Личная земельная собственность по аграрной программе партии «Мирного Обновления» - Василий Петрово-Соловово

При таких обстоятельствах естественно рождается вопрос: нужно-ли вообще вводить в законодательство какое-либо принудительное отчуждение части частновладельческих земель и формальным законом определить наибольший размер частного землевладения? Если мы взглянем вокруг себя, то мы увидим, что положительно вся Россия продается. Государственные кредитные учреждения завалены работой, и землевладельцы, заявившие свои земли в продажу, по целым месяцам ждут оценщика земельных банков. Если государство воспользуется, как должно, переживаемым сельским хозяйством кризисом, то можно, кажется, с уверенностью утверждать, что оно осуществит добровольно ту самую земельную реформу, совершить которую принудительно его так усиленно призывают наши радикальные партии. Всякое внешнее принуждение, от кого бы оно не истекало, от самодержавного или от конституционного правительства, в одинаковой мере противно гражданской свободе личности, одна из форм которой есть право собственности, понимаемое как право неограниченного приобретения и отчуждения её. А кажется никогда еще не говорили у нас так часто и так много о принуждении, как с того времени, когда мы вступили на путь освободительного движения. Едва-ли может быть в интересах не только политически-свободного, но и какого угодно государства запретить не стесняющую ничьего права и ничьей свободы гражданскую сделку относительно продажи и покупки участка земли между двумя лицами только потому, что у одной из договаривающихся сторон имеется в собственности земля в совершенно произвольно установленном максимальном размере. В таком случае на выручку явится конечно третье лицо, которое купит этот излишек, но при этом не упустит удобного случая извлечь для себя выгоду от устранения конкурента, и в результате получится только убыток для продавца и больше ничего. В том, что сделка состоится не между А и В, а между А и С местное население совершенно не заинтересовано, тогда как и гражданские интересы, и гражданское право как А, так и В будут существенно нарушены. Такой стеснительный закон представил бы благодарную почву для всяких ухищрений, всякого рода обходов в виде фиктивного перевода излишка земли на имя жены, детей, родственников, покупки земли чрез подставных лиц при помощи закладных или долгосрочных аренд, как это и теперь в широких размерах практикуется евреями в Западной России. Словом, для всякой недобросовестной изворотливости открылось бы широкое поприще, и с новым земельным законом, если только ему будет суждено осуществиться, может произойти то-же, что произошло с законом о ростовщичестве: он будет мертвой буквой. «Всуе законы писать, ежели их не исполнять» – это слово Петра Великого не мешало бы получше помнить. Разумеется, нет никакого основания искусственными мерами тормозить начавшийся процесс дробления земельной собственности, но в равной мере было-бы и неполитично и неправомерно принуждать к нему. Что-же касается вредного влияния неравномерности распределения богатств и не одних только земельных, но и всяких других, то современное государство имеет в своем распоряжении средства ослабить его путем как пропорционального, так равно и прогрессивного обложения не только доходов, но также и имуществ. А если все-таки, несмотря ни на что. там и сям по необозримому пространству русской земли сохранятся хорошо организованные, правильно эксплуатируемые и вооруженные достаточным оборотным капиталом имения, хотя бы и крупного размера, и даже (horrilile dictu!) с роскошными усадьбами, то никакого ущерба никому от этого не будет нанесено. Не останавливая общее дробление земельной собственности, они явятся наглядным примером проявления энергии, трудолюбия, знания, а такие примеры имеют громадное нравственное значение во всяком человеческом обществе, а тем более в русском, которое в них особенно нуждается.

Конец ознакомительного фрагмента.

Сноски

1

Для удобства справок эта программа помещена в виде приложения к настоящей работе.

2

См. Бебель. Социализм и женщина. Стр. 241.