Волшебная гондола - Ева Фёллер

Ванесса: "Загружу сегодня новый альбом Schüler-VZ, под названием: Ex zum Abgewöhnen. Затем я вставлю его фотографию, которую ты сделала в автобусе во время поездки в Париж. Ту, на которой он спит с открытым ртом. Или, возможно ту, которую ты сняла на моем последнем дне рождении, когда он блеет в розы" .

— ... согласно мнению мистера Бьярнигнокки, речь может идти о чьей-то шутке в группе, вероятно, одного из студентов. Так как кажется, письмо начинается со слова

"Привет".

Ванесса: "Или фото с последней вечеринки, где тебе кажется, что он выглядел, как голлум*.

(* Голлум — существо небольшого роста, крайне тощее и с большими светящимися глазами. Его кожа, согласно «Хоббиту», блестящая и чёрного цвета. В «Хоббите» упоминается о том, что в прошлом он жил на поверхности, но ничего не говорится о том, что Голлум когда-то был хоббитом. ПРИМ. ПЕР.)

— Привет? — удивилась мама.

— Совершенно верно, "привет", — подтвердил папа.

Я резко подняла глаза:

— Я все время слушаю, правда.

— С трудом верится, — сказала мама, качая головой.

И эти слова были сказаны обо мне, поэтому я быстро выключила планшет.

Как раз в это время официант принес ужин, и о Бьярнигнокки и Голлуме тут же забыли.

На следующее утро я, как всегда, завтракала на час позже моих родителей.

Наконец-то у меня каникулы. Уже перед поездкой мне стало ясно, что мне не пришлось бы вставать раньше девяти. Мои родители должны работать, и им все равно, что я отсыпаюсь.

Толстый тип, который 3 дня назад приехал вместе со своими родителями в гостиницу, пришел в столовую и украдкой осмотрелся вокруг себя. Когда он увидел меня, то покраснел и быстро отвел взгляд. И так каждое утро, только в этот раз он был без своих родителей.

Я склонилась над своим тостом и сделала вид, будто не вижу его. К моему ужасу он все-таки подошел к моему столу, остановился и глубоко вздохнул.

— Привет, меня зовут Маттиас, — выдавил он. — Здесь еще свободно? Можно я с тобой позавтракаю?

Я настолько обалдела, что невольно кивнула. Прежде чем он, вздохнув, плюхнулся на стул, который стол напротив меня, мне стало ясно, что это значило: он не из тех, с кем я общаюсь. И этого мне еще не хватало!

— Ты уже давно здесь? — спросил он.

— Две минуты, — ответила я.

— Я имел в виду, как долго ты здесь, в гостинице, — уточнил он.

— Уже десять дней.

— Ты здесь со своими родителями? — хотел он знать.

Когда я кивнула, он продолжил:

— Я тоже.

— Я знаю. Я видела вас вместе, когда вы регистрировались. И когда завтракали.

Они сейчас подойдут? — с надеждой я посмотрела на дверь. Если бы его родители появились, он бы отвлекся, чем я могла бы воспользоваться и быстро смыться.

— Нет, они уже позавтракали. Сегодня у них назначена встреча, поэтому я здесь один. Я еще ничего не ел сегодня, — он посмотрел на меня в надежде.

Я проигнорировала это.

— Что за встреча у твоих родителей? — спросила я.

— Ай, скукотище, наверное. Мой отец — куратор и занят на международной выставке. Моя мама пошла вместе с ним, потому что считает его работу очень важной. Да и потому, что там можно встретить значимых людей. Ей нравятся важные люди. Она ищет всякую информацию о них в интернете.

— Ну да, — сказала я, грызя без удовольствия свой тост.

— Моя мама сказала, что твой отец — одним из ведущих археологов поздних средневековых церквей и дворцов. А твоя мама — лектор по физике и здесь принимает участие в международной конференции. И вы из Франкфурта.

— Я знаю, — ответила я.

— Эх... Ясно.

Мы некоторое время молчали. Я доела свой тост, запила чаем с мыслью о том, какую элегантную отговорку я могла бы использовать, чтобы побыстрее смыться отсюда.

Но почему-то не сработало. Возможно, это было связано с тем, что мне было его жалко. Он носил дорогую одежду и модные кроссовки, однако это не меняло того факта, что он выглядел как полный неудачник.

Маттиас был на три месяца младше меня и приехал из Мюнхена, где еще учился в школе. Как и я, он был на летних каникулах и приехал с родителями в Венецию в надежде на то, что это будет куда менее скучным, чем неделями болтаться дома под причитания своей тетки.

— А со мной дома была бы моя бабка, — сказала я. — Мне от этого тоже не весело.

— Тогда у нас действительно практически похожая судьба. Что ты делаешь на протяжении дня в Венеции, пока твои родители работают?

— Ничего особенного.

Лучше я просто не могла это выразить. Я обошла все известные достопримечательности с мамой и папой, так как по выходным всегда была запланированная культурная программа. Только в течение будних дней я шлялась одна. Я просто шла и каталась на лодках по местности. Или ходила вдоль и поперек, наблюдала за бесчисленным количеством туристов и рассматривала витрины интересных магазинов.

— Что планируешь делать потом? — спросил Маттиас.

— Э... да, я хотела бы еще раз пойти вздремнуть, что-то я ночью плохо спала, — соврала я.

— Ну а потом?

— Даже не знаю, — едва сказав, я пожалела об этом. На лице Маттиаса прямо-таки было написано, что он обдумывал, как нам потом провести время вместе. Итак, я быстро добавила: — Возможно, я пойду покупать обувь.

Покупать обувь — это чисто женская работа. Ни один нормальный в здравом уме семнадцатилетний парень не пошел бы покупать обувь с девушкой.

— Тогда мы могли бы сходить вместе, — сказал он усердно. — Мне нравится покупать обувь.

Я вздрогнула.

— Как хочешь, — сказала я услужливо. — Тогда встретимся через час в лобби и пойдем покупать обувь.

Обувь всегда пригодится, именно поэтому особого сопротивления не было.

Наоборот. Тем более, что в Венеции действительно чудесные обувные магазины, с моделями, которые не найти в Германии на каждом углу. К сожалению, цены тоже не как на каждом углу, если не брать улицы Венеции в масштабе. Другими словами, все упирается в деньги, чтобы купить обувь в Венеции. Но у меня еще были в распоряжении почти все подаренные деньги, от двух бабушек, двоюродной бабушки, крестного и, конечно, от моих родителей, так что скопилось порядком. С тех пор, как я два года назад я начала желать на рождество и день рождение деньги, были, конечно, и дорогие покупки, так же как мой новый iPod, который я недавно приобрела. Или как теперь, новые ботинки.

Когда я вышла из лифта в лобби, Маттиас уже стоял у выхода, с неуверенным выражением лица, как будто боялся, что я передумаю. Когда же увидел меня, он засиял прямо до ушей и показал белые, идеальные зубы.

— О, вот и ты!

Гостиница находилась в Сестриере Дорсодуро, недалеко от Гранд-канала. Мы шли в направлении Академии. Одна моторная лодка, тарахтя, проплыла мимо, заставив воду пениться. Летняя жара тяжело опустилась над каналом и создавала золотые блики на волнах. Благородные старые палаццо на обеих сторонах берега создавали великолепную кулису предпринимательской деятельности, которая царила на воде.