Оружие возмездия - Андрей Завадский

— Он заигрался в войну, и, как ни странно, ныне имеет все шансы, чтобы добиться победы, — произнес один из мужчин, немолодой, но вовсе не производивший впечатления дряхлого старика, с ухоженной бородой, спускавшейся на грудь.

Сегодня этот человек, притворяясь простым путником, изменил своим традициям, облачившись в простой кафтан, какие носят небогатые купцы или мастеровые. Прояви трактирщик чуть больше внимания, он бы заметил, что одежда старца выглядит новой и слишком чистой, словно ее обладатель путешествовал не верхом, и уж тем более не пешим, а в карете. Впрочем, и последнее предположение было очень далеко от истины.

— Верно, — кивнул собеседник седобородого странника, казавшийся намного более молодым высокий, стройный мужчина, одетый в щегольской камзол из черной парчи, словно настоящий дворянин. Конечно, подумал трактирщик, дворянином этот человек, явно стремившийся выглядеть старше своих лет и для того отпустивший бороду, как и тот, с кем он сейчас вел размеренную беседу, быть никак не мог. Дворяне, как известно, не имеют привычки пешком разгуливать по пустынным трактам, без свиты, даже без оружия, если не считать короткого кинжала с посеребренной рукояткой.

Хозяин постоялого двора занимался своим ремеслом два десятка лет, пойдя по стопам покойного отца, и успел насмотреться на всяких людей, научившись с одного взгляда определять, кто перед ним, и как должно к нему относиться, с уважением ли, показным подобострастием, или же с нескрываемым презрением. Но кто сегодня почтил его скромное заведение своим визитом, он понять никак не мог, сколько не пытался.

При нарочито неброской одежде, эти державшиеся подчеркнуто скромно и вежливо даже с прислуживавшими им девками люди, казалось, не допускали с собою иного обращения, как всемерное почтение, не наигранное, а самое настоящее, словно они были наследниками древних королевских родов, никак не меньше. Эти двое не трясли полными кошелями золота, как иные купчики, хотя явно монет у них хватало, и не выставляли напоказ пестрые гербы, как то делали обнищавшие рыцари, странствовавшие в поисках приключений и продававшие свой меч едва ли не первому встречному за пригоршню медяков. Но во взглядах их, в каждом их жесте чувствовалась уверенность, какая-то странная сила, заставлявшая при встрече с ними почтительно склонять голову, опуская глаза.

— То, что не удавалось столь долго великим правителям древности, у него может получиться без особых усилий, — продолжал меж тем молодой путник. — Он уже в нескольких шагах от заветной цели, и не желает медлить, и тем более не отступит назад.

— И допустить этого мы не в праве, — мрачно произнес седобородый, сверкнув глазами. — Мы приняли клятву, и обязаны исполнить ее, своим пращурам и тем, благодаря кому мы стали теми, кем стали, обязаны. Ты знаешь, что случится, если он не остановится, не даст слабину, не даст им шанс проиграть с почетом, — словно насквозь пронзая своего собеседника взглядом, молвил старец.

— Уже, — опустив глаза, глухо произнес второй путник, коснувшись аккуратно подстриженной бородки. — Уже. Они вспомнили о невозвращенном долге, и посольство их ныне покинуло пределы державы, направившись через степи на закат.

— Их нужно остановить, — решительно произнес первый. — Чаши весов ныне опасно колеблются, однако еще не все потеряно. Но если они исполнят задуманное, если получат плату по старым долгам, равновесие будет нарушено, и я не был бы уверен, говоря, что в наших силах будет восстановить его.

— Это так, — подтвердил тот из двух, что выглядел моложе. — Опасность велика, но я уже сделал все необходимое, чтобы помешать им. То, чего мы опасаемся, не произойдет, я уверен.

— В таких делах нет места уверенности, — покачал головой седобородый. — Любая случайность, пустяк, и все планы будут нарушены в один миг. Единожды твои усилия уже оказались напрасными, иначе нам теперь не пришлось бы сидеть здесь, бросив все свои дела, решая, как быть дальше.

— И потому, почтенный, я прошу тебя о помощи, — согласно кивнул второй. — Я все же надеюсь справиться сам, но если меня постигнет неудача, только ты сможешь помешать свершиться беде.

— Наша сила в единстве, мы делаем общее дело. Я готов помочь, но только скажи, в чем именно и когда?

— Жди вестей от меня, почтенный, — ответил собеседник старца. — Я дам знать, если все же не достигну успеха. И тогда не мешкай, прошу тебя, ибо ты и сам знаешь, сколь многим чревато промедление.

— О нет, — заверил молодого мужчину седобородый, — я не промедлю ни мгновения. Можешь положиться на меня всецело, друг мой. Мне и впрямь ведомо, к чему может привести их горячность, помноженная на растущий с каждым днем ужас поражения, и я сделаю все, что ты скажешь. Люди будут готовы немедленно действовать, как только ты известишь меня. Угроза велика, и я не меньше твоего заинтересован, чтобы она исчезла, а иначе всех нас ждут тяжелые времена, которые кто-то может и не пережить. Да, — кивнул старец в ответ на благодарный взгляд своего собеседника. — Я помогу всем, чем нужно. Но ты, — добавил мужчина, — ты еще раз должен попытаться остановить своего государя. То, что он затеял, грозит ему самому, прежде всего, и его подданным. Ты прекрасно знаешь, сколько всего сокрыто под сводами зачарованных лесов, и в час крайней опасности они вспомнят о реликвиях прошлого, способных уничтожить половину мира. Уйми своего сеньора, он ведь уже и так добился многого. — Ответом говорившему был лишь молчаливый кивок, знак согласия. Оба собеседника знали, что такое играть с огнем.

Они покинули трактир так же незаметно, как и появились в нем, оставив на столе несколько золотых монет, которых хватило бы, чтобы до отвала накормить роту солдат. Взяв одну из монет, трактирщик с интересом взглянул на выбитый на ней герб, какого прежде ему не приходилось видеть. Гордый орел, раскинув широко крылья, летел куда-то, влекомый ветрами дальних краев, и вились по краю монеты вязь букв древнего языка, умершего вместе с величественной эссарской империей. Усомнившись, хозяин постоялого двора попробовал монету на зуб, с удивлением убедившись, что отлита она из чистого золота.

Но вовсе не неожиданная щедрость этих странников удивила трактирщика. Он видел, что оба путника, выйдя из постоялого двора, двинулись на запад, в сторону городка, высившегося где-то за лесом. А спустя считанные минуты из города вернулся слуга, посланный еще утром за вином, которое неожиданно быстро кончилось. Молодой парень, округлив глаза и все время осеняя себя жестами, призванными отогнать злых духов, поведал историю, воистину странную.