Оружие-мутант. Антология американской фантастики - Мюррей Лейнстер

Сегодня SF — сложный, но поддающийся известной классификации жанр. Одно из крупнейших французских издательств фантастической литературы подразделяет его на восемь групп: космическая опера (пример: «Звездные войны»), героическая «фэнтези» (пример: «Конан-варвар»), научная «фэнтези» (наука окрашена в магические тона), киберпанк (передовые технологии в повседневной жизни и в рок-обстановке), жестко научная, или «твердая», SF (зачастую авторы — ученые), ахроническая (утопическая, типа «А если бы нацисты выиграли последнюю войну?…»), «новая волна» (течение 60-х годов, порожденное английским журналом «Нью уорлд»), спекулятивная беллетристика (термин Р. Хайнлайна, означает опору SF не только на фундаментальные науки, но и на гуманитарные — психоанализ, лингвистику, социологию — и даже на выдуманные посылки: наука тогда по существу сводится к логике).

Первые десять лет существования в США SF как самостоятельного жанра (мы не рассматриваем здесь развития «фэнтези» и «героической фэнтези») ушли на поиски форм, создание специфической читательской аудитории, разработку тем и выявление авторов. Первые две проблемы удачно разрешила практика дешевых SF-журналов — именно они «сотворили» американскую SF.

Вопрос тематики тоже не представил трудностей, учитывая устойчивую к тому времени в американской литературе традицию описания космических приключений, а также громадный интерес публики к достижениям науки и техники. Но последнее обстоятельство неизбежно перегрузило SF на первых порах техницизмом, порой доходившим до абсурда (так, в одном из фантастических романов той эпохи бурильная установка величиной с автомобиль напрочь раскалывает Землю на две половинки, которые, разделившись, затем дружно кочуют в космосе). «Очень часто интересные идеи раскрывались слабо, персонажи, казалось, вообще отсутствовали, превратившись в просто прогуливающиеся этикетки» (Ж.Ван Эрп). Тем не менее фантастика в США крепла. Довольно скоро перепечатки Ж.Верна, Г.Уэллса, Р.Хаггарта уступили место произведениям американских авторов Э.Гамильтон, Э.Э. «Док» Смит, М.Лейнстер, Дж. Уилльямсон и др.).

Без поточного, массового характера в форме дешевых журналов, который приобрела в Америке SF-литература, в ней не появились бы короли жанра, признает упомянутый строгий критик.

Так оно было и на самом деле: в 1937 году начинается то, что принято называть «золотым веком» американской SF (с подъемами и взлетами он длился до 50-х годов). Обычно этот период связывают с появлением во главе журнала «Эстаундинг SF» Дж. Кэмпбелла. Жестко потребовав от авторов, вспоминает А. Азимов, непременного сочетания в их произведениях «настоящей» науки, высоких художественных достоинств и акцента на социальные и человеческие последствия НТП, он решил для отечественной SF две исключительной важности задачи. Во-первых, сделал ее «серьезной», разговаривавшей на равных с другими жанрами литературы. Во-вторых, выявил целую плеяду удивительных талантов, получивших мировое признание: К.Саймак, Спрэг де Камп, Лестер дель Рей, А.Азимов, Р.Хайнлайн, Т.Старджон, А.Э.Ван Вогт, а позднее — Ф.Лейбер, Г.Каттнер, У.Тенн, Пол Андерсон (единственный «прокол» мэтра — не «усмотрел» Рея Брэдбери).

Успех Дж. Кэмпбелла значительно укрепил позиции SF в Штатах в целом. Фантастика стала престижной, влияние «американской школы» в мире стало определяющим по многим параметрам. Появились новые имена (Ф.Пол, С.Корнблат, Ф.Браун, А.Нортон, А.Бестер, Р.Шекли и др.). Но постепенно назревал «кризис роста».

В середине 60-х годов произошла «вторая революция в американской SF» (выражение А.Азимова). Сложилось положение, когда многие из предсказанных «чудес» сбылись, но реальная жизнь весьма отличалась от обещанной «феерии». Произошло и определенное расслоение среди самих фантастов, часть из которых, как полагает А. Азимов, достигла ранга «настоящих» писателей. Наметился явный кризис: потеря интереса к жанру у части читателей, уход отдельных мэтров в популяризаторство, лихорадочный поиск новых тем и стиля, особенно среди пробивающейся «наверх» молодежи. Это смятение умов совпало с появлением в Англии «новой волны SF». Ее американский вариант возглавили Р.Желязны, С.Дилэни, Ф.Дик (три автора, наиболее часто называемых в качестве лидеров), а также Н.Спинрад, X.Эллисон, Ф.Херберт, Урсула Де Гуин и др. На сцену вышло третье, громко заявившее о себе поколение американских фантастов, более адекватно отражавшее реалии эпохи и отвечавшее вкусам первой послевоенной генерации.

На сегодня Америка дала миру немало выдающихся фантастов. Добавим к уже упоминавшимся, не претендуя на составление исчерпывающего списка, Р.Силверберга, Т.Диша, Ф.Х.Фармера, Дж. Вэнса, П.Энтони, Д.Галуи, Дж. Вулфа, Л.Нивена, Дж. Блиша, Алана Дин Фостера и др.[3]

Представляется, что колоссальные геополитические сдвиги, произошедшие на мировой арене на рубеже 80- 90-х годов, сегодняшнее состояние науки и человеческого общества в целом при серьезном обострении глобальных проблем не могут не вызвать серьезных изменений в столь чутко реагирующем на реальность явлении как SF. В XXI век «сайенс фикшн» в США наверняка войдет, сбросив, как змея, очередную шкуру, обновленной по лидерам, темам и их художественному раскрытию. Пройдя после рождения «классический» этап, скорректировавшись в 60-х годах, она непременно выйдет в ближайшие годы на новый виток своего развития, в очередной раз доказав, что «жаден человеческий разум… не может он ни остановиться, ни пребывать в покое, а порывается все дальше» (Ф.Бэкон). Просто не надо забывать мудрые слова Ф.М.Достоевского о том, что «…фантазия есть природная сила в человеке».

Громадный вклад американских фантастов в общечеловеческую копилку познания мира, общества и человека специфическими, им одним присущими методами неоспорим. Вспоминая чеховское: «Мы не врачи, мы — боль», можно смело утверждать, что они основательно поработали над всеми болевыми точками человечества в наш суровый век ломки всех и всяких стереотипов, стремительного нарастания сложнейших проблем, от решения которых зависит сама судьба homo sapiens. Многие из них показали образцы поразительного раскрепощения ума, очаровали сказочным фейерверком смелых идей и гипотез, настойчиво утверждали благороднейшие традиции гуманизма и добра. «Лучшую SF, — пишет Р.Брэдбери, — пишут в конечном счете те, кто чем-то недоволен в современном мире и выражает свое недовольство немедленно и яростно».

В то же время было бы неправильно не замечать в океане американской SF мутного потока серости, штампа и ходульности. В этом смысле показательно подмеченное Ж.Ван Эрпом (в том числе и путем анализа мнений европейского читателя) удивительное соседство в американской фантастике «самой высокой степени независимости ума», острой социальной критики с абсолютизацией на вечные времена и во вселенском масштабе господствующей в этой стране системы жизненных ценностей, поскольку «добрый среднестатистический янки», на которого работают фантасты, зачастую «неспособен даже себе представить», что его образ мышления «не должен быть конечной целью интеллектуальной эволюции всякого мыслящего существа». А среди неоднозначно воспринимаемых, но навязываемых другим идеалов критик называет, к примеру, веру во всемогущество материального, культ потребительства и наживы, задиристость и упование на силу, определенный антиинтеллектуализм («Крестовый поход» П.Андерсона), — приятие демократии только в ее американском варианте.