повсеместное распространение грамотности и наличие широких письменных связей между городами и селами, слугами и господами, княжествами и даже с заморскими странами.

До нас дошли лишь отрывочные сведения о той далекой поре. Многого мы не знаем, о многом можем только догадываться. Бесспорно одно: где-то в середине XIII в. старые способы доставки сведений были вытеснены «ямской гоньбой».

Во времена Ивана III «ямская гоньба» претерпела большие изменения. Главные дороги государства, связывавшие Москву с другими городами, перешли в государственную собственность. На них располагались ямские дворы - «ямы», где всегда были ямщики и лошади. Если ям находился у реки, находились здесь и суда и гребцы к ним. Сеть ямских станций охватила всю страну. Сам государь следил за состоянием ямского дела. Иван III лично подписывал «подорожные грамоты», дававшие право пользоваться услугами «ямов».

Отлично работает ямская служба. Спешат княжеские вести. Торопятся путники. Но нелегкая доля ямского охотника. Он все время в пути. А если и выдается день без поездки, другие заботы одолевают. Ведь он обязан и за дорогой следить, и о фураже заботиться, да и свое хозяйство рук требует - жалованье ямщикам не было твердым. И все же Жизнь ямского охотника была легче, чем крестьянина. «Ямская гоньба» была государственным предприятием, а ямщик - государственным служивым человеком.

Особое внимание уделялось быстрой доставке военных вестей. В первую очередь это касалось сообщений от «засечной черты», от южных границ русского государства.

Каждый гонец возил